Фамильный оберег. Отражение звезды - Ирина Мельникова Страница 12

Костер вдруг вспыхнул, взметнулся вверх пучок искр, и снова все стихло. Лишь издалека едва слышно доносилась музыка. «Видно, из лагеря», – подумала Татьяна и подтянула к себе костыли. Зябко ей стало, неуютно. Но тут появился Нохай. Зевнув, он улегся возле ее ног и принялся сонно вздыхать и возиться. Правда, присутствие собаки не избавило Татьяну от тревожных предчувствий. Она подтянула к себе костыли.

И тут снова вспыхнул костер, словно в него подбросили охапку дров. Красные блики прыгали по юрте, но не слышно было ни шелеста огня, ни треска дров. Только Нохай поднял голову и тихо, вкрадчиво заворчал. Татьяна оглянулась на юрту. Позвать на помощь Таис? Каскара? Он наверняка где-то рядом. Но что она скажет им?

Она перевела взгляд на костер и вздрогнула от неожиданности. Между камней костровища вырывалось пламя. А на том камне, где недавно сидела Таис, устроился человек. Женщина. Совсем еще молодая, с едва заметными монголоидными чертами, с отрешенным выражением умного, красивого лица.

Нохай издал тихое, злобное, какое-то тоскливое ворчание и пополз к костру. Медленно, с замиранием сердца Татьяна поднялась со скамейки. Иссиня-черные волосы незнакомки были собраны в высокую, наподобие японской нихонгами, прическу. Из нее торчали длинные то ли спицы, то ли шпильки – наверное, на них и держались волосы. Лицо показалось ей смутно знакомым.

Неодолимая сила влекла ее к этой женщине. Татьяна сделала шаг-другой. Исчезло ощущение тревоги, страх. Женщина по-прежнему не замечала ее. А Нохай подполз к ней и положил голову на колени. Женщина гладила его, а пес повизгивал и старался лизнуть в лицо. Она не отворачивалась и все так же задумчиво смотрела в костер. Отблески пламени играли на ее лице, а Татьяна мучительно вспоминала, на кого же она похожа?

Сделала еще пару шагов. Массивные длинные серьги в ушах и множество тонких и широких браслетов на руках незнакомки отсвечивали червонным золотом в пламени костра. Платье цвета спелой вишни плотно облегало точеную фигуру, спадало на землю тяжелыми складками. На шее у нее сверкало камнями, переливаясь, тяжелое украшение, вероятно золотое, в виде широкого обруча, и не походило ни на что, виденное Татьяной прежде. А на поясе висел то ли длинный кинжал, то ли короткий меч, и его ножны тоже отливали золотом.

Пламя вспыхнуло с новой силой, Татьяне показалось – до небес, ослепив ее на мгновение. Она зажмурилась. А когда открыла глаза, костер едва тлел, а женщины возле него не было. Но она не исчезла. Уходила в степь по лунной дорожке, что серебрила ковыль и протянулась через озеро до самых дальних сопок.

Сложно описать ее ощущения, но Татьяне почудилось, что за ней снова наблюдают, следят тысячи глаз, видят, что творится в душе, и обращаются к ней. Но теперь она ничего не боялось. Вдруг слегка закружилась голова, но сердце перестало тревожно биться, осталось лишь небольшое волнение и… любопытство. Ее словно держали невидимые силы, бережно, чтобы не навредить, но желавшие поделиться какой-то тайной – неведомой, но очень важной для нее.

Женщина обернулась и сделала приглашающий жест рукой. Она звала, манила за собой. И Татьяна вспомнила, кого напоминает ей незнакомка. Это ведь тетя Ася! Молодая, с той давней фотографии, где она в светлом платье в горошек…

Теперь уже безбоязненно она шагнула за женщиной. Ничего не изменилось в мире. Где-то кричала ночная птица. Остывая, дышала теплом степь, одуряюще пахли травы. Татьяна ощущала себя крошечной, несоразмерной громадному звездному небу, громадной степи и стеклянно-синему зеркалу озера, блестевшему впереди. Нохай, прильнув к земле, полз за женщиной и тихо повизгивал, высунув от усердия язык.

