Репетиция конца света - Елена Арсеньева Страница 12

Тогда семья Ховриных жила в Лучанке, это вСергачском районе, отцу было не до лечения Нелиной ноги. Да и потом ему всегдабыло на дочку наплевать. Вот и привыкла ковылять, будто уточка. С малолетствасжилась с мыслью о своем неминуемом женском одиночестве, даром что переспала спьяным одноклассником – конечно, не в школе, а после ее окончания. Того парнякак раз должны были забрать в армию, и на проводах накануне рокового утра онтак напился, что ему было все равно, где, с кем и как. Неля тоже была хороша,она даже ничего не почувствовала, кроме первой боли, наутро еще тупо удивилась,откуда что на бельишке взялось. Тот парень все еще служил, но Неля была нетакая дура, чтобы поверить: мол, вернется и женится на ней. Во-первых, он явноничего не помнил, а если даже и помнил, постарался забыть. Потом у нее было ещедвое или трое случайных перепихов, и она отчетливо помнила брезгливость налицах мужчин, когда похоть оставляла их, а на смену приходило отрезвление.Такова, видно, ее судьба.

И все-таки хоть на полчаса они еюсоблазнялись. Но то были парни простые, сельские. А сумеет ли она соблазнитьгородского?

Неля покрутилась перед зеркалом, стараясь необращать внимания на ногу, представила себя в сексуальном красном белье вродетого, каким недавно хвасталась Лорка, попыталась накраситься так, как училаМарина («Нелечка, у тебя такая славненькая мордашка, а если накрасишься какследует, будешь просто очаровашка!»), но сразу въехала кисточкой с тушью вглаз, сморщилась, пошла умываться – и махнула рукой на макияж. Чего дурьюмаяться, в самом-то деле? Может, та женщина, которая давала объявление, ивнимания на ее письмо не обратит? Там у нее небось таких писем пачки и пачки. Аможет, это вообще розыгрыш?..

Она изо всех сил уверяла себя, что этому не стоитпридавать значения, не надо ничего принимать всерьез, чтобы потом зря нерасстраиваться, но странное объявление ее уже прочно зацепило. Вот такраспяленная во все стороны блесна цепляет за жабры глупую щучку – и невырваться! Неля зацепилась настолько прочно, что даже побоялась доверить своеответное письмо почте. Еще вскроют какие-нибудь хулиганы почтовый ящик, у них вВысокове такая шушера порой шляется! Почту там вообще неделями могут незабирать, делается ка-зна-що, как говорил покойный папашка. Чтобы не рисковать,Неля просто взяла и после смены сама пошла на Главпочтамт, благо площадьГорького, где он расположен, в пятнадцати-двадцати минутах ходьбы от салона, апо Покровке прогуляться в любое время года – одно удовольствие.

Там же, на Главпочтамте, она купила конвертикс видом кремлевских башен – Воронья, самая Нелина любимая, – тут же забольшим круглым столом надписала конверт, три раза проверив цифры, и подошла кокошечку «До востребования». Хотела попросить приемщицу просто так взять да иположить письмо в нужную ячейку, чтобы не болталось в ящике.

Одновременно с ней к окошку приблизиласьхудощавая женщина с тщательно уложенными пепельными волосами, в синем пальто,и, пока Неля набиралась смелости заговорить с приемщицей, просунула под стекляннуювывеску бордовую книжечку:

– Девушка, посмотрите, пожалуйста, пономеру удостоверения.

Приемщица проверила какие-то полочки и вернулаудостоверение с пачкой писем:

– Ого, сколько! Устанете читать!

Женщина буркнула что-то в ответ и отошла всторонку, просматривая свою обширную почту. Тут Неля решилась-таки протянуть вокошко свой конвертик:

– Девушка... а вы не могли бы положитьвот это письмо?

Приемщица взглянула на адрес и воскликнула:

– Женщина, подождите! Вот вам еще однописьмо!

Женщина в синем пальто обернулась недоверчиво:

– Еще одно? От кого? От вас?

Неторопливо смерила Нелю взглядом с головы доног, особенно задержавшись на ортопедическом ботинке. Подобие улыбки отразилосьв небольших карих, тщательно подкрашенных глазах. Потом вскрыла конверт, пробежалавзглядом текст, всмотрелась в фотографию. Тщательно сличила изображение соригиналом, точно принимала Нелю на работу в режимное предприятие. Пояснила:

– Почему-то всегда на фотографии нупросто Мэрилин Монро, а в натуре – какая-нибудь зачуханная корова из области.

– Я тоже из области, – зачем-тосказала Неля.

– Да не в этом дело! – махнула рукойженщина, продолжая мерить ее глазами. И вдруг спросила, понизив голос, чтобы неслышала приемщица, которая поглядывала на них с нескрываемым любопытством: –Шрамы на ноге есть?

Неля почувствовала, как запылали щеки. Покабыла жива бабушка, она не теряла надежды вылечить внучку, трижды пристраивалаее в ГИТО на операции. Результатом этих операций были такие уродливые шрамы,что Неля распростилась с мечтой носить тонкие капроновые чулки. Она чутьзаметно кивнула, с трудом удерживаясь от желания нагнуться и почесать шрамы,которые вдруг начали жутко зудеть, а потом побежать бегом (ну, насколько ей этобыло доступно, конечно!) прочь отсюда, от этой женщины с ее немигающими глазамии странными, пугающими вопросами.

Но она не почесалась, не убежала, а толькокивнула еще раз и с усилием расклеила пересохшие от волнения губы:

– Да. Есть шрамы. Очень уродливые...

Напряжение из глаз женщины внезапно исчезло.Создавалось впечатление, будто растаял лед. Губы растянулись в улыбку. Онаповернулась к большой урне, стоявшей чуть позади, около стойки, сунула туда всюпачку только что полученных писем и шумно, с облегчением вздохнула:

– Ф-фу! Надоели мне они все – я тебесказать не могу, до какой степени!

И, подхватив Нелю под руку, стремительно пошлачерез зал почтамта к выходу. Нелю она даже не поддерживала, а просто-такиволокла за собой, и та от растерянности неуклюже култыхалась следом, как будтоу нее была хромая не одна нога, а обе.

– По... погодите, – наконец-тоосмелилась выдавить Неля, – я не успеваю, я не могу так быстро!

Женщина обернулась – и Неля чуть не ахнула: вглазах ее блестели слезы.

– Извини меня, – сказала внезапноохрипшим голосом. – Я так рада – просто передать тебе не могу. Я тебяименно такой и представляла, когда все это придумала. Ты – моя копия. Простомоя копия, понимаешь? Я именно такая в молодости была, а он только от такихтащится. От тебя он просто обалдеет. Главное, ты все делай в точности, как яскажу. И все будет отлично, поверь!

***

– Осторожно, двери закрываются, следующаястанция – «Комсомольская»!