Очаровательная наставница - Эмили Брайан Страница 13

Жаклин раскрыла веер между ними, прямо у него под носом. Он был из пластинок слоновой кости, соединенных жестки ми кружевами.

– Еще одна импровизация? Кажется, у вас к этому талант. – Он потер верхнюю губу, когда она в конце концов опустила свое оружие.

– Боюсь, вы невнимательны, милорд. – Она с треском сложила веер и прижала его к левой щеке. Серые глаза сердито блеснули. – Что это значит?

Гейбриел отодвинулся. Стратегическое отступление часто бывает путем к победе, утверждают старые морские волки. Только никому из них еще не приходилось скрещивать веера с Жаклин Рен.

– Это значит «нет».

– Правильно. Совсем легко запомнить.

Она медленно крутила закрытый веер, словно ведьма, размешивающая свое зелье. Он должен был признать, что ее грациозное движение очаровательно. У него возникло непреодолимое желание попробовать кожу на ее запястье, где виднелись тонкие голубые жилки.

– Если леди крутит веер левой рукой, – сказала она, – это означает «за нами следят».

Гейбриел нахмурился, размышляя, когда может пригодиться такой знак.

– Да. – Он хлопнул себя по бедру. – Что-то вроде «теперь не смотри, вон идет мой муж»?

– Нет. Если леди замужем, она будет медленно обмахиваться веером.

– Полагаю, такое ленивое движение можно расценить как приглашение.

– Это означает предостерегающее «нет» к продолжению связи. – Она повысила голос, верный признак ее раздражения, потом раскрыла и с громким хлопком закрыла веер.

– Что значит это? – спросил Гейбриел.

– Что вы жестокий.

– Правда?

– Правда, – сурово подтвердила она.

– Я не из тех, кто сует под нос кому-то слоновую кость и кружева. – Он скрестил руки на груди.

Она раскрыла и снова захлопнула веер.

Гейбриел наклонился вперед, уперся локтями в колени и, обследовав женские зубчатые стены, решил, что ему не пробить брешь в стене, которую Жаклин возвела между ними. Видимо, самое время признать свое поражение.

– Я не хотел быть жестоким, Жак. Только не с вами.

Она засмеялась. Не слишком приятный звук.

– Тогда почему вы сопротивляетесь, делая все настолько трудным?

– Может, потому, – сказал он траве под ногами, – что мое возвращение домой было совсем не таким, как я ожидал. Никогда в жизни я не думал, что стану здесь хозяином.

К его удивлению, она смягчилась. Не поворачивая голову, он искоса посмотрел на нее: костяшки пальцев, которыми она сжимала веер, уже потеряли белизну. Неужели весь секрет в этом? Неужели, чтобы завоевать доверие женщины, мужчине нужно лишь исповедаться в его сомнениях? Это же нелепо. С другой стороны, разве поймешь, что для женщины имеет смысл? Он решил проверить свою догадку.

– Я совершенно не хочу жениться, тем более так. – Гейбриел неопределенно взмахнул рукой. – По принуждению.

– Это необходимо, – с удивительной мягкостью сказала она.

– Знаю, но от этого не легче.

Ему показалось, или она действительно слегка придвинулась к нему?

– Почему вы приехали домой? – Теперь она не только наклонилась к нему, а даже поторопила его, когда он задержался с ответом. – Не примите это за непочтительность. Пожалуйста, милорд, я хочу знать.

– Правда?

– Правда, – чуть слышно произнесла она.

Ее вопрос задел Гейбриела за живое. Ну что ж, раз заварил кашу, не жалей масла.

– Став капитаном «Реванша», я умер для прошлой жизни. – Он пожал плечами в надежде, что этот жест сделает менее, значительными его слова. – Но с течением времени я все яснее начал понимать, что человек не может вечно оставаться мертвым. И поскольку я остался самим собой, то надеялся снова быть сыном моего отца.

– А вернувшись, узнали, что он умер, – закончила она. Тонкая белая рука легла ему на предплечье, и он замер, чтобы не отпугнуть ее. – Сочувствую вашей потере.

Гейбриел медленно повернулся к ней. Глаза Жаклин увлажнились. Конечно, ведь его потери были и ее потерями, она же находилась здесь, когда его семья умирала. Возможно, ей это еще тяжелее.

Подбородок у нее дрожал. Видимо, не сознавая, что делает, она прикоснулась закрытым веером к нижней губе.

– Новый знак, – нахмурился Гейбриел. – Что он значит?

– О, простите, милорд. Я… не собиралась… это не имеет значения.

– Но такой знак веера существует, я прав? – Он воспользовался ее оплошностью, как шотландская борзая. – Вы же, конечно, не скроете от меня столь важное познание, особенно теперь, когда это поможет Драгон-Керну. Так что означает знак, когда леди подносит веер к своим губам?

– Имеется в виду, что она хочет поцелуя, – ответила Жаклин, не глядя на него.

«Она хочет поцелуя».

– В самом деле? – Он это предполагал, но едва ли смел надеяться. – Я начинаю видеть пользу языка веера. Мужчина в конце концов может полюбить его. Чтобы я наверняка запомнил этот важный знак, вы, полагаю, решили подарить мне поцелуй.

– Милорд, я не…

– Как и благородное искусство веера с его многообразием значений, – продолжал Гейбриел, чувствуя скорую победу, – поцелуй тоже способен многое выразить. Без сомнения, есть надлежащая манера целовать, к которой не подготовила меня жизнь пирата.

– Разумеется, – сказала она с долей прежней нелюбезности.

– Видимо, эту часть моей подготовки вам придется взять на себя.

– Да, нельзя допустить, чтобы вы смутили всех неправильными и неразборчивыми поцелуями, – согласилась она. – Если леди знаком выражает желание, чтобы вы ее поцеловали, то может случиться, вы отпугнете будущую жену своим неумением делать это подобающим образом.

– Тогда давайте начнем. Должен ли я снова поцеловать вам руку?

Она покраснела, вспомнив, как его язык скользил между ее пальцами. У нее было ощущение, что он тогда вторгся в другую, совершенно интимную расселину. Ее неловкость теперь доказывала, что она была тронута тем греховным поцелуем так же, как и он. Гейбриел решил сделать еще одно благоразумное отступление.

– Хорошо. Кажется, покрывание руки поцелуями мы изучили полностью. Но я должен поцеловать вас как… – Он хотел наклониться, однако ее рука остановила его. – Поверьте мне, Жак. Не поцелуя вы должны бояться.

Она слегка расслабилась, когда он прикоснулся губами к ее лбу.

– Здесь. – Гейбриел отпустил ее. – Что говорит вам это на языке поцелуев?

– Что вы считаете меня ребенком.

– Я считаю, что вы боитесь проводить время наедине со мной. Но я никогда не считал вас ребенком.