Разрушенный дворец - Эрин Уатт Страница 12

– Я просто пошутил, – мямлит он.

– У тебя отстойные шутки. Надеюсь, папочка уже подготовил для тебя рабочее место, потому что представить не могу, как ты сможешь поступить в колледж с таким маленьким количеством извилин в мозгу.

На этом я разворачиваюсь лицом к доске.

* * *

Во время ланча наш столик чуть не ломится от подносов. Я рассказываю Вэл о внезапном появлении Стива, но мы не успеваем обсудить, как сильно меня потрясло произошедшее, потому что, вместо того чтобы сесть за стол футбольной команды, Рид, Истон и Уэйд садятся за наш.

Это первый знак того, что что-то не так. Ну да, Рида подозревают в убийстве, так что сейчас все в принципе не так, но он сел не со своими товарищами по команде, и, по-моему, дела обстоят куда хуже, чем я думала.

– У тебя правда не будет проблем из-за этой драки в школе? – шепчу я, когда он опускается на стул рядом со мной.

Рид качает головой.

– Получил предупреждение. – И тут же на его лице появляется замученное выражение. – Но ты же знаешь, папе и адвокату все расскажут. Им это не понравится.

Мне это тоже не нравится, но я растягиваю губы в ободряющей улыбке, потому что понимаю, сколько стресса сейчас на него обрушилось. Просто…

Я люблю Рида, очень сильно люблю, но вспыльчивый характер – его самый худший враг. Если он не сможет держать себя в руках, ситуация только ухудшится.

Вэл напротив меня возит по тарелке капустный салат. Она то и дело бросает взгляд на Уэйда, а потом снова опускает в тарелку. Уэйд занят тем же самым – украдкой бросает взгляды на Вэл и почти не притрагивается к своему бургеру.

Они явно изо всех сил пытаются не смотреть друг на друга, и почему-то это поднимает мне настроение. Хорошо, хотя бы не я одна страдаю.

Но тут же во мне просыпается чувство вины, потому что если Вэл так старательно избегает Уэйда, а он слишком сконфужен, чтобы встречаться с ней взглядом, значит, случилось что-то нехорошее. Я мысленно записываю напоминание себе: спросить об этом у Вэл, когда мы останемся наедине.

– Ну, – спрашивает Уэйд, когда тишина за столиком становится невыносимой, – кто хочет пойти на Зимний бал?

Все молчат.

– Серьезно? Никто? – Тогда он обращается к Вэл. – А ты, Каррингтон? У тебя уже есть кавалер?

Она смотрит на него с непроницаемым выражением лица.

– Я никуда не собираюсь.

За столиком опять становится тихо. Вэл вяло ковыряет салат, как и я свою курицу.

– Не голодна? – хриплым голосом спрашивает Рид.

– Нет аппетита, – признаюсь я.

– Переживаешь? – шепчет он.

– Есть немного.

Скорее, много, но я не собираюсь говорить ему правду и цепляю на лицо очередную улыбку.

Но Рид, наверное, видит меня насквозь, потому что наклоняется, чтобы поцеловать, и я позволяю себе отвлечься на этот приятный поцелуй, но в глубине души понимаю, что это лишь временное средство.

Отстранившись, я так ему и говорю:

– Ты не сможешь заставить меня перестать волноваться поцелуями.

Рука Рида поднимается вдоль моего тела и останавливается под грудью. Он начинает поглаживать меня там большим пальцем, отчего по телу пробегает волна мурашек. Я смотрю в его голубые глаза, полные порочных обещаний, и решаю, что, возможно, он и сможет заставить меня перестать волноваться только лишь поцелуями.

Я убираю с его лица пару шелковистых прядей, мечтая, чтобы сейчас мы были одни и он смог воплотить свои обещания в реальность. Рид притягивает меня к себе, чтобы снова поцеловать. В этот раз я приоткрываю рот, позволяя его языку скользнуть внутрь.

– Давайте, не когда я ем, – стонет Истон. – Вы испортите мне аппетит.

– По-моему, это маловероятно, – говорит Вэл.

Я улыбаюсь в губы Рида, а потом сажусь ровно.

– Ну все, я завелся. Никто не хочет прогуляться со мной до туалетов? – бодрым голосом спрашивает Уэйд.

Вэл категорично поджимает губы.

– Все будет хорошо, – говорит мне Рид. – Только вряд ли с желудком Истона. Он проглотил столько углеводов, что ему, вероятно, понадобится медицинское вмешательство.

И Рид показывает на гору пасты в тарелке брата.

– Я много ем, когда нервничаю, – отвечает последний.

Я пытаюсь последовать примеру Рида и поднять остальным настроение.

– А как ты объяснишь съеденный на прошлой неделе целый пакет печенек?

– Просто я был голоден. К тому же это были печеньки. Кому нужен предлог, чтобы полакомиться сладостями?

– По-моему, в этом есть сексуальный подтекст, – вмешивается Уэйд. – И правильный ответ: никому не нужен предлог, чтобы полакомиться сладостями.

– А вот тебе нужно разрешение, – натянуто говорит Вэл и впервые за все время, что мы сидим за столом, в открытую смотрит на Уэйда. – Если твой рот весь перепачкан чьими-то чужими сладостями, то другие кондитерские больше не захотят предлагать тебе свои.

Затем она поднимается из-за стола и марширует прочь.

– Эй! – кричит Уэйд ей вслед. – Я съел чужие сладости только один-единственный раз и только потому, что кондитерская, где я хотел их получить, была закрыта!

Он вскакивает со своего места и бросается за Вэл, а нам – мне, Риду и Истону – лишь остается удивленно смотреть на их удаляющиеся фигуры.

– У меня такое ощущение, что они говорили совсем не о сладостях, – замечает Истон.

Что правда, то правда. Мне не хочется видеть Вэл расстроенной, но я невольно завидую ее проблемам.

С заморочками в отношениях куда легче справляться, когда тебе не надо переживать о том, что твоего парня могут отправить в тюрьму.

Рид

Как только я вхожу в дом, в гостиную выглядывает отец и указывает на меня пальцем.

– В мой кабинет. Сейчас же.

Мы с Эллой обмениваемся тревожными взглядами. Не нужно быть гением, чтобы понять, что новость о моей драке с Ричмондом дошла и до отца. А я-то надеялся рассказать все сам.

– Мне пойти с тобой? – скорчив гримасу, спрашивает Элла.

Я почти сразу же качаю головой.

– Нет. Поднимайся наверх, поделай уроки или займись еще чем-нибудь. Здесь вряд ли будет весело. – Она медлит, и я легонько подталкиваю ее. – Давай же, я скоро приду.

Дождавшись, пока она исчезнет на втором этаже, я уныло вздыхаю – этот вздох рвался из моей груди уже давно. Сегодня в школе выдался препаршивый день, и не только потому, что я разбил нос своему товарищу по команде. Меня достали все эти шепотки и взгляды. Обычно я плевать хотел на то, что думают обо мне одноклассники, но сегодняшняя напряженная атмосфера была почти удушающей.