Архивариус, или Игрушка для большой девочки (переиздание) - Владимир Купрашевич Страница 12

Перед самым обеденным перерывом расположение духа Ксюши все же улучшилось, потому что незадолго до полудня она сообразила зацепиться карманом ненавистного халата за выступающий металлический уголок ящика и дернуться. Треск ткани прозвучал как музыка. Тотчас же сбросив спецовку, она заявила, что ей нужно или укладывать бумаги, или заниматься ремонтом халата. Вон как его располосовало! Не будет же она в таком рванье работать! Корнилыч, как она и предполагала, промолчал, что, по сути, означало свободу выбора. Конечно, она предпочла заниматься делом. Ксюша с вдохновением принялась, было, за работу в новом ярком облике, как архивариус вдруг коротким словом «обед» поставил на ее энтузиазме точку.

Ксения была готова и к этому отделению — приволокла с собой пакет с бутербродами и напитками. Сдвинув бумаги на столе архивариуса на одну половину, она разложила свои свертки, поставила термос и жестом руки (может быть такая форма общения ему привычнее?) пригласила Корнилыча. Хотя тот в это время на нее не смотрел, приглашение каким-то образом уловил и, отрицательно качнув головой, исчез. Ксения готова была швырнуть ему вдогонку бутерброд. Она же готовила все это на двоих! Встала еще затемно и на кухне, куда ее в иное время не загнала бы и блокада кипятила воду, заваривала чай, стараясь не видеть полчищ тараканов и не слышать их шуршания. Перед тем как налить холодной воды в кастрюльку добрый час отчищала ее и отмывала. Когда обнаглевшие твари пробегали по голым ступням, молча лила слезы от отвращения. Она и чай в термос заварила не сразу, первую кастрюлю кипятка выплеснула на гнусных насекомых, едва не обварившись.

Только он скрылся за дверью, как она бросилась следом, чтобы все-таки переубедить его — в столовых нынче кормят отвратительно… Выглянув в коридор, она обомлела. Коридор по всей длине был пуст. Может быть, он и в самом деле привидение? Аппетит пропал. Кое-как прожевав бутерброд и запив глотком «пепси» Ксюша от безделья стала рассматривать на стеллажах разноцветные корешки папок и книг, когда почувствовала на себе чей-то взгляд. Оглянулась. Архивариус снова стоял в проходе и в упор смотрел на нее. У Ксюши что-то екнуло внутри, и она совершенно бессознательно пошла к нему навстречу — стройная, в мини юбочке, черных ажурных чулках, покачиваясь на каблуках…

— Оставаться здесь нельзя! — заявил тот и, отвернувшись, снова пропал.

— Какого черта! — заорала вне себя Ксения. — Где же мне обедать, может быть в туалете или в коридоре на полу? Или я что, по-вашему, из вражеской разведки?

Она выскочила из-за стеллажа, но в архиве кроме нее снова никого не было. В коридор выглянуть она уже не рискнула. Вдруг и там пусто?

— Тут недолго и умом тронуться, — пробормотала Ксюша.

Она вернулась к рабочему месту архивариуса и уселась в его массивное кресло из дерева, отполированного руками и задами. Поерзала ягодицами. Жесткое, но удобное. И, наверное, не только для сидения…

Архивариус появился снова только через полчаса и сразу же приступил к работе. Поднялась и Ксюша. Уже без всякого подъема ползала она по стеллажам потому что даже не оглядываясь, знала, что взгляд архивариуса так ни разу и не зацепился за ее соблазнительную попку в новых кружевных трусиках. Было смертельно обидно. За выброшенные на ветер деньги, за такую удачную, казалось бы идею, за все усилия … За все сразу.

