Фаворитки. Соперницы из Версаля - Салли Кристи Страница 12

– Сир, как и обещали, Охотница из Сенара.

– Флора из леса, – король низко склоняется над моей ручкой, – теперь превратилась в Диану-охотницу. Как же вы прекрасны! – В его голосе слышатся искреннее восхищение, теплота и очарование.

Я так долго этого ждала, строила планы, мечтала об этом. А теперь все, что я в состоянии сделать, – это смотреть на него в изумлении. Бине уходит, и мы остаемся одни при свете единственной мерцающей свечи. И хотя мы молчим, между нами что-то промелькнуло: понимание, начало чего-то, судьба.

Он подносит свечу ближе.

– Я правильно запомнил, какая вы красавица, – произносит он своим восхитительным бархатным голосом. – Вы очаровательны, мадам! – И хотя король, как всегда, красив, я замечаю печаль в его очах.

– Вам нездоровится? – спрашиваю я и, даже не подумав, протягиваю к нему руку, чтобы погладить по щеке, но потом резко отдергиваю, испугавшись.

Он улыбается, берет мою руку и возвращает к своей щеке.

– Мне кажется, что вы сможете стать моим тонизирующим лекарством, – отвечает он и подносит мою руку к губам. Нежно берет один мой пальчик в рот, и я едва не лишаюсь чувств от этого прикосновения.

Вскоре в дверь скребутся, на этот раз это Лебель, одетый Летучей Мышью. Король отпускает мою руку и тянется за одной из стрел у меня в колчане, а сердце у меня колотится. Он шепчет мне на ухо, так близко и так интимно:

– До встречи в Париже.

– До встречи в Париже, сир, – эхом отвечаю я, а потом он уходит и меня охватывают нетерпение и желание. Я опять опускаюсь на пол. Начинается. Я сейчас лишусь чувств или – о боже! – меня стошнит.

Известие о моем свидании с королем быстро просочилось в свет, и толпы доброжелателей наводняют наш дом. Я приветствую всех посетителей, учтиво выслушиваю их советы. Внутри у меня все сжалось, я выживаю только на бульоне и надежде, что вскоре увижу его вновь.

Вчера вечером Сильвия, которая служит на кухне, заменила мой чай стаканом молока и с серьезным видом поведала мне историю своей кузины, которой попользовался и бросил один торговец лошадьми. У него уже была кобыла, но он даже не потрудился купить ей уздечку. Я демонстративно выпиваю молоко до последней капли.

Бине приносит дворцовые новости, отводит меня в угол:

– Послушайте, кто будет покупать курицу, если он каждый день ест яйца? Герцогиня Шатору задержалась на яйцах и получила ферму, а к ней в придачу и замок.

– Вы же еще не покормили рыбку, которую уже подцепили на крючок, так ведь? – интересуется мадам Тансен, водя передо мной заскорузлым пальцем.

Мне хочется переспросить: что-что? Но я произношу:

– Мадам, к сожалению, я не уверена, что правильно поняла смысл ваших слов.

Тут же вторят остальные:

– Зачем нужна шкурка бобра, если у человека уже есть шапка?

– Зачем покупать книгу, если можно взять ее почитать? Библиотеки – бордели литературного мира, милая моя.

– Кто станет покупать целого борова, если хочется немножко колбаски? Нет, подождите, мадам, не обращайте внимания на мои последние слова. Я наговорил лишнего.

Я поспешно покидаю салон, ищу утешения в своей спальне. Я хочу, чтобы все они пошли прочь, чтобы перестали давать мне свои утомительные советы. Я не могу объяснить даже своей любимой матушке, что в глубине души знаю: стратегии, ухищрения, планы, интриги – мне ничего этого не нужно.

Я достаю из-под подушки записку, настолько секретную, что никто ее раньше не видел. Я получила ее три дня назад, и слова претворяют его произнесенное шепотом обещание в реальность: «До встречи в Париже».

«О, прекраснейшая Флора, с радостью и нетерпением я пишу это послание. Я должен увидеть Вас еще раз – на балу в замке де Вилль. Будьте у задней двери и ждите там Эйена».

* * *

Платье мое, подарок от крестного Монмартеля, из прозрачного серо-голубого шелка с юбкой из трех ярусов тончайшего газа, идеально подходит к моим глазам. Никто не мог отвести от меня глаз. А сегодня вечером ко всему этому добавится еще одна изюминка, поможет моей красоте расцвести еще ярче: любовь.

Комнаты великолепного замка де Вилль, декорированные виноградной лозой и цветами, вмещали толпы людей. На бал приглашения не рассылали, и вскоре ограждения были сметены, когда массы хлынули внутрь. Я едва успела увернуться от кувшина со льдом, который упал с плеча водоноса, а незнакомые люди столько раз меня толкали, что и не сосчитать. Кто-то проявляет ко мне уважение; другие одаривают меня мрачными взглядами.

Потом я узнаю герцога д’Эйена, который как раз пробирается ко мне, его парик возвышается над толпой в невысоких головных уборах подобно величественной белой башне. Не говоря ни слова, он накидывает на меня толстый черный костюм-домино и сопровождает через задние двери, потом на улицу в волшебную ночь. На холодном ветру медленно кружатся пушистые снежинки.

Я усаживаюсь в ожидающий экипаж, и там сидит он, тоже в черном плаще, треуголке и красной маске. Он целует меня в щеку, приобнимает меня, и я усаживаюсь рядом с ним. Мы впервые с ним настолько близко, и я даже удивляюсь, насколько же естественно сидеть вот так, как будто мое тело было вырезано из ребра, чтобы идеально подходить к его телу. Мне кажется, что я вернулась домой. Все встало на свои места.

– Куда направимся, моя прелестница? – шепчет он мне на ухо. Никуда! Я хочу сидеть вот так целую вечность, но экипаж уже тронулся, извозчик кричит, чтобы толпа расступилась перед нами, когда мы выезжаем на главную дорогу.

– На улицу Добрых Детей, – отвечаю я, направляя экипаж в дом моей матери, дом моего детства, неподалеку от того места, где мы находимся. Экипаж медленно катится по запруженным улицам, весь город опьянен весельем и фейерверками, а снег и луна освещают все происходящее.

– Боже мой, как медленно мы едем, – жалуется герцог д’Эйен, сидящий напротив нас, пытаясь высвободить свой высокий парик из драпировок на потолке экипажа.

– А я не могу представить себе более приятного времяпрепровождения, – говорит король, еще сильнее прижимая меня к себе. – Как по мне, то я не против стоять в заторах до следующего вторника.

Я плыву, я свободна, парю в эйфории, и только мягкое сдавливание руки вокруг моей талии привязывает меня к этому миру.

– Какое приключение, милая моя, какое приключение! – восклицает король, зарываясь лицом мне в шею. – Двадцать четыре человека охраны, и никому не известно о моем местонахождении.

Я молчу, да и к чему тут слова!

Как я и предполагала, в доме никого нет, только пара слуг, которые держатся в тени. Входит король, снедаемый любопытством и нетерпением; я уверена, что он раньше никогда не бывал в таком скромном жилище. Но ему известно, кто я есть и кем я не являюсь. Я не намерена стыдиться своего происхождения.