Экс-любовники - Алайна Салах Страница 13

— На работе такая строгая, а сейчас прямо секси, — доверительно сообщает Толик, обгладывая меня глазами.

— Слюни подбери, — ласково выкрикиваю я, обводя талию руками. — Ничего из этого тебе не обломится… — Внезапно музыка обрывается, и моё заключительное «кобелюга тощий» эхом разносится по лесу под щебетание птиц.

— Друзья, чуть позже танцы возобновятся, — объявляет диджей, выглядя смущённым. — А сейчас всех просят пройти к столу.

Я начинаю изумлённо крутить головой по сторонам, до тех пор пока не ловлю взгляд Карима. Выглядит он недовольным: челюсть напряг, брови слились в монобровь. Ах ты ж… Да это же он попросил музыку выключить!

— Я думала, он либо тебя, либо Толика за шкирку с танцпола вытащит, — восторженно тараторит Полина, вцепившись мне в руку. — Вообще с вас глаз не сводил. Он ревнивый, да?

— Отелло на его фоне похуист. Ревнивый, и ещё какой, — буркаю я, вклиниваясь в толпу, которая после отмены танцев послушно потянулась к столу. Персонал по очереди приветствует Карима, а Юля со Светой и вовсе останавливаются, чтобы о чём-то его расспросить. Улыбаются во весь рот, хихикают как дуры. Бесят.

— А вы пьёте, Карим Талгатович? — подаёт голос Ольга, шеф-кондитер. Мать троих детей и туда же.

— Нет, я за рулём. Но плов Марата с вами обязательно поем и на квадроциклах прокачусь, — улыбается он.

— Ой, и квадроциклы тоже будут? — фальшиво удивляется Юля, как будто не она всю неделю об этом тарахтела. — Я обожаю на них кататься. В Египте один раз на сафари ездила, мне очень понравилось.

«Ты уж определись: один раз ты прокатилась или обожаешь», — мрачно думаю я, сгребая со стола недопитый апероль.

Карим поясняет, что, после того как мы поедим шашлыки, местные сотрудники подгонят квадроциклы и прокатят всех желающих. Ах, а ещё и шашлыки будут? Ох, как это здорово! А правда, что «Сабантуй» принадлежит его семье? Такое шикарное место! А воздух какой! Чудесный корпоратив, чудесный Карим.

Бесят.

Спустя полчаса приходят два здоровенных мужика с подносами дымящегося шашлыка. Я чуть слюной не захлёбываюсь. Такого мяса, как делают в «Сабантуе», я нигде не пробовала: каждый кусочек во рту тает — настолько сочное. А соус с кинзой вообще сказка!

— Ой, а это что за мясо, Карим Талгатович? — продолжает традицию глупых вопросов Света. — Свинина, да?

— Свинины тут нет. Баранина и телятина.

— Мы, татары, свинину не едим, — веско вставляет Марат, подцепляя баранью корейку. — Грязное животное.

Вот пиздобол. Он это бедное грязное животное при мне раза три хомячил. Снова перед Каримом выслуживается: я типа, как и ты, в исламе, земляк.

— Вась… — Полина наклоняется ко мне в тот самый момент, когда я кусаю мясо. — А у Полкановича обрезанный?

Драгоценные калории едва не летят обратно в тарелку. Нет, ну обязательно нужно было спросить об этом именно сейчас, чтобы перебить членом Карима этот великолепный мясной вкус?

— Обрезанный конечно. С какой целью интересуешься?

— Просто любопытно стало. Я обрезанных ни разу не видела. Он меньше в длину от этого становится, да?

Забыв о шашлыке, я с недоумением смотрю в глаза Полине. Она вроде с образованием, ещё и старше меня, а такую чушь порет.

— Вот есть толстовка с капюшоном, а есть без. У Карима без капюшона. Понятно?

Кивает. Теперь понятно ей. Как этот ресторан вообще до моего появления дожил?

Мясо съедают всё без остатка. Я еле успела кусок баранины себе в тарелку кинуть, как блюдо опустело.

— Если кто-то готов сразу прокатиться на квадроциклах, то пойдёмте, — объявляет Карим, бессовестно забирая у меня роль тамады. — Желающие отдохнуть поедут вторыми.

Света и Юля чуть стулья не роняют — с таким энтузиазмом вскакивают. Квадроциклов приехало всего пять: здоровый рыжий, жёлтый, два синих и один чёрный, зализанный как модный спорткар. Это личный квадроцикл Карима.

Девчонки, повизгивая от восторга, рассаживаются за спинами ожидающих водителей, одного из которых я помню: он нам с Каримом тогда канистру с бензином привёз. Я так-то собиралась первой прокатиться, но какой там — уже все места заняли. Надо взять на заметку, что на корпоративе «Родена» клювом щёлкать не стоит.

— Василина! — окликает меня Карим, когда я, мысленно фыркнув «Не больно-то и хотелось», собираюсь вернуться к столу. — Поедешь? — кивает он себе за спину.

Надо отказаться. Конечно, надо. Во-первых, чтобы стереть эту довольную улыбку с его лица, а во-вторых, это просто плохая идея. Но ноги уже сами несут меня вперёд, а в животе вовсю бушует восторг. Потому что это не Юля, а я обожаю квадроциклы. Когда ветер дует в лицо, изо рта рвётся истеричный смех, а сиденье бьётся об задницу. Ни с чем не сравнимый кайф.

— Надеюсь, в этот раз ты не забыл залить бензин, — снисходительно фыркаю я, забираясь за спину Кариму. — Потому что сегодня тебе точно ничего не перепадёт.

В боковом зеркале я вижу его смеющееся лицо, и сама прячу улыбку. Это сейчас смешно, а тогда посреди чащи — не было. Правда секс, если не считать голодных комаров, был ничего такой. Горячий.

— Держись давай, — командует Карим и предупредительно дёргает ручку газа.

Я обнимаю его и недовольно скриплю зубами: даже чуточку не разжирел. Каждый, блин, кубик на месте.

Карим так резко даёт по газам, что мы за каких-то несколько секунд обгоняем тех, кто едет впереди. Моётщеславие пускается в победный пляс. Во-первых, я люблю побеждать, а во-вторых, пусть козы видят, что новый владелец «Родена» не про их честь. Мне самой Карим тоже без надобности, но эгоизм требует, чтобы он не доставался никому.

Жаль, я не додумалась собрать волосы. От ветра она раздуваются над головой как облако, делая меня похожей на Медузу Горгону. Я ослабляю хватку, собираясь их поправить, но квадроцикл подпрыгивает на кочке, и мне приходится сильнее впиться пальцами в туловище Карима. Вместе с этим подбородок тыкается ему в спину, а в нос проникает запах чистой футболки и концентрированного бергамота.

— Ты нормально там? — выкрикивает Карим, обернувшись.

Вообще-то не очень. Потому что меня вдруг посетило дурацкое желание застыть в таком положении и продолжить его нюхать. Если ненадолго забыть, какой он козлина, его так приятно обнимать. Воздух на скорости ощущается гораздо холоднее, а Карим такой горячий и возбуждающе твёрдый. И пахнет до пронзительности знакомо. Раньше мне нравилось забираться к нему на колени и обниматься. В кольце его мышц чувствуешь себя этакой хрупкой Дюймовочкой, даже несмотря на то, что зад у меня скорее как у Фионы.

— Конечно, нормально всё, — выкрикиваю я в ответ, заставляя себя отлипнуть от его спины. — Правда, ты так сильно надушился, что у меня голова кружиться стала.

— Ты поэтому меня нюхаешь?

Конец ознакомительного фрагмента