Цветок желаний [= Погоня за счастьем ] - Конни Мейсон Страница 14

Глава 4

Сьерра сгорала от тревоги, ее мучили угрызения совести, когда она аккуратно положила на свою подушку записку, написанную ею прошлым вечером. Если бы отец не оставался глух к ее мольбам, Сьерре не пришлось бы потихоньку убегать из дому и красться как вор в ночи. Поскольку ни она, ни мать не выходили обычно из своих комнат раньше полудня, девушка не беспокоилась о том, что ее скоро хватятся. Отец, как правило, вставал в восемь часов, завтракал один и ровно в девять отправлялся в свой банк. И так как сегодня не предвиделось ничего необычного, Сьерра полагала, что отец будет действовать по заведенному распорядку и покинет дом, так и не догадавшись о поспешном отъезде дочери. К тому времени, когда он появится в своем банке, дилижанс уже будет в пути, увозя Сьерру из Сан-Франциско и с каждым часом приближая к тому месту, где жили ее пропавшие брат и сестра.

Накануне Сьерра все тщательно продумала, а затем сняла со своего счета в банке почти все деньги и купила билет на дилижанс до Денвера. Чиновник, продавший ей билет, не обратил на девушку ни малейшего внимания. Сьерра из предосторожности надела шляпку с густой вуалью, опасаясь, что ее узнают и сообщат о ее действиях отцу.

Сьерра на цыпочках спустилась по лестнице, стараясь, чтобы не скрипнула ступенька. Она несла большой тяжелый чемодан и внизу остановилась, чтобы перевести дыхание. Прислушавшись, Сьерра ничего не услышала, кроме тиканья часов в вестибюле, и вышла из дома через парадную дверь.

Было еще очень рано. Утренние сумерки еле брезжили, на сером небе не было заметно признаков рассвета. Даже не оглянувшись на родительский дом, оставшийся у нее за спиной, Сьерра быстрым шагом направилась по улице, ей очень мешали тяжелый чемодан и длинная юбка, путавшаяся в ногах. До почтовой станции была примерно миля, но дилижанс отправится в путь только в шесть часов, и потому у Сьерры было еще много времени.

Последние сборы в дорогу утомили Рэма, и, войдя в дилижанс, он устало плюхнулся на свое место рядом со странствующим проповедником, погруженным в чтение Библии, у которой уголки многих страниц были загнуты. Напротив него сел торговец, положив на колени портфель из потертой кожи. Затем, еле втиснув в дилижанс свое грузное тело, вошел человек, похожий на преуспевающего бизнесмена.

Рэм поерзал на кожаном сиденье, поудобнее устраиваясь на положенных ему пятнадцати дюймах пространства. Его голова уперлась в рулон скрученной кожаной занавески, которую можно было опустить в том случае, если начнется непогода, и Рэм снова зашевелился, стараясь создать себе хотя бы подобие комфорта. Нетерпеливо взглянув на свои часы, он с раздражением заметил, что дилижанс задерживается уже на пять минут.

Прислонив голову к деревянной обшивке дилижанса, Рэм в изнеможении закрыл глаза. Он почти не спал этой ночью – и все благодаря избалованной и капризной мисс Сьерре Олден. Его тело еще хранило воспоминание о ее нежном упругом теле, а на его губах еще не растаял вкус ее поцелуя. Размышляя обо всем этом с раздражением, Рэм радовался, что уезжает из города. К тому времени, когда он вернется, маленькая ведьма уже будет замужем за Гордоном Линчем, и Рэм сумеет выбросить ее из своей головы. Надвинув шляпу низко на глаза, Рэм задремал, но и во сне его преследовал образ темноволосой красавицы, с которой судьба столкнула его посреди улицы, залитой грязью. Да, она была хороша собой, но Рэм не имел ни времени, ни желания обуздывать эту избалованную строптивую девицу, которая слишком много требовала от него. Рэм рано узнал, что такое женское коварство, и пережил из-за этого много горя. Никогда больше в своей жизни он не поверит женщине.

Рэм так внезапно провалился в крепкий, глубокий сон, что не слышал возгласа кучера:

– Все в сборе? Тогда в путь!