Видно, от волнения дыхание сбилось. Татьяна остановилась, чтобы перевести дух. Женщина оглянулась и снова махнула рукой. Озеро было совсем близко. Тихо шуршали камыши, плескались волны, набегая на песчаный берег. Татьяна видела все отчетливо, словно днем.

Но тут Нохай вскочил на лапы и отчаянно залаял. А в том месте, где стояла женщина, взметнулся ослепительный столб света и ушел в небо. Пес оглушительно залаял в темноту. Кого он увидел? Во все стороны и сзади – ни малейшего движения. Татьяна сделала шаг, и тут же Нохай, скуля, ринулся вперед. Тело огромного пса было напряжено, как струна, на морде застыло безумное и вместе с тем жалкое выражение. Нохай не бежал. Он рвался в атаку. Татьяна поняла: пес в любую секунду готов к битве не на жизнь, а на смерть, и к тому же ужасно боится. Но с кем драться? Кого бояться? Нигде никого! Мертвая тишина, дремотный покой степи…

Татьяна даже не успела испугаться. Сильное тепло охватило ее до пояса. Тело стало легким, будто невесомым. Ее не обожгло, нет! Так бывает, если рядом стоит печка и испускает сильный жар. Это продолжалось какое-то мгновение. Вроде бы жар нарастал? Или ей показалось? Стиснув зубы, она вгляделась в темноту. Там действительно никого не было. Женщина исчезла, растворилась…

Татьяна оглянулась. За спиной виднелась юрта, алело пятно костра. Ничего ровным счетом не изменилось!

Нохай подбежал к ней, ткнулся в ноги лобастой головой. И она поняла, что стоит без костылей. Более того, костыли остались возле юрты. Расставив лапы и по-волчьи склонив голову, пес снова зарычал, низко, угрожающе, как на крупного зверя или на врага. Острое чувство нереальности происходящего буквально пронзило ее. Татьяна упала на колени, вскрикнула, пытаясь подняться. Руки лихорадочно шарили по земле, но сухие пучки травы рвались под пальцами, в колени впились мелкие острые камешки. И тогда она поползла, обдирая руки о колючки и камни.

Нохай продолжал рычать за ее спиной, а затем обогнал и с громким лаем кинулся к юрте. Из нее показалась Таис, откуда-то из темноты вынырнул Каскар и бросился к Татьяне. Помог ей подняться и все спрашивал тревожно:

– Что случилось? Как ты здесь оказалась?

Навстречу спешила Таис. Они подхватили ее с двух сторон под руки. И повели к юрте. Но она шла своими ногами. Шла, шатаясь, будто пьяная. Но впервые за долгое время чувствовала подошвами землю, переступала через кочки, крупные камни. Голова кружилась, Татьяну слегка подташнивало, как при качке в самолете, но она шла. В какой-то момент Таис остановилась и отпустила ее руку.

– Иди! – сказала тихо. И приказала Каскару: – Не держи ее! Она сама…

И Татьяна ничуть не удивилась. Робко, как только что научившийся ходить ребенок, сделала шаг, другой, третий… Вот уже и лавочка возле юрты видна… Она рухнула на нее, перевела дыхание и неожиданно заплакала.

Таис гладила ее по голове, что-то тихо шептала. Каскар, присев на корточки, нервно курил. Затем, отбросив окурок, снова спросил:

– Как ты очутилась у озера?

– Не знаю, – прошептала она сквозь слезы.

Почему-то ей не хотелось рассказывать о странной женщине с лицом тети Аси. Может, она задремала и все ей привиделось? Но она никогда не бродила во сне. И как объяснить то, что она вдруг пошла? Год тренировок на тренажерах, плавание в бассейне, массажи, бальзамы и мази не помогли. А тут встала и пошла, забыв о костылях. Такое невозможно, но ведь пошла же! Иначе как чудом это не назовешь!