Хозяйка Англии - Элизабет Чедвик (Англия) Страница 12

Когда они встретились в большом зале за накрытым к ужину столом, Мод была уже в более чистом платье из простой шерстяной ткани и в новом льняном вимпле в английском стиле, в котором ее лицо казалось еще более широким и круглым. Судя по блестящим щекам, лбу и подбородку, жена как следует отмыла их в честь приезда мужа. С аппетитом поглощая жареную косулю со сладкой пшеничной кашей и разнообразными грибами, Мод рассказывала Бриану о подробностях ее повседневного житья. Он жевал, почти не слушая ее и пытаясь найти в их семейной жизни хоть что-то хорошее, помимо зубодробительной скуки.

Мод – замечательная женщина, и без брака с ней у Бриана не было бы всего этого богатства. Она умело ведет хозяйство и обеспечивает ему отдохновение от изматывающей стремительности придворной жизни. Здесь жизнь течет предсказуемо и приземленно, ему не приходится ловить и взвешивать каждое слово.

Бриан рассказал жене о Галеране и о том, что мятежника будут держать в Уоллингфорде до тех пор, пока король не сочтет, что его можно освободить без риска для короны.

– Я велел Уильяму заказать крепкую дверь с засовами и замками. Галеран будет находиться под строгим надзором вплоть до дальнейших указаний короля.

Она смотрела на него удивленно, но без малейшего смятения.

– Какая глупость! – фыркнула Мод. – И почему мужчины сражаются из-за всяких пустяков? Когда перестают нестись куры или среди овец начинается падеж – вот беды, стоящие внимания. А кто будет сидеть на троне – без разницы. Я помню Галерана де Мелана с тех пор, когда он был безмозглым мальчишкой, у которого и борода-то еще толком не росла.

– И вырос из него безмозглый мужчина, – сказал Бриан. – Не совался бы он к мятежникам – не сидел бы сейчас под замком.

Мод укоризненно покачала головой и бросила под стол кусок мяса – Плуту.

Темнота за окном сгущалась. Мод потянулась к Бриану и положила загрубевшую, трудовую ладонь на его рукав.

– Муж мой, собираетесь ли вы в постель? – Она не манила, не звала, просто негромко спросила, потому что вопрос интимный, не для ушей прислуги.

– Да, скоро, – ответил Бриан с упавшим сердцем. – Сначала дочитаю документы.

– Хорошо, тогда буду ждать вас. А пока выведу собак погулять. – Она удалилась, призывая к ноге свою четвероногую свиту и крикнув слуге на ходу, чтобы ей принесли накидку.

Бриан опять ушел в свои покои. Сев в кресло, он потер виски, где зарождалась тупая боль. День был длинным. Наконец взял перо, расправил под рукой лист пергамента и составил послание сначала аббату монастыря Ле-Бек, потом епископу Батскому. Движение пера по пергаменту и плавное течение мыслей успокоили его. Иногда Бриан гадал, как сложилась бы жизнь, если бы отец отдал его Церкви, а не королю для воспитания при дворе. Не слишком ли трудными оказались бы для него религиозные обеты?

Может быть… Хотя, с другой стороны, многие священники ни в грош не ставят эти обеты и живут в роскоши со своими любовницами и потомством. Достаточно вспомнить Роджера Солсберийского с его замком в Дивайзисе и дворцом в Солсбери.

Закончив работу, Бриан подошел к окну и раскрыл ставни. Со двора донесся энергичный низкий голос Мод, весело покрикивающей на собак. Из нее получилась бы отличная мать для оравы сыновей, виновато подумал он. Мод неприятна ему, однако Бриан отдавал себе отчет в том, что не он стал бы ее избранником, если бы решение зависело от нее. Он нравился ей ничуть не больше, чем она ему.

Все еще румяная и разгоряченная быстрой ходьбой, Мод выжидательно посмотрела на мужа. Слуги уже приготовили широкую кровать и были отпущены; с ними выпроводили и собак.

– Если мы не обзаведемся наследником сейчас, потом будет слишком поздно, – сказала она. – Мои регулы приходят все реже, а вы через несколько дней возвращаетесь ко двору. – Она выдвинула вперед мясистый подбородок. – Я вправе требовать от вас выполнения супружеского долга. Знаю, вы не испытываете ко мне желания, но речь идет не о наших желаниях, а о продолжении рода.

Бриан прикусил губу. Не будь положение столь тягостным, он бы засмеялся. Однако дело нешуточное: не выполнив этот долг, он нарушит брачные обеты.

Мод сняла вимпл и платье. Он неохотно последовал ее примеру: стянул накидку и котту. Первый шаг сделала она – подошла к мужу вплотную. На ней была простая, но чистая сорочка. Запах поташного мыла смешивался со свежим пóтом после ее недавней прогулки. Мод потерла ладони, чтобы согреть их, и без дальнейших проволочек дернула завязки на льняных брэ мужа. Потом она сунула руку внутрь и стала ласкать его. Бриан зажмурился. Он не жеребец в племенном загоне. Никогда в жизни он не был менее расположен к любовным играм, а потому не реагировал на ее старания, как ни мяла она вялый член. Мод двигала руками все быстрее, все ожесточеннее.

– Дайте мне минутку, – выдавил наконец Бриан и вырвался из ее пальцев. – А сами идите в постель.

Она тяжело вздохнула, но сделала, как он велел, и легла на спину, сразу подтянув сорочку и раздвинув ноги. Бриан поспешно затушил свечу и тоже лег рядом с супругой. В темноте получится, уговаривал он себя, в темноте легче притвориться. Он изгнал из памяти дряблую плоть Мод, запретил себе чуять запах поташа и пота, попытался не слышать, как закряхтела жена, когда он взобрался на нее. А вместо этого представил гибкое стройное тело, благоухающее розами и ладаном, представил глаза цвета лаванды и губы, что сводят его с ума. Наполнив мозг этими образами, он достаточно окреп, чтобы исполнить то, что должен был исполнить: войти в тело жены и дать ей свое семя. Когда он оказался внутри, стало проще поверить, что это не Мод, а Матильда и что ими свершается не акт размножения, а акт любви.

Дело было сделано, Бриан слез с жены и сел, тяжело дыша. Теперь он сам себе был противен, но, по крайней мере, он дал ей то, чего она хотела.

– Ну вот, ну вот, – сказала Мод и похлопала его по спине, словно пса или коня, которые хорошо показали себя. – Не так уж и трудно, а?

– Конечно, – согласился он и подумал, что в чем-то они с ней схожи: он испытывает облегчение оттого, что исполнил долг, и Мод довольна тем, что может вычеркнуть сношение из списка дел, которые намечала на время его визита.

Ее рука соскользнула с его спины. Жена повернулась на бок и быстро уснула, судя по негромкому всхрапыванию. Бриан осторожно оделся, не зажигая свечи, и вышел из опочивальни. Когда он открывал дверь, то услышал, как в комнату проскользнули собаки Мод и вскочили на кровать, где были встречены благосклонным сонным бормотанием.

Бриан разбудил оруженосца, велел юнцу зажечь лампу и посветить ему на пути в его покои. У Мод есть псы, а он найдет утешение в письменном слове.

Вестминстерский дворец, Лондон, декабрь 1126 года

Вы и в могиле будете лежать с чернильными пятнами на пальцах, – с веселым изумлением сказал Бриану Роберт Глостерский.

Фицконт глянул на свои руки и виновато улыбнулся, пряча их под плащ.