Работы оказалось не так много как казалось вначале и к концу дня один из трех стеллажей, который нужно было освободить, опустел. Ксюша уже работала уныло, без интереса. Перед окончанием рабочего дня, на верхней полке опустевшего стеллажа, она заметила упавшую на бок и потому малозаметную книгу. Тащить стремянку к этому месту она посчитала делом хлопотным и взобралась на стеллаж, держась за металлические угольники. Если перегнуться через край верхней полки, то открывающаяся восхитительная панорама могла бы убить кого угодно. Только некого. К доисторическому персонажу это не могло относиться, потому что чтобы стать убитым, надо было быть хоть чуточку живым… Ксения потянулась к книге, уже взяла ее, как вдруг почувствовала, что куда-то плывет. Она метнула взгляд на стену и поняла, что падает вместе с многопудовым стеллажом. На спину. Внутри все похолодело. Труп, в лучшем случае, в худшем — калека. Она бросила книгу, инстинктивно вцепилась в металлическую кромку и взвизгнула, ощущая, одновременно, как ускоряется падение. Надо было, пока не поздно, расцепить пальцы и спрыгнуть, но это оказалось свыше ее сил, руки не слушались и еще больше, до онемения сжимали стальной угольник. Когда глаза от ужаса стали вылезать из орбит, она вдруг почувствовала, как то самое место, на которое она делала ставку, оперлось на какую-то уютную и прочную опору, а металлическая громадина замедляет свой крен. Когда только глаза вновь обрели способность видеть, Ксюша перевела взгляд вниз. Она сидела своей очаровательной попкой, в новых супертрусиках, на плече у архивариуса, который обеими широко расставленными руками, сдерживал мощное давление конструкции. Железяка, наконец, замерла и сначала очень медленно, потом все быстрее двинулась в обратную сторону. Когда убийственная махина встала на прежнее место, Ксения, вместо того, чтобы спуститься по стеллажу вниз, обхватила одной рукой за шею Корнилыча, а пальцы другой разжала. Тому ничего не оставалось, как шагнуть в сторону и опустить ее на пол. Сползала она медленно и с невероятным удовольствием. Кофта, юбочка все задралось и она, почти голым телом скользила по его телу. Став ногами на пол, она забросила вторую руку ему за плечо, сцепив кисти за головой. Лицо у Корнилыча было бледное — Ксюша решила, что это от волнения, но тяжелое дыхание и капельки пота на лбу разочаровали. Может быть, конечно и от волнения, но вовсе не от того, которого ожидала девочка. Архивариус медленно стянул ее руки с плеч и подошел к столу. Оперся руками о его кромки и остался стоять, согнувшись, спиной к ней.

— Я же не знала, что он не закреплен, — оправдывалась Ксения.

Говорила это Ксюша почти бессознательно и без малейшей интонации раскаяния. И какое могло быть раскаяние? Напротив, она вся была еще под впечатлением пережитых острых минут. Если не считать тех в которые чуть не погибла. Она все еще ощущала на своем бедре крепкую руку Корнилыча. Это было откровение. Теперь она знала точно, она не ошиблась, в этой пороховнице еще полно пороху. Каким бы приведением теперь этот оборотень не прикидывался, ее не проведешь. Она почувствовала мужчину и уже знала, что не оставит его в покое пока, не отскоблит с него всю вековую штукатурку и не вернет его к жизни!

Перед уходом архивариус протянул Ксюше сложенную бумажку. Она развернула записку тут же. В нее была крупная купюра и адрес магазина.

— Там можно недорого купить неплохие джинсы, — проскрипел Корнилыч и показал ей кивком головы на выход из помещения. Сделав это движение, он на мгновение встретился с ней взглядом и Ксюша успела заметить в черной мгле растерянных глаз искорку. Маленькую, одиночную — она быстро скользнула по его зрачкам и исчезла. Но Ксения уже знала, что она только затаилась на время, и рано или поздно неминуемо разгорится ярким пламенем. Вот тогда по-настоящему тронется лед, затрещит по всем направлениям и снесет все препятствия, как бы тщательно их не сооружал этот дикарь! Она заставит упрямые губы размягчиться, ссутулившуюся спину распрямиться, а глаза… их то ему как раз не удается спрятать, они живые и выдают оборотня с головой.