А что дальше? - Эйлин Колдер Страница 12

– Спасибо. – Она постаралась принять комплимент с самым непринужденным видом. – Надеюсь, мое угощение понравится тебе не меньше, чем мои внешние данные. Если такое случится, это будет просто чудо. – Клеменси усмехнулась и весело взглянула на гостя. – Кэрри считает, что, если ты не отвернешься от приготовленной мной пищи, значит, любишь… – Она мгновенно прикусила язык, но было уже поздно: слово не воробей. Надо же, какую глупость она сморозила! Ведь Ленард не любил ее, никогда даже не делал вида, что любит! – Э-э-э… ты ведь понимаешь, что я имею в виду, – поспешно закончила Клеменси.

– Разумеется, – без всяких эмоций ответил он, хотя в его глазах блеснули озорные огоньки. – И, пожалуйста, не переживай. Меня не так уж и возбуждает твое кулинарное искусство… В моем понимании, кухня из всех комнат в доме наверняка занимает лишь второе место.

После этих слов Клеменси вспыхнула, однако, встретившись со смеющимися глазами Ленарда и поняв, что он подтрунивает над ней, негодующе пробормотала:

– Это не смешно…

Он добродушно ухмыльнулся.

– А я и не утверждаю, что в такой расстановке комнат по их значимости есть что-то смешное.

Никогда еще она не осознавала физической близости мужчины так остро, как в эту минуту. Ленард стоял рядом и разглядывал ее без всякого стеснения – Клеменси даже показалось, будто он прикасается к ней всем телом.

Через минуту Клеменси удалось взять себя в руки и снова заняться ужином. К счастью, все у нее получилось удачно, и вскоре приготовленные ею блюда были разложены по тарелкам.

Столовая уже погружалась в вечерний сумрак, но в ней еще не было темно: по всей комнате рассеивался приглушенный свет от горящих в камине дров. Клеменси включила торшеры и с помощью Ленарда расставила блюда на столе из розового дерева.

– Из твоих слов я понял, что Кэрри уже знает о наших свадебных планах, не так ли? – спросил Ленард, галантно выдвигая для нее стул.

– Я сообщила ей сегодня, когда мы встретились за ланчем.

– И как ты ей это преподнесла? – Ленард сел за стол напротив Клеменси.

– Если тебя волнует, сказала ли я ей, что брак мы будем заключать по расчету, то отвечаю: не сказала.

Он одобрительно кивнул.

– Я знаю, вы с ней очень близкие подруги, но мне приятно слышать, что ты сохранила нашу тайну… Чем меньше людей будут знать, тем лучше.

– Правда о нашем браке не способствовала бы созданию выгодного представления о тебе у избирателей, не так ли? – пробормотала Клеменси.

– Наша частная жизнь – личное дело, касающееся только нас. Это блюдо великолепно, Клеменси, – сменил он тему разговора. – А ведь ты, кажется, пыталась внушить мне, что не умеешь готовить. Или я ошибаюсь?

– Знаешь, когда стоишь у плиты и что-то жаришь, печешь или варишь, все порой становится похоже на ловлю кота в мешке, – заметила она с улыбкой, – то есть готовишь на ощупь, наугад, по интуиции.

– Как только ты переедешь ко мне, тебе не нужно будет заниматься никакой готовкой, – заверил Ленард. – Разумеется, за исключением случаев, когда ты пожелаешь развлечься у плиты… Дело в том, что я держу домоправительницу, которая приходит на работу ежедневно и наряду с другими делами занимается также кухней. Ее зовут Рената Бэй.

Клеменси не стала скрывать свое недовольство.

– Ты рассуждаешь так, – проворчала она, – словно весь год нашей совместной жизни уже запрограммирован. Насколько я поняла, мы будем жить у тебя?

– Да, мне так удобнее во всех отношениях. В доме у меня оборудован офис, там будет штаб моей предвыборной кампании. Но, если ты предпочитаешь, чтобы мы жили на твоей территории, я готов перебраться сюда. Главное, чтобы тебе было удобно, и чтобы ты была счастлива.

От последних слов Ленарда лед в ее душе растаял, и все «здравые и бескомпромиссные» намерения, которыми Клеменси решила, было впредь руководствоваться в своих отношениях с этим мужчиной, начали испаряться, как дождевые лужи после летней грозы. Его темные глаза словно пронзали ее насквозь, и в этот момент, может быть, под магнетическим воздействием этого взгляда Клеменси вдруг вспомнила, как они целовались. Ей просто не верилось, что этот человек вскоре станет ее мужем. Не верилось, что они обсуждают, где им лучше жить после бракосочетания. Клеменси польстило, что Ленард предоставил ей возможность сделать выбор, и она решила пойти ему навстречу.

– Нет, будет проще, если я переберусь к тебе.

– Полагаю, тебе в моем доме будет уютно.

– Не сомневаюсь.

Ленард жил в огромном особняке, построенном в начале прошлого века. В отличие от ее дома все здесь говорило о том, что предки нынешнего хозяина особняка из поколения в поколение жили на широкую ногу – Внутри дом был таким же роскошным и элегантным, каким выглядел снаружи.

– Так, значит, мы договорились?

Она кивнула в знак согласия, и Ленард улыбнулся.

– Прекрасно. А теперь посмотрим наш график на ближайшие дни. В субботу мы с тобой вылетаем в Лас-Вегас. Билеты я заказал.

Клеменси медленно поставила на стол бокал с вином и уставилась на Ленарда.

– Зачем? – прошептала она.

Он расхохотался.

– Как зачем?! Чтобы стать мужем и женой. В Вегасе расписывают быстрее, чем где-либо.

Клеменси была ошеломлена. Ей казалось, что в эту минуту она выглядит так же, как выглядела сегодня днем Кэрри, узнав, что подруга выходит замуж за Ленарда.

– А не торопимся ли мы? – пробормотала она.

– Время не ждет. Выборы уже на носу.

– Но ведь в Лас-Вегасе…

– Я полагаю, при сложившихся обстоятельствах нам с тобой надо улизнуть из города и тайно обвенчаться в Лас-Вегасе, – ласково перебил ее Ленард. – Будет лучше, если церемония нашего бракосочетания пройдет незаметно, скромно… Мы можем расписаться в какой-нибудь часовне на Стрипе. Потом на пару дней задержимся в городе, осмотрим достопримечательности… получше узнаем друг друга.

– Мне кажется, мы уже достаточно знаем друг друга.

– Но не в том смысле, какой я имею в виду.

Она обомлела. Ее сердце на мгновение замерло, а затем заколотилось с такой бешеной силой, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Клеменси поняла, что Ленард имел в виду – разделить с ней ложе.

– Я имею в виду, что нам следует узнать друг друга в роли молодоженов, празднующих свой медовый месяц, – тем же ласковым тоном пояснил он, подтверждая ее догадку.

– Я поняла, Ленард. – Клеменси приложила максимум усилий, чтобы не покраснеть, но все равно зарделась как маков цвет. – По правде сказать, мне просто не хочется говорить о таких вещах.

– Почему же? – Его голос по-прежнему был спокойным, почти безразличным.

– По причинам, вполне понятным, как я полагала, даже самым бесчувственным из мужчин, – буркнула Клеменси.