Забытая мелодия - Элен Алекс Страница 13

— Что ты можешь знать, Паоло, — в сердцах сказала Каталина, — о том, что хуже, а что лучше?

— Вот видишь, — невозмутимо сказал Паоло, — ты все-таки умудрилась выставить меня дураком.

— И если ты не уйдешь сейчас же, — сказала Каталина, — то я за себя не отвечаю.

Паоло обиженно хлопнул дверью и ушел, а Каталина устало опустилась на стул возле кровати Лиз.

Вот уже десять лет Паоло был мужем Каталины и отцом ее детей. Так что он уже давным-давно превратился для нее в того дальнего родственника, которых не выбирают.

Каталина и не заметила, как Лиз открыла глаза.

— Я все слышала, — сказала Лиз.

— Извини, — сказала Каталина.

— Кати, Майкла уже не вернешь, а мне, и правда, намного лучше.

— Лиз, перестань.

Каталина взяла с тумбочки стакан и налила в него воды.

— Так что тебе пора бы заняться своими детьми, — продолжила Лиз.

— Мои дети живы и здоровы, — сказала Каталина.

Она протянула Лиз стакан с водой.

— Я тоже вполне жива и здорова. Лиз взяла стакан и выпила всю воду.

— Я тебя не оставлю, — сказала Каталина.

— Не бойся, Каталина, со мной ничего не произойдет, — сказала Лиз.

Каталина с недоверием посмотрела на Лиз.

— Я ничего не боюсь, — сказала она, — я просто не хочу оставлять тебя одну.

Лиз с трудом приподнялась и села на кровати.

— Почему одну, со мной будет больничная сиделка.

— Помолчи, Лиз, тебе вредно много разговаривать, давай лучше я тебе дальше почитаю.

Каталина взяла из внушительной стопки верхнюю книгу и раскрыла ее.

— Так, где мы остановились? О, вот, на моей самой любимой фразе: «От Кедди пахло деревьями и как когда она говорит, что ну вот мы и проснулись».

Лиз думала о своем.

Она думала о Майкле. Она не верила, что Майкл умер. Они просто плохо его искали. Он не мог умереть.

Он не мог бросить ее, так не бывает. Ведь он был частью Лиз, и он просто не мог исчезнуть и раствориться в пустоте.

И она обязательно его найдет. Как только встанет на ноги.

Лиз все-таки уговорила Каталину съездить повидать детей.

— Ну хорошо, — согласилась Каталина, — я отлучусь, но только на один час.

— Перестань, Кати, за один час ты только доберешься до своего дома.

— Ладно, на полтора, — с большим трудом согласилась Каталина.

Лиз рассмеялась.

— Хорошо, уговорила, — сказала она, — я выделяю тебе два часа.

— Два часа! — испугалась Каталина, она не могла так надолго оставить Лиз одну.

— И ни минутой больше, — в шутку сказала Лиз.

— Но только, Лиз... — замялась Каталина.

— Что?

— В мое отсутствие с тобой посидит больничная сиделка?

— Конечно.

— Только не обижайся.

— Я не уйду от тебя, Кати, разве без меня ты справишься со своей оравой?

— Конечно, я с ними не справлюсь, — улыбнулась Каталина.

Ей было гораздо легче от того, что они поговорили на эту тему. Она действительно боялась, что Лиз сделает с собой что-нибудь, после того, что произошло с ней на Большом мосту.

Но Лиз была вроде бы спокойна.

— Я очень люблю тебя, — сказала Каталина.

Она подошла к Лиз и крепко ее обняла.

— Я тоже тебя очень люблю, — сказала Лиз.

Скрепя сердце Каталина вышла из палаты. Но прежде чем уйти, она привела вместо себя в палату больничную сиделку.

— Вам что-нибудь надо? — спросила сиделка у Лиз.

— Нет, ничего, спасибо, — ответила Лиз.

— Может, вам почитать?

— Нет, не надо, спасибо.

— Что же мне делать? — растерялась больничная сиделка.

— Может быть, за дверью посидите? — предложила ей Лиз.

— Нет-нет, — испугалась сиделка, — я не могу оставить вас одну.

Лиз вздохнула.

— Тогда посидите у окна, — попросила Лиз, — я хочу побыть наедине сама с собой.

Сиделка взяла стул и села у окна.

— Вы меня простите, — сказала она, — но можно я буду смотреть в вашу сторону?

Лиз пожала плечами.

— Хорошо, — сказала Лиз.

Видимо, так уж здесь было поставлено, что если вдруг у человека что-то случается, то ему ни в коем случае не позволяется принимать какое-нибудь собственное решение о своей дальнейшей судьбе. Вот выйдете из больницы, тогда уж и делайте, что хотите. Хоть с Большого моста в реку бросайтесь.

Не успела Лиз толком надуматься о своем, как распахнулась дверь и в палату вошел мужчина средних лет в шикарном твидовом костюме. Поверх костюма у него был накинут белый больничный халат.

В вошедшем мужчине Лиз узнала владельца клуба, в котором она выступала до аварии.

— Добрый день, — сказал мужчина.

— Добрый день, — сказала ему Лиз, — чем обязана?

Лиз прекрасно понимала, что мужчина вряд ли пришел сюда выразить свое глубокое сочувствие. А если бы дело обстояло именно так, то, значит, мир действительно перевернулся вверх ногами, пока она тут отлеживается.

— Я сразу перейду к делу, — решительно сказал мужчина, — а то у меня слишком мало времени на подобные мероприятия.

Лиз приподнялась на кровати.

— Я слушаю вас, — сказала Лиз.

— Только не считайте меня бесчувственным монстром, — сказал мужчина, — но я отставил в сторону всякую сентиментальность только потому, что прекрасно осведомлен, что вам уже гораздо лучше.

— Прошу вас, — сказала Лиз, — не растрачивайте себя по пустякам, я уже приготовилась к основной теме вашего визита.

— Тем лучше, тогда я приступаю. Так вот, фонд помощи пострадавшим в автомобильных катастрофах требует, чтобы я выплатил вам компенсацию, так как на момент аварии вы еще числились у меня на работе. Но я категорически отказываюсь от этого. Во-первых, я не имею ко всему происшедшему никакого отношения, а во-вторых, все случилось за пятнадцать минут до начала вашего рабочего вечера. Так что, если вы намерены подать на меня в суд, то я найму самых лучших адвокатов и выиграю это дело, будьте уверены.

— Я в этом нимало не сомневаюсь, — спокойно сказала Лиз, — а еще я бы на вашем месте засудила меня за то, что из-за какой-то автомобильной катастрофы я так и не смогла отработать у вас свой последний вечер.

Мужчина ухмыльнулся.