Сьерра появилась из-за угла в тот момент, когда кучер хотел уже захлопнуть дверцу дилижанса. Она запыхалась и взмокла от пота. Оказывается, ее расчеты были неверны, и путь по взгоркам и многочисленным косогорам, да еще с тяжелым чемоданом, занял намного больше времени, чем она полагала. Сьерра как раз огибала угол почтовой станции, когда кучер дилижанса в последний раз обратился к пассажирам с просьбой занять свои места. К счастью, он заметил девушку и подождал, проявляя все признаки нетерпения, пока она сядет в дилижанс. Подхватив чемодан девушки, он забросил его в отделение для багажа, а затем захлопнул дверцу за новой пассажиркой. Запыхавшись, Сьерра опустилась на свободное место рядом с прилично одетым грузным пассажиром, которому на вид можно было дать лет сорок пять.

Сьерра сразу же заметила Рэма. Он сидел прямо напротив нее и, надвинув шляпу на глаза, тихо посапывал. Его длинные ноги, согнутые в коленях, почти касались ног Сьерры. Она расправила юбку с зеленовато-белым узором и поправила на голове маленькую шляпку, украшенную искусственными фруктами. Через несколько секунд кучер тронул лошадей с места, и эти полудикие мустанги понеслись во всю прыть. Кучер, по всей видимости, был очень опытным человеком, в левой руке он сжимал три пары вожжей, а правой хлестал лошадей по крупам, с ловкостью управляя шестеркой.

Когда карета рывком тронулась с места, Рэм что-то проворчал сквозь сон, но так и не проснулся. Он много раз путешествовал в дилижансе и чувствовал себя в нем как дома. Он знал, что за двадцать четыре часа пути дилижанс сделает две остановки на постоялых дворах, где усталые пассажиры смогут размять затекшие ноги, утолить голод и жажду и поспать, вытянувшись на постели, – все это было предусмотрено транспортной компанией. Поскольку Рэму не хотелось разговаривать с попутчиками, он решил дремать во время всего пути, во всяком случае, до тех пор, пока дилижанс не окажется на горных дорогах, где его так начнет трясти, что сон будет просто невозможен.

Воспользовавшись удобным случаем, Сьерра наблюдала за Рэмом, рассматривая все его большое тело. Вспомнив жар его объятий, Сьерра опустила голову и залилась краской смущения. Она как будто вновь ощутила исходящий от него запах и его теплые губы на своих губах.

Этот самоуверенный наглец прекрасно знал, как воздействует на женщин его обаяние, и умел соблазнять их. Его жадные чувственные поцелуи и волна сладострастия, которую они возбудили в ней, доставили Сьерре ни с чем не сравнимое наслаждение, которого она никогда еще в жизни не испытывала. Рэм воспользовался ее неопытностью. Сьерра не знала, каким образом отреагирует Рэм, когда проснется и обнаружит ее в дилижансе, но она мысленно приготовилась пережить новую вспышку его гнева.

Рэм проспал несколько часов. Дилижанс тем временем далеко отъехал от побережья у города Сан-Франциско с его прохладными, дующими с моря бризами и въехал в жаркую засушливую зону округа Сакраменто. Когда Рэм наконец проснулся, он потянулся, расправил затекшие руки, вытянул ноги и сдвинул на затылок шляпу, открыв глаза.

– О нет! – внезапно простонал он в ужасе, думая, что его воображение продолжает играть с ним злые шутки. Ему и так было не по себе от того, что образ Сьерры посещал его во сне. Неужели теперь этот образ будет являться ему и наяву?

Если бы, по твердому убеждению Рэма, это видение не было галлюцинацией, он мог бы поклясться, что напротив него действительно сидит Сьерра, более прекрасная и обольстительная, чем образ из его снов, одетая самым неподходящим образом для путешествия в дилижансе. Все это было так нелепо и неожиданно, что Рэм едва не расхохотался. Здравый смысл подсказывал ему, что даже такая маленькая избалованная принцесса, как Сьерра, не станет путешествовать в почтовой карсте в столь фантастическом наряде, который уже после нескольких часов пути измялся и утратил первоначальную свежесть, и не рискнет надеть столь нелепую шляпку, украшенную различными видами искусственных фруктов.