От всего сердца - Джо Гудмэн Страница 12

Беззаботно прислонившись к пирамиде пустых бочек, он раскурил сигару, втянул в себя табачный аромат и медленно выдохнул. Его глаза оглядывали пирс сквозь серо-голубое облачко дыма.

Тесный причал был запружен людьми, но внимание Грея то и дело возвращалось к мальчишке. Кроме женщин, самым редким явлением в Сан-Франциско были дети любого пола. Здесь было бы проще увидеть упавшую с неба звезду. Приток шлюх и лагерных торговок отнюдь не способствовал увеличению количества располневших талий. Специалисты по подпольным абортам делали все возможное, чтобы женские фигуры оставались стройными и приносили доход.

Судя по виду, мальчишка уже вошел в тот возраст, когда обращение «ребенок» считал оскорблением. Грей подумал, что он, пожалуй, позволил бы называть себя молодым человеком, хотя и это не доставило бы ему удовольствия. Мальчишка казался настоящим оборванцем: холщовые штаны, схваченные на поясе куском обтрепанной веревки, линялая рубаха со слишком широкими плечами и модная в здешних краях соломенная шляпа, сидевшая на его макушке глубже, чем полагалось. Большая часть лица мальчишки скрывалась в тени, но иногда из-под шляпы высовывался не ведавший бритвы подбородок. Юнец ловко обогнул пирамиду бочек, к которым прислонился Грей, и аккуратно переступил через бесхвостую кошку, нежившуюся на солнце. Добравшись до края пирса, он внимательно осмотрел горизонт, после чего развернулся кругом и двинулся обратно тем же осторожным шагом.

Паренек прошел мимо Грея, опустив глаза. Руки он держал в карманах. Порой он останавливался и ногой швырял в залив камушек. Когда мальчишка погладил кошку, та отправилась за ним следом.

Проследив за мальчиком, Грей покачал головой, бросил в залив окурок сигары, полыхнувший ярким огоньком, расстегнул куртку и достал маленькую подзорную трубу. Вытянув ее на всю длину, он приложил окуляр к правому глазу.

Наведя резкость, Грей тоже осмотрел горизонт. Не увидев ничего похожего на клипер «Ремингтон шиппинг», Грей сложил трубу, но не убрал ее. Краешком глаза он заметил, что юный оборванец следит за ним. Грей повернулся к нему, но мальчик тут же наклонил голову и двинулся прочь, едва не наступив на кошку, жавшуюся к его ногам.

Когда он вновь прошел мимо Грея, тот заметил, что юнец замедлил шаг, и подумал, не предложить ли ему посмотреть в трубу. Поразмыслив, он решил, что потом, вероятно, придется гнаться за оборванцем до самой Монтгомери-стрит, а Грею совсем не хотелось тратить зря столько сил.

Он ждал, легонько постукивая трубой по ноге. Спешить было некуда. Человек, которого Грей назначил старшим на строительстве «Феникса», отлично справлялся со своими обязанностями. Грей даже пожалел, что установил палатку напротив стройки, собираясь присматривать за работой. Внимание Доннела Кинкейда к каждой мелочи и его твердость в обращении с рабочими позволяли Грею посвящать время другим делам и наблюдать за ходом некоторых из них.

Его внимание привлекло движение на горизонте. Он вновь поднял трубу и настраивал ее, пока далекий предмет не оказался точно в фокусе. Белоснежные паруса клипера были туго надуты ветром. На реях выстроились матросы, готовясь свернуть оснастку, как только судно приблизится к берегу и бросит якорь. Грей опустил трубу и тут заметил, что мальчишка наблюдает за ним. Тогда он сказал:

— Судно идет под американским флагом и пурпурно-золотым вымпелом «Ремингтон шиппинг». Может быть, это тот самый корабль, которого ты дожидаешься.

Мальчишка торопливо двинулся прочь, ничем не показав, что расслышал его слова. Посмотрев ему вслед. Грей увидел признаки надвигающейся опасности.

