Так задумано свыше - Джулия Тиммон Страница 13

— Легко сказать!

— Я же не имею в виду — другим голосом, — с неколебимой уверенностью произносит Мэгги. — Всего лишь, скажем, помедленнее и поспокойнее. — Ее глаза вспыхивают, и я тотчас догадываюсь: ей на ум пришла еще какая-то мысль. — Да, и самое главное: в той записке он что-то упомянул про твою улыбку, правильно?

— Не в записке, а на словах, через курьера. Почему-то назвал мою улыбку детской, — напоминаю я.

Мэгги живо кивает.

— Да-да, детской. Она и правда такая. Так вот, постарайся вообще не улыбаться.

— Чего?

— Хоть это и будет нелегко, не улыбайся, — повторяет Мэгги. По улыбке он тут же тебя узнает.

Я снова недоуменно смотрю на нее.

— Что? — непонимающе спрашивает Мэгги.

— А ты сама справилась бы с подобной задачей? Смогла бы взять на себя ответственность за чужую моську, не улыбаться, говорить нараспев, к тому же расхаживать в одежде, какую ты не носишь?

Мэгги сжимает губы и, глядя в сторону, размышляет.

— Если очень потребовалось бы, смогла бы, — твердо говорит она.

Меня весь этот театр ужасно смущает, но завтра Эдвин будет ждать звонка, а ставить под удар отношения с Дугласом, ни в чем не убедившись, и правда не хочется.

— Хорошо, — говорю я, прикидывая, так ли уж невообразим придуманный Мэгги сценарий. — Допустим, я последую твоему совету и сделаю все, как ты говоришь. А что потом?

Мэгги разводит руками, глядя на меня так, будто я спрашиваю об очевиднейших вещах.

— Потом ты исчезнешь, а через некоторое время найдешь Эдвина в Нью-Йорке. Скажешь, что приехала по делам и случайно увидела его.

— Как же это я случайно его увижу?

Мэгги закатывает глаза.

— Теперь у тебя есть не только его имя, но и телефон. Ты запросто сможешь узнать и адрес. Появишься возле его дома или в ближайшем супермаркете, вот и все!

Задумчиво киваю.

— К тому же, — добавляет Мэгги, — завтра ты наверняка узнаешь его фамилию, а это еще облегчит задачу. С фамилией не проблема узнать и адрес его фирмы. — Она хитро улыбается. — Если, конечно, он не ставит этот эксперимент с каждой хорошенькой женщиной и не утаивает фамилию от всех.

— Тебе же он не стал пудрить мозги болтовней о судьбе и о совпадениях, — ворчу я.

Мэгги потягивается.

— Потому что я не в его вкусе, я сразу это поняла.

В самом деле, думаю я, будет не лишним проверить, не дурачит ли он подобными сказками каждую вторую.

— А в нем, если совсем начистоту, несмотря на всю его ординарность, что-то такое есть… — произносит Мэгги, немного сужая глаза. — И меня даже слегка задело… — Она внезапно умолкает.

Перевожу на нее взгляд.

— Что?

— Что он, пусть хотя бы не всерьез, не возгорелся сыграть в игру «судьба — не судьба» со мной, — признается Мэгги.

— Так, значит… — возмущенно бормочу я.

— Нет-нет-нет! — спешит уверить меня она. — Я позавидовала тебе… гм… неосознанно. И, честное слово, белой завистью. А выдумала весь этот маскарад исключительно из желания оградить тебя от трагедии. — Она обнимает меня за плечи, но тут же спохватывается и отстраняется. — Ой! Я же не сказала тебе о самом-самом главном!

Меня бросает в дрожь.

— О чем?

— Эдвин здесь не только из-за ролика. У него еще какое-то давнее и необычное дело. Так он сказал.

— Правда? — задыхаясь от волнения и прижимая руки к шее, спрашиваю я.

— Ага. Потом он изучающе посмотрел на меня, наверное пытался определить, смогу ли я помочь ему в этом вопросе. Но больше ничего не сказал. Видно, я не вызвала у него особого доверия. — Мэгги разочарованно вздыхает.

Мое сердце громко колотится, а в голове пульсирует: неужели он помнит и ищет меня?

— Не исключено, что он разыскивает тебя, — говорит Мэгги, будто прочтя мои мысли. — А может, и нет, — наставительно добавляет она, опуская меня с небес на землю. Твоя задача — все выяснить. — Она снова обнимает меня и смеется. — А здорово будет, если вдруг окажется, что… Но нет, лучше об этом пока не будем. Так, на всякий случай. Не дай бог, сглазим.

К поиску собачки Мэгги подходит так, будто от этого зависит безопасность целого государства, а она — секретный агент и обязана справиться с поставленной перед ней задачей, чего бы ей это ни стоило. Уже вечером она принимается обзванивать всех нынешних и бывших, близких и не очень знакомых, даже тех, чьи имена и лица стерлись из ее памяти. Словом, набирать все номера, какие только есть в компьютере и в старых записных книжках. С горем пополам, через жену человека, который когда-то общался с мужем одной бывшей приятельницы Мэг по занятиям пилатесом, она выходит на владельца недавно открывшегося театра собак, но его номер целый вечер занят. — Ладно, отложим это дело на завтра, — с сосредоточенным лицом говорит она.

Еду домой, пытаясь ни о чем не думать, но мысли кружат и кружат вокруг Эдвина, непостижимых хитросплетений судьбы и нашего плана. Я даже во сне вижу его, шагающего к входу в гостиницу, себя в длинных перчатках и причудливых очках и собачек, что дружно водят хоровод, став на задние лапки.

Мэгги звонит во время перерыва на ланч, когда я уже не нахожу себе места.

— Порядок! — объявляет она. — Сегодня подъедешь туда и возьмешь Чарли.

— Чарли? — переспрашиваю я.

— Так зовут собаку. — Мэгги сопит в трубку, и я тотчас догадываюсь, что не обошлось без осложнений. — Только, знаешь, тебе придется… — Она умолкает.

— Что? — спрашиваю я, приказывая себе: не паникуй раньше времени, хоть от напряжения и треволнений в моей душе лютует буря.

— За прокат Чарли этот сквалыга затребовал пятьсот долларов, — произносит Мэгги, явно чего-то недоговаривая.

— Пятьсот? Или больше?

— Не больше, — торопливо говорит она. — Если ты вернешь его ровно в девять и если он будет жив и здоров.

— А если я опоздаю? — настороженно спрашиваю я, боясь услышать ответ.

— Тогда… заплатишь еще две тысячи.

— Ты смеешься надо мной?! — выпаливаю я.

— При чем здесь я? — Мэгги фыркает. — Это все он, Хордхаус. Уперся рогом — мол, так или вообще не дам. Они, видите ли, только-только открылись, им, с одной стороны, крайне нежелательно терять «артистов», а с другой — не хватает финансов.

— Да за такие деньги можно купить целую свору собак! — негодую я.

— Но не дрессированных, — отмечает Мэгги. — И не в тот момент, когда они до зарезу нужны. Лично мне обращаться больше некуда, — усталым голосом произносит она. — Так что решай сама.

Вздыхаю. С этой суетой я истрачу все свои сбережения. Тогда, если все же останусь с Дугласом, понятия не имею, на что буду шить свадебное платье и покупать прочие вещи. Платить за столь кропотливый труд положено даже лучшей подруге.