Невеста страсти - Джо Гудмэн Страница 12

Добравшись до вершины холма, Алексис застыла, пораженная. Пауль, шедший на пару шагов позади, тоже замер. Джордж стоял у колонны и в каждой руке держал по пистолету, готовый прикончить первого из шести человек, подбиравшихся к дому с правой от Алексис стороны. Франсин, тоже с оружием в руках, крикнула Алексис, чтобы та не смела приближаться.

Не обращая внимания на предупреждение, Алексис вырвала руку у Пауля и кинулась к родителям.

— Что случилось? — воскликнула она. — Кто эти люди?

— Забери ее в дом, Франсин, — коротко приказал Джордж. — И оставайся там с ней. Мы с Паулем сами управимся.

Франсин послушно кивнула и сделала то, что ей приказали. Она отдала свой пистолет Паулю, а затем потащила сопротивляющуюся Алексис в дом и захлопнула за собой дверь.

Алексис никогда раньше не видела Франсин такой испуганной и теперь, глядя на трясущиеся губы и расширившиеся от страха голубые глаза матери, чувствовала, как к горлу подкатывает предательская тошнота.

— Франсин! Ради Бога, скажи, что происходит!

Франсин ответила на беглом французском, не сразу сообразив, что Алексис ее не понимает. Медленно, будто обращаясь к ребенку, она повторила фразу на английском:

— Эти люди — моряки Британского Королевского флота. Они прибыли из британского порта на Антигуа, чтобы побеседовать с Джорджем о некоторых его кораблях.

— Они хотят заключить с Джорджем контракт на строительство нескольких кораблей? — с надеждой в голосе спросила Алексис.

— Если бы, — грустно покачав головой, сказала Франсин. — Они хотят забрать те, что сейчас в порту.

— Но они не могут! Да если они даже и заберут эти корабли, откуда им взять людей, чтобы на них работать? Это просто бессмысленно!

— Это же вербовщики, Алексис. Банда гангстеров. Ты хоть понимаешь, что это означает? Они уже прочесали остров и забрали с улиц всех тех, кто не успел спрятаться.

Алексис вспомнила времена, когда она нанималась работать на «Звездный». В Тортонской компании существовало правило: прежде чем заключить контракт, надо было подписать бумагу о том, что работника не принуждают к службе силой. Теперь только она поняла, что означал такой документ. Припомнились ей и рассказы о вербовщиках, услышанные от друзей-моряков.

— Но ведь они не собираются забрать Джорджа? Как же они смогут потом арендовать корабли?

— Похоже, эти бандиты вообще не задумываются о будущем. Корабли им нужны сейчас и матросы им тоже нужны сейчас — крепкие, как Джордж или Пауль, чтобы могли заменить обескровленных и слабых моряков из их команды.

— И Пауля тоже? — с ужасом выдохнула Алексис.

— И Пауля, — подтвердила Франсин. — Пауль знал о том, что ему угрожает, еще до того, как прийти сюда. Он предупредил меня, чтобы я была наготове.

— Но он мне ничего не сказал. Вел себя так, будто все идет замечательно.

Алексис не знала, на кого больше злится, на Пауля или на этих англичан-вербовщиков.

— Я просила его ни о чем тебе не говорить. Мы оба решили, что не надо тревожить тебя понапрасну — ведь наши страхи могли не подтвердиться. Во всяком случае, мы не ждали, что они явятся так скоро. Я пыталась дать вам понять, чтобы выдержались подальше от дома, но вы не обратили внимания.

Франсин разрыдалась. Алексис подвела ее к креслу и заставила сесть.

— Франсин, успокойся. Нам надо что-то делать, а я не могу думать, когда ты плачешь.

Франсин закрыла лицо руками, и, хотя она не перестала всхлипывать, рыдания ее звучали более приглушенно, так что Алексис смогла расслышать, что происходило за дверью.

— Послушай, Квинтон, мы не доставим тебе неприятностей. Зачем пистолеты? Если бы мы застали тебя в конторе, разговор мог бы получиться более обстоятельным и благоразумным.

Джордж рассмеялся.

— Капитан Траверс! Я еще не слышал, чтобы вы обсуждали с кем-то дела с позиции разума и здравого смысла. Велите своим бандитам убрать ружья и сами убирайтесь подобру-поздорову. Нам с вами не о чем говорить.

— Вы — британский подданный, Квинтон. У вас есть обязанности по отношению к королю. Я заявляю права на ваши корабли от имени короны Британской империи.

— Какой оригинальный подход, — с улыбкой заметил Джордж. — Король плюет нас и наши нужды, но вдруг он осознает, что ему не хватает нескольких кораблей и десятка-другого мужчин, чтобы на них работать. Тут он неожиданно вспоминает, что мы — британские подданные.

— Мы можем взять корабли и без твоего согласия, — с удовольствием ответил Траверс. — Но я предпочитаю действовать по взаимной договоренности. Мы уже и так набрали довольно людей для команды. Не хватает лишь вас двоих. Нам было бы приятно захватить вас с собой. Тебя, Джордж, и твоего приятеля с пистолетом. Глядя на него, нетрудно догадаться, что он разбирается в судовождении.

— Точно, капитан, — ответил Пауль и взвел курок. — Но я уже и так пристроен. У меня контракт с Тортоном. Я плаваю на «Звездном», и мой капитан едва ли обрадуется, если я исчезну с его корабля.

— Я хорошо знаком с Уайтхедом. Он не станет протестовать. По крайней мере не станет этого делать, если мы отыщем у него на борту с полдюжины дезертиров.

Траверс оглядел своих людей, словно побуждая их высказаться, быть может, даже опровергнуть его утверждение, но все предпочли за лучшее промолчать.

Алексис отошла от двери.

— Франсин! Здесь есть какое-нибудь оружие?

— У Джорджа в столе, — откликнулась Франсин прежде, чем поняла, что собирается предпринять Алексис. В ужасе несчастная женщина смотрела, как Алексис бросилась в кабинет отца и вернулась с пистолетом в руке.

— Не смей! Ты не должна выходить от сюда! Джордж и Пауль вряд ли скажут тебе спасибо…

Алексис посмотрела на Франсин так, будто не поняла смысла ее слов, потом с едва заметной улыбкой сказала:

— Если я не могу умереть за тех единственных людей, которым я дорога, то ради чего я буду жить?

Улыбка погасла, уступив место выражению сосредоточенного внимания. Настал решительный момент. Сейчас Алексис не смог бы остановить никто.

— Девочка моя, пистолет не заряжен! Но было поздно. Алексис шла к черному ходу.

— Наши гости об этом не знают! — бросила она.

Алексис не догадывалась, что за ее осторожными перемещениями наблюдают четверо американцев. При всем восхищении ее храбростью, каждый из них понимал, насколько безрассудно она поступает. Ее вмешательство не могло помочь делу, скорее наоборот: оно грозило все испортить. Если бы не боязнь привлечь внимание англичан к девушке, неожиданные друзья Квинтонов пришли бы на помощь ее семье.

— Эй, Квинтон, хватит выпендриваться!