Главное, что сегодня побудило его явиться в порт, были «сиднейские гуси». Так называлась банда негодяев, досрочно освобожденных из английской каторжной колонии в Австралии. Они отбывали срок на Земле Ван Димена [3], и досрочное освобождение позволяло им покинуть Австралию при условии, что они не вернутся в Англию.

За какие преступления их выслали из страны, Грей не знал, но сначала предполагал, что они украли что-нибудь съестное для голодных домочадцев. Однако среди них были и такие, кто научился пользоваться финкой прежде, чем овладеть ложкой и вилкой. Дорожные грабители, убийцы, фальшивомонетчики, домушники — среди «сиднейских гусей» находился специалист в любой области тяжких преступлений.

С наступлением золотой лихорадки «сиднейские гуси» начали прибывать сюда и стали причиной серьезных неурядиц. Люди боялись и сторонились австралийцев, и «гуси», воспользовавшись опасениями окружающих, сплотились, поставили свои хижины и палатки в тесной близости друг к другу и появлялись в городе парами и группами, но никогда в одиночку. Почти все «гуси» преуспели на золотых приисках. Старательство ничуть не прельщало людей, валивших сосновые леса на Земле Ван Димена. Они предпочитали менее утомительные занятия, в крайнем случае дела, требовавшие лишь умения действовать кулаками.

«Сиднейские гуси» промышляли воровством и вымогательством, а если что-то не выгорало, устраивали шумные драки.

Этим утром по причалу прохаживались двое «гусей», высматривая, какие грузы будут разгружаться сегодня и нельзя ли хорошенько поживиться, позволив законному владельцу получить свое имущество. Заметив корабль «Ремингтон шиппинг», они поняли, что у них еще есть время, прежде чем судно бросит якорь. До той поры им нечем было заняться, и они решили позабавиться с мальчишкой.

Как только оборванец попытался проскользнуть мимо них, «гуси» сомкнулись плечом к плечу. Когда он направился в сторону, громилы расступились. Игра досаждала мальчишке, но забавляла австралийцев. До Грея доносился их хохот, перекрывавший портовый шум.

Он огляделся, желая понять, видит ли кто-нибудь, что происходит, и вздохнул. Примерно полчаса множество людей наблюдали за мальчишкой, однако теперь все старательно отводили взгляд в сторону. Как правило, дети, которых было мало, пользовались покровительством местных жителей. Как-то раз Грей услышал о старателе, заплатившем пятьдесят долларов золотым песком за то, чтобы подержать на руках младенца. На Пасифик-стрит, в самом сердце самого буйного района города, замирало движение, когда какой-нибудь малыш переходил улицу. Однако этот мальчишка не был беззащитным ребенком, и никто не хотел наживать неприятности, ссорясь с «сиднейскими гусями».

Стать поперек дороги двум из них означало навлечь на себя гнев всех остальных. Сегодня двое, завтра — четверо. Послезавтра — все население Сиднейского квартала.

Они могли что-нибудь украсть у торговца или разбить витрину его магазина, старателя — обложить данью, поджечь дом, покалечить его хозяина, а то и всадить кому нибудь в бок нож и вспороть живот. Такая мучительная смерть служила предостережением всем остальным.

Грей следил за тем, как «гуси», стиснув мальчишку с боков, приподняли его за локти. Его ноги болтались в нескольких сантиметрах от настила пирса, и когда он попытался пнуть бандитов, с его ступни свалился башмак.

Даже не видя взглядов, которыми обменялись громилы, Грей понял, что будет дальше. Приподняв несчастного на добрых полметра, они понесли его к рыбной повозке. Мальчишка, тоже догадавшись, что его ждет, начал вырываться еще активнее. Как ни странно, он сохранял молчание, лишь ерзая и извиваясь, будто насаженный на крючок червь. Шляпа еще глубже наползла ему на брови и теперь почти полностью закрывала глаза. Если громилы вдруг двинутся в другую сторону и швырнут мальчишку в залив, а не в повозку, он узнает об этом, только плюхнувшись в воду.