Ваниль и шоколад - Звева Казати Модиньяни Страница 13

Пенелопа на цыпочках пересекла холл и вошла в гостиную. Воздух был напоен густым ароматом цветов. Она приблизилась к бабушке и задумчиво посмотрела на нее. Ей вдруг показалось, что грудь Диомиры вздымается и опускается. «А вдруг она всего лишь спит?» – подумала Пенелопа. Протянув руку, она коснулась бабушкиного лба и убедилась, что он холоден, как лед.

Удивительная у нее была бабушка – добрая и щедрая. Когда Ирена была излишне строга с дочерью, Диомира всегда становилась на сторону внучки. Никто теперь не будет так витиевато и забавно изъясняться, как бабушка. Ее мир, ее речь уйдут вместе с ней. Верная себе до самого конца, она и умерла на своем любимом кресле, как королева на троне.

– Прощай, бабушка. Мне будет тебя не хватать, – прошептала растроганная Пенелопа, погладив ее по руке. – Господь милосерд, надеюсь, он разрешит тебе там курить, – добавила она с улыбкой, чтобы прощание не звучало слишком патетически.

Покинув гостиную, Пенелопа поднялась на второй этаж. Дверь в спальню родителей была чуть приоткрыта, но оттуда не доносилось ни звука. Родители были измучены и крепко спали. Девушка поднялась по винтовой лестнице в башенку и взглянула на небо. Ей казалось, что мир должен явить какое-то знаменье в знак траура по бабушке, но вокруг ничего не изменилось. Она посмотрела на улицу и увидела показавшийся из-за угла двухместный велосипед. Цепи скрипели, Пенелопа видела ноги мужчины и женщины, вращавшие педали. Вдруг переднее колесо отделилось и откатилось в сторону на несколько метров. Велосипедисты свалились на землю прямо у ворот дома. На девушке была светлая юбка и темный топ.

– Я же тебе говорила, что эта развалюха сломается! – резко проговорила она.

Мужчина в джинсах и желтой рубашке «поло» поднялся и попытался ей помочь, но она размахивала руками, как мельничными крыльями, отгоняя его прочь.

– Это все ты виноват, недоумок!

Пенелопа бегом спустилась на первый этаж, выбежала на подъездную аллею и распахнула ворота.

– Помощь нужна? – спросила она, приближаясь к поверженной паре.

Юноша взглянул на нее и улыбнулся. У него были большие темные глаза и красивое лицо. И голос чудесный.

– Похоже на то, – сказал он. – Синьорина поцарапала коленку.

– Зайдите в дом. Но говорите тише, потому что сегодня утром умерла моя бабушка.

Она провела их в кухню. Пенелопа поднесла палец к губам, чтобы напомнить гостям, что надо соблюдать тишину.

– Значит, в доме покойница? – встревоженно спросила девушка.

Пенелопа кивнула.

– В соседней комнате.

– Я тут не останусь, – решительно объявила незнакомка.

– Не бойся, моя бабушка тебя не укусит, – с досадой проговорила Пенелопа.

У нее в руках уже была чистая тряпица, смоченная водой, чтобы промыть ободранную коленку девушке.

– Ты обещал прославить меня в мире песен, а вместо этого вывалял в грязи и затащил в дом, где лежит покойница, – прошипела девица, обращаясь к молодому человеку, не сводившему глаз с Пенелопы. Она грубо оттолкнула руку, протянутую к ее колену, и вышла из кухни.

Пенелопа и молодой человек посмотрели друг другу в глаза.

– Меня зовут Андреа, – негромко сказал он.

– А меня – Пенелопа. Но друзья зовут меня Пепе, – ответила она так же тихо.

– Ты ужасно похожа на Роми Шнайдер. Только ты еще красивее.

Пенелопа тоже была потрясена красотой Андреа. У нее просто дыхание перехватило. Она почувствовала, что нравится ему, и поняла, что в этот момент начинается первый в ее жизни настоящий роман.

– Это подарок бабушки Диомиры, – прошептала она. Андреа не понял, о чем она говорит. Снаружи донесся пронзительный голос его спутницы:

– Мы до утра будем тут торчать, или ты все же отвезешь меня домой?

– Тебя зовет фея, – насмешливо произнесла Пенелопа. – Иди к ней…

Волны прибоя набегали на песок, лаская их босые ноги, а солнце казалось огромным огненным диском, встающим из морской пучины. Андреа и Пенелопа увидели друг друга, бросились навстречу, обнялись и забылись в первом поцелуе. Это был неповторимый момент полного счастья.

Прошло десять дней после смерти Диомиры. Андреа каждый день звонил Пенелопе из Милана, где он работал в редакции крупной газеты. Он звонил в заранее согласованные часы, когда она была твердо уверена, что матери нет дома. Они говорили и не могли наговориться, слова текли между ними, как река в половодье. Андреа поспешил объяснить, что девушка, которую он тогда вез на велосипеде, не была даже его подругой. Она была певичкой из эстрадного ансамбля и мечтала увидеть свое имя на страницах газет. Их познакомил его коллега из «Ресто дель Карлино», [7]попросивший в виде одолжения упомянуть о ней в музыкальной хронике на страницах миланского издания.

– Обычно я с такими не встречаюсь. Не мой тип, – уточнил Андреа.

– А какой тип твой? – спросила Пенелопа, едва начавшая овладевать азами женского кокетства.

– Ты уже знаешь.

– Понятия не имею. Андреа решил открыть карты.

– Мне нравишься ты, нравится твоя тихая красота. Ты умеешь улыбаться глазами. Я думаю о тебе, и мне хочется, чтобы ты была куколкой у меня в кармане. Чтобы никогда не расставаться с тобой.

Пенелопа слушала, замирая от восторга. Все эти банальности казались ей высокой поэзией. Первая любовь распускалась у нее в душе подобно чудесному цветку, и она с изумлением наблюдала за его цветением.

– Ты мне тоже нравишься, – застенчиво призналась она, краснея и благословляя телефон, не позволявший Андреа видеть ее волнение.

Ему было двадцать два года, он овладевал профессией журналиста и рассказал ей, как трудно ему приходилось вначале. Начал он в восемнадцать лет, стучась в двери всех редакций и выпрашивая грошовую случайную работу. Он жил с матерью, она работала нянечкой в детском саду. Наконец его приняли в одну редакцию на постоянную работу, он начал работать в отделе хроники развлечений и мечтал стать спецкором.

Пенелопе нечего было рассказывать о себе. Ей казалось, что в ее жизни нет ничего примечательного. Но она решилась поделиться с Андреа своим заветным желанием: сочинять песни.

Много часов они провели за разговорами на расстоянии трехсот километров. И вот однажды утром зазвонил телефон. Еще не было пяти утра. Ее родители проснулись, но она их опередила и стремглав слетела вниз по лестнице, чтобы первой схватить трубку.

– Я здесь, в Чезенатико. Жду тебя на пляже.

– Кто звонил? – сонным голосом спросил отец.

– Кто-то ошибся номером, – солгала Пенелопа, обернувшись на пороге.