Нескромное предложение - Кэтрин Коултер Страница 14

— Вы действительно так считаете, Чарлз? Что Филип сейчас скучает без меня и…

К счастью, в этот момент появился Эдгар Пламмер под руку с сестрой Чарлза Маргарет. Пламмер был стар, как Мафусаил, но в сообразительности ему было трудно отказать. Он сразу понял, в каком отчаянном положении находится хозяин, и поспешил на выручку.

— Позвольте дряхлой развалине заверить, что прекраснее вас нет на свете, мисс Эллиот, — проворковал он, склоняясь над рукой Терезы. — Умоляю, сыграйте для нас на фортепьяно. Будьте благосклонны к вашему верному поклоннику!

Тереза кокетливо отказывалась три раза, что в обществе считалось обязательным для девицы, желающей выказать похвальную скромность, но потом позволила мистеру Пламме-ру подвести ее к инструменту.

— О Господи, Чарли, мы попались! Она явно собирается завести очередную, невыносимо нудную французскую балладу! Хочешь пари? Клянусь, она во всеуслышание посвятит ее бедняге Филипу!

— Не так громко, Маргарет, она услышит! — простонал Чарлз, усаживая сестру на изящный диванчик с красной парчовой обивкой, сделанный прославленным мастером в начале прошлого века. — Наконец-то леди соизволила хоть чем-то заняться! Эдгар — мой спаситель: напомни мне купить ему рождественский подарок. Нет, я подарю ему свой любимый футляр для часов. Да-да, именно. Футляры для часов — лучший подарок!

— Она опять пристает к тебе с Филипом?

— Это ее пунктик. По-моему, она нацелилась на Филипа и мечтает связать его священными узами брака. Правда, у меня хватило здравого смысла не намекнуть, что виконт, вероятнее всего, коротает тоскливые часы в объятиях какой-нибудь йоркширской красотки.

— Но где он, Чарли? — озабоченно вздохнула Маргарет. — На постоялом дворе? Мне казалось, он куда более разборчив. Польститься на служанку в пивной? Фи, как низко!

Чарлз расплылся в улыбке. А он еще боялся шокировать сестрицу! Вот уже почти год как она замужем за сэром Хью Дрейкмором и из застенчивой провинциальной гусыни превратилась в светскую искушенную даму. Правда, ему такие перемены пришлись по душе, тем более что Хью остался прежним — спокойным, замкнутым и весьма рассудительным. Очевидно, в их семейной жизни не все так просто.

— Ты, пожалуй, права. Филип действительно обладает неплохим вкусом и, вероятно, гостит сейчас у моих ближайших соседей, наслаждаясь обществом хорошенькой хозяйки или ее дочери.

— Но, Чарли, Филип не стал бы соблазнять замужнюю женщину.

— Откуда тебе знать?

— Он сам мне сказал.

— Маргарет, ты, разумеется, шутишь, и…

— Нисколько. Я спросила его как-то, года два назад, когда воображала, что влюблена в него. Но он оказался таким милым и порядочным! Прекрасно понял, что я испытываю, и постарался не ранить мои чувства. Говорили, что он спит с миссис Стоктон, женой посла, но это оказалось неправдой. Филип как мог вежливо отверг ее притязания, а она в отместку распространила сплетню, что он ее совратил. Филип ужасно рассердился, Чарли, и сказал, что отныне для него все замужние леди вне игры.

Маргарет влюбилась в Филипа! А Чарли даже не подозревал.

— Знаешь, ты права, я действительно не припомню, чтобы у Филипа были замужние любовницы. Кстати, ты… э-э… больше не испытываешь к нему ничего подобного, верно, Маргарет?

— Разумеется, нет, особенно после того, как встретила Хью. Всего одна неделя с ним — и остальных мужчин для меня просто не существует.

— Слава Богу.

— Но, Чарлз, я часто гадала, отчего Филип не женится. Мне совершенно точно известно, что многие молодые леди с радостью бы приняли его предложение.

— Это старая история. Ты слышала о графине Баффорд?

Маргарет кокетливо склонила головку набок, так что каштановые букли скользнули по плечу.

— Разумеется. Она безраздельно царит в свете. Мама терпеть ее не может, но говорит, что у нее слишком влиятельные связи и поэтому ей опасно переходить дорогу. В ее присутствии лучше держаться настороже и не подпускать к себе слишком близко. Мне она всегда казалась такой невинной и милой, настоящим ангелом, но мама лишь посмеялась и просила не доверять ей. Зато лорд Баффорд обожает жену. Но какое отношение она имеет к Филипу?

— Шесть лет назад, впервые появившись в обществе, она получила прозвище Снежной королевы, хотя была так прекрасна и богата, что успех оказался оглушительным. Ту весну Филип Мерсеро, молодой гусарский капитан, проводил в Лондоне, поскольку его отец только что умер и он выдерживал положенный год траура. Тогда Филип был еще неопытен и совсем не знал женщин, подобных Элейн, и к тому же страшно горевал по отцу.

— Господи Боже, неужели ты хочешь сказать, что он влюбился в эту хищницу?

Чарлз философски пожал плечами:

— Я не совсем уверен, что подобное чувство можно назвать любовью, но точно знаю: он ее хотел. Любовь ли это? Кто знает? Филипу было тогда всего двадцать, совсем мальчишка. А мальчишки обычно не могут устоять перед похотью, или, если хочешь, сладострастием. Ах, взгляни, Эдгар умоляет мисс Эллиот продолжить концерт. Скрести пальцы на удачу! Вдруг нам всем повезет!

Мисс Эллиот разразилась очередным жалобным песнопением, французской балладой прошлого столетия, выводя затейливые фиоритуры.

— Хорошо еще, что голос у нее не слишком пронзительный, — облегченно заметил Чарлз.

— Ну же, Чарли, не тяни, поведай, что было дальше!

Чарлз задумчиво воззрился на сестру, удивляясь, почему ему взбрело в голову завести разговор об этом именно сейчас, после стольких лет. Нет, разумеется, все понятно. После того как их общий друг Роэн Кэррингтон, барон Маунтвейл, женился, Филип сильно призадумался и даже как-то заметил Чарли: «Подумать только, Роэн счастлив. Счастлив! Можешь ты этому поверить? И Сюзанна тоже! Неужели между мужчиной и женщиной может быть нечто искреннее и возвышенное?»

— Хорошо, Маргарет, — согласился наконец Чарлз. — Но поклянись, что с твоего языка не слетит ни единое слово. В обществе почти никто не знает подробностей случившегося. Кроме меня, все известно лишь Роэну Кэррингтону.

— Даю слово, Чарлз.

Мисс Эллиот взяла фа четвертой октавы. Хрустальный кубок на столе тихо звякнул.

— Филип сделал Элейн предложение, и она согласилась. Венчание было назначено на апрель следующего года, из-за траура по усопшему виконту. В это время на Пиренеях велись ожесточенные бои. Филип посчитал своим долгом вернуться в полк, несмотря на возражения Элейн. Иногда я просто поражаюсь, насколько мы тогда были глупы и неопытны. Юные идиоты!

Филип вернулся домой в начале февраля, чтобы подать в отставку и привести в порядок Динвитти-Мэнор к свадьбе. Он сильно изменился, словно в одну ночь из мальчика превратился в зрелого мужа, а ведь ему исполнился всего двадцать один год.

— Какая несправедливость, ведь в этом возрасте женщина уже считается старой девой! — воскликнула Маргарет.