Самый неподходящий мужчина - Джо Беверли Страница 13

Выражение лица маркиза осталось суровым и непреклонным.

— Со свадьбой сопряжена предельная угроза. Мы должны надеяться, что к тому времени проблема будет решена.

— Если вы больше не можете дать мне никакой информации, милорд, я вернусь к своим обязанностям.

— Вы, похоже, чем-то расстроены. Нотка юмора оказалась последней каплей.

— Чертовски трудно сражаться с тенью, милорд. Когда речь идет о жизни и смерти, я предпочитаю твердую почву и полную ясность.

— Как все мудрые люди. — Родгар поднялся проводить его до двери. — Мне очень жаль, но я связан строжайшим требованием сохранить подробности в тайне. Для вашего же блага, — добавил он. — Знание опасно.

Это натолкнуло Фитца на размышления. Он-то полагал, что угроза исходит от врагов из разряда обычных: тех, кто завидует успеху Эша у женщин или даже его манере носить сюртук; тех, кто стал жертвой его горячего нрава или считает себя по его милости рогоносцем. Слова Родгара наводили на мысль о государственных делах и тайнах, от чего, полагал Фитц, ему удалось отделаться. Но какое отношение эти дела могут иметь к Эшу? Он принимает гораздо меньшее участие в политической жизни, чем следовало бы. — Незнание тоже может быть опасным, — заметил он.

— Выбирайте из двух зол. Фитц помедлил, потом сказал:

— Я выбираю знание.

Легкая улыбка маркиза была одобрительной.

— В таком случае я сожалею, но это запрещено.

— Кем? — Фитц сознавал, что его тон возмутителен, но ему уже было все равно.

— Королем.

Все остановилось. Фитц мог бы поклясться, что позолоченные часы перестали тикать, и даже языки пламени в камине замерли.

Родгар преподнес свои первоначальные распоряжения как идущие от короля, но многое из того, что делается именем короля, не имеет ничего общего с его величеством. Если же король лично заинтересован в этом, тогда он, Фитц, ничего не желает об этом знать. Возможно, он единственный, кто в состоянии защитить Эша. Он имеет знания, опыт, и он на месте.

— Итак, милорд, опасность, грозящая Эшарту, связана с важными государственными делами. Я должен уберечь его, не подавая ему ни малейшего намека на опасность. Его помолвка увеличивает риск, но вы не пытаетесь предотвратить его отъезд из этого дома, где он в безопасности.

— Не вижу способа заставить его остаться. Он прав в том, что не может позволить огорченной вдове одной возвращаться в Чейнингс. В любом случае Эшарт скоро поедет в Лондон для представления Дженивы ко двору. Насколько хорошо он управляется со шпагой?

Фитц задумался.

— Хорошо.

— Только хорошо или вы скупитесь на похвалу? Немного подумав, Фитц повторил:

— Хорошо.

Он понял, о чем спрашивает Родгар. Вызов на дуэль использовался как способ убийства и раньше.

Родгар немного помолчал, задумчиво глядя вдаль.

— Я бы хотел сам оценить его способности. Мы проведем состязание по фехтованию. Незадолго до обеда. В два часа. — Он взглянул на Фитца: — Не считая дуэли, как бы вы его убили?

Этот разговор был похлеще стремительной рукопашной схватки.

— Тонкий кинжал во время деревенского праздника. Если воткнуть правильно, жертва вначале почувствует лишь легкий удар, и крови мало. Есть время скрыться. Но нет, это должно выглядеть как несчастный случай. Вы можете объяснить этот аспект, милорд?

— Король, как я уже сказал, лично заинтересован и ясно дал понять, что благополучие Эшарта священно.

— У меня такое впечатление, что они недолюбливают друг друга.

— Верноподданный не может не любить своего короля, — мягко отчитал его Родгар. — Но да, его величество не питает любви к Эшарту. Это идет от детского соперничества.

Должно быть, потрясение Фитца отразилось у него на лице, ибо Родгар улыбнулся.

— Они почти одного возраста, и вдова увидела в этом возможность создать Эшарту положение при дворе. Она устроила, чтобы они играли вместе. Эшарт одарен многими талантами от природы, но учтивость и умение угождать пришли позднее.

— Он выигрывал.

— Во всем. Разумеется, его величество выше таких мелочных обид, но и совсем забыть их не может.

— В таком случае покровительство великодушно с его стороны.

— Его величество справедлив. Поэтому те, кто желает смерти Эшарта, не хотят быть пойманными на этом. Посему, какие виды якобы случайной смерти вы могли бы изобрести?

— Дурная еда, плохая лошадь, небольшая рана, которая не заживет. Существуют яды, которые имитируют сердечный приступ, апоплексию и припадки. Наемный убийца сведущ в премудростях этого ремесла?

— Возможно, поэтому вас и рекомендовали для защиты.

Фитцу больше нечего было сказать. Ситуация была странной, но он не усомнился, что Родгар и король всерьез обеспокоены. — Что касается путешествия, — продолжил Родгар, — у Эшарта здесь две кареты: в одной приехали двоюродные бабушки, а в другой прибыла вдова. Они обе могут вернуться вместе с еще двумя — для багажа и для слуг. Мои люди поедут впереди, чтобы подготовить остановки по пути следования для смены лошадей и отдыха. Им можно вполне доверять.

Фитц предположил, что Черному Маркизу временами приходится заботиться о собственной безопасности. Он задумался над другими вопросами организации путешествия.

— Вдова потребует для себя лучшую карету, милорд, поэтому Дженива может поехать в другой. Не стоит сажать их вместе.

— Безусловно. Но у Дженивы будет компаньонка. Двоюродная бабушка Талия согласилась поехать с ней.

Фитц надеялся, что глаза не выдали его тревоги. Он чувствовал себя верблюдом, на которого нагружают все больше и больше тюков. Его первостепенная задача — охранять Эша. Вдобавок он должен сопровождать взбешенную вдову и человека, на которого она больше всего зла, — Джениву. В довершение этого выясняется, что ему еще предстоит взять с собой золовку вдовы, леди Талию Трейс, а между двумя дамами старая неприязнь. Леди Талия — сестра давно умершего мужа вдовствующей маркизы, Чейнингс когда-то был ее домом. Говорят, однако, что вскоре после свадьбы мать маркиза и его незамужние сестры поселились в Танбридж-Уэллз и с тех пор не возвращались в Чейнингс.

Пожалуй, неудивительно, что леди Талии захотелось навестить этот дом, но она, мягко говоря, эксцентрична. В свои семьдесят она одевается так, словно ей семнадцать, болтает без умолку и любит вмешиваться в жизнь других людей. К тому же она помешана на висте. Фитц не жаловал эту игру, но знал, кто будет четвертым. Уж точно не вдова.

— Полагаю, надо радоваться, что на светлых волосах седина не видна, милорд.

Родгар улыбнулся:

— Тем более что я намерен послать еще и Дамарис Миддлтон в эту поездку.

Фитц редко задавался вопросом, бывают ли сны наяву, но, быть может, он все еще спит, ибо у него сейчас определенно галлюцинации. — Она последний человек, кого Эш с Дженивой захотят видеть рядом, а Чейнингс — не то место, где она хотела бы находиться.