Судьба - дама настырная - Ива Ривер Страница 14

Поднявшись по ступенькам, он уселся у моих ног и вежливо поздоровался с Виктором.

— Привет, дружок, — неожиданно отозвался тот, поразив меня до глубины души.

Обычно малознакомые люди не воспринимают язык Магистра как доступную пониманию речь. Впрочем, вообще мало кто настолько внимателен к хвостатым, чтобы их понимать. Можно сказать, мне повезло с этим даром. Неужели и Виктор им обладает?

Тем временем Азаров присел на корточки и, разглядывая моего питомца, восторженно произнёс:

— Ну ты красавец! Прямо сэнсэй. Нет, настоящий сёгун! Будем дружить?

Он протянул ладонь, и мой падкий на комплименты кот охотно вложил в неё лапу.

— О, похоже, генерал отнёсся ко мне благосклонно, — засмеялся Виктор.

— Ничего удивительного, вы ему давно симпатичны, — ляпнула я.

Этому тоже удивляться не приходилось. Для меня наши отношения с Виктором были параллельными мирами: один — то, что произошло во сне, где знакомы мы были не один день, второй — сегодняшние реалии. Я периодически путалась, и во время ночной прогулки тоже допустила пару ляпсусов, вызвав у товарища лёгкое недоумение.

— В каком смысле давно? — и сейчас не понял он.

— В смысле, с того самого дня, как вы спасли меня от мучительной смерти. У котов память короткая, для него это целая вечность! — выкрутилась я и заторопилась на выход. — Извините, нам пора. Магистр, пойдём.

— Рита, подождите, — окликнул Виктор, когда мы уже почти спустились. — А что вы вечером делаете?

— Ну, не знаю пока… — вопрос застал меня врасплох. — Наверное, делаю что-то…

— Может, прогуляемся? По побережью? Давненько я тут не был, любопытно, какие перемены произошли. Давайте прокатимся куда-нибудь? Если вы, конечно, свободны…

Пока я определялась со степенью своей свободы, на веранду некстати выпорхнула Марьяна и испортила всё, что только можно было испортить.

Жена Сергея была хороша собой, и она это знала. Сейчас на ней был золотистый купальник и полупрозрачное, такое же золотисто-медовое парео, небрежно повязанное на бедрах. Перекинутое через плечо бирюзовое полотенце отлично подчёркивало гладкую, смуглую кожу.

Её можно было бы назвать невероятной красавицей, если бы не чуть резковатые черты и немного хищный, не слишком добрый взгляд тёмных глаз.

Оценив обстановку, она улыбнулась, изящным движением облокотилась на колонну и сладким голосом произнесла:

— Витюш, а ты куда это собрался? Извини, конечно, что нарушаю твои прекрасные планы, но мы не можем тебя никуда отпустить. Скоро должна Зоя подъехать, будет неудобно, если тебя не окажется дома. Ты ведь сам её на барбекю приглашал, — выделив слово «сам», совсем уж приторно закончила она.

Кровь хлынула мне в лицо. Ах вот как?! Я здесь млею, как припадочная, а у него какая-то Зоя на горизонте?! Нужно немедленно прощаться и возвращаться в «детскую»! Похоже, наивность моя достигла апогея. Я же всерьёз полагала, что он тоже обретается в монашеской келье, ожидая встречи с единственной и неповторимой мной! А тут, оказывается, какая-то неведомая Зоя маячит?!

Призвав на помощь все усвоенные в прошлом навыки лицедейства, я одарила пару одной из своих самых ослепительных улыбок, пожелала им приятного вечера и рванула к пирсу по кратчайшей дороге, по мере удаления от дома развивая небывалую скорость. Маг летел за мной, едва поспевая.

Перебравшись на «нашу» сторону, я плюхнулась на прибрежный валун и невидящим взглядом уставилась на море. Правда, что ли, утопиться? Чтоб не мучиться…

Что ж человечество ко мне так не мило-то? Было понятно, что Марьяне я не пришлась по душе, и она не упустила возможности отомстить мне за свою собственную неоправданную вспышку ревности, разом лишив надежд.

Я с неприязнью посмотрела на волнорез. Теперь в моём сознании он превратился в границу вражеской территории.

На кой чёрт меня вообще туда понесло? За помощью? Чёрта с два! Пути и ходы я могла найти и без Сергея с Виктором. Достаточно было позвонить Татке, а уж у неё можно разжиться знакомыми из любого ведомства.

— Просто хотела увидеть его… — вслух призналась я. — Это и был истинный мотив.

Магистр, умостившийся рядом, понимающе кивнул и потёрся о мою руку.

— Никто меня не любит… — пожаловалась я.

— Как это никто?! — возмутился он. — А я? Я же тебя люблю!

— Ты само собой. У тебя выхода нет, — всхлипнула я.

— Не говори ерунды, выход есть всегда, — фыркнул кот.

— Я в том смысле, что ты не можешь меня не любить, мы с тобой одно целое.

— Это да-а-а… — так протяжно вздохнул кот, будто любовь ко мне была непосильной ношей.

— Рита, а вы с кем разговариваете? — оглядываясь по сторонам, удивлённо спросил внезапно возникший Виктор.

— С котом, с кем же ещё? — ответила я чистую правду, так как в этот момент меня сильно взволновал вопрос: «А так ли уж счастлив со мной Магистр?»

Виктор улыбнулся «шутке» и молча уселся рядом, благо камень был объёмный, а мы — не особо упитанны.

— Вы нарушили границу частного владения, — бесцветным голосом произнесла я, чтобы прервать угрюмое молчание.

— Я это уже не в первый раз делаю, — напомнил он.

— И что же на сей раз побудило вас пересечь кордон? — спросила я без энтузиазма.

— Вот это, — Виктор протянул мою шлёпку. — Вы обронили, спасаясь бегством…

Кровь опять хлынула в лицо. Только сейчас, при виде потерянной сандалии, я ощутила, что одна моя ступня воспринимает пространство как-то иначе, чем другая.

— Я торопилась! — забыв сказать «спасибо», с вызовом выпалила я.

— Я вижу… — усмехнувшись, кивнул Виктор.

— Что вы можете видеть?! — перебила я, свирепея. — Вы даже не верите, что я разговаривала с котом!

— Я не верю? Верю. Вы — с котом? Да запросто! — засмеялся он. — Впрочем, с таким котом я бы тоже разговаривал.

— Не выйдет, вы уже в опале.

Маг покосился на парня и вздохнул, словно говоря: «Извини, брат, в опале так в опале…»

Виктор перестал смеяться и негромко заметил:

— Вы очень странная девушка, Рита… — А мне осталось неясным, плюс это в его глазах или минус. Почему-то каждое его слово обо мне невольно отзывалось обидой, а теперь, после упоминания о какой-то Зое, так и подавно. Безумно хотелось высказать ему всё. А ещё больше — прижаться к его плечу и заплакать… Глаза защипало. Ну вот только этого не хватало!

Обида и боль легко трансформировались в тихую ярость. Я поднялась и с непроницаемым видом произнесла: