Любить и верить - Марианна Лесли Страница 14

— Первое время, после того как тебя посадили, я часами стояла в твоей гардеробной. Я так по тебе скучала, что думала: я не вынесу этого и умру от одиночества и безысходности, но твоя одежда создавала иллюзию твоего присутствия, давала возможность окружать себя твоим запахом. Когда я ложилась спать, то надевала твои майки. Возможно, я ненормальная, но это помогало мне одолеть тоску день за днем. — Клэр засмеялась, но ее смех больше походил на рыдание. — Я повторяла себе снова и снова: не имеет значения, что случилось и когда я вновь увижу тебя, ведь ты останешься прежним и вернешься ко мне. Как же я ошибалась!

Застигнутый врасплох искренним признанием и тоскливым отчаянием, которое сквозило в ее словах, Брюс внезапно осознал, что Клэр тоже сполна заплатила за зло, причиненное им судьбой и ее отцом.

— Именно это я и пыталась тебе сказать. И еще, что я всегда верила тебе, — прошептала она. — Полагаю, теперь все будет зависеть от того, дашь ли ты мне время, чтобы узнать тебя нового.

— Зачем тебе это нужно? — выдавил он.

— Потому что я убеждена, что ты этого стоишь.

— Вряд ли, забудь об этом.

Клэр побледнела.

— Надеюсь, ты передумаешь, Брюс. Кроме того, я тоже изменилась. Мы сможем узнавать друг друга заново.

Он медленно повернулся и презрительно бросил:

— Кое-что новое о тебе я сегодня уже узнал. Ты определенно стала более темпераментной, детка. Я даже склонен думать, что ты настоящий динамит. Но, с другой стороны, я всегда знал, что в тебе заложены огромные потенциальные возможности в этом плане. — Он усмехнулся. — Кстати, возможно, тебе захочется проверить содержимое платяного шкафа в спальне, если, конечно, ты не решила разгуливать в таком виде, предлагая себя в любое время дня и ночи, пока будешь находиться здесь. Там ты найдешь спортивный костюм и одеяла. Они тебе понадобятся, поскольку ты будешь спать на кушетке.

Клэр подняла голову. Она невольно вызывала восхищение, стоя с вызывающим видом, прекрасная в своей наготе, пропуская мимо ушей его колкости.

— А как насчет еды? — спросила она. — Есть у тебя что-нибудь поесть? Уже поздно, и я проголодалась.

Он молча кивнул в сторону кухни.

— Я смогу уехать завтра утром?

— Дверь не запирается, — сказал Брюс и вышел.

Ему нужно было побыть одному, чтобы попытаться разобраться в произошедшем и в себе самом. Мысли его путались, чувства смешались, нервы были на пределе, и сожаление о том, что они потеряли, занозой сидело в сердце.

Было уже, наверное, за полночь, а Клэр все никак не могла уснуть. Она лежала, наблюдая за тлеющими угольками в камине, и слушала, как дождь барабанит по крыше. Внутри ощущалась какая-то странная пустота. Тихо вздохнув и поправив подушку, она долго ворочалась на неровной поверхности кушетки, устраиваясь поудобнее, затем затихла, и мысли унесли ее в прошлое.

Почему-то ей вспомнилось, как Брюс впервые повез ее на солнечный остров Уайт, где на одной из верфей у него стоял прогулочный катер, доставшийся ему от отца. Патрик Макаллистер, отец Брюса, служил на флоте и после выхода в отставку переселился из Шотландии на остров Уайт, поскольку врачи посоветовали ему сменить климат на более теплый. На острове он открыл шлюпочную мастерскую вместе с двумя партнерами. Патрик обладал дизайнерским талантом, а его компаньоны — умением выбирать материалы, и вскоре фирма «Шлюпы Вуттон-бридж» приобрела большую известность.

Брюс в то время работал в одной из юридических контор в Эдинбурге, но отец уговорил его перебраться поближе к нему. Так Брюс переехал в Лондон, предварительно разослав по Интернету свое резюме в несколько фирм и юридических контор. Одной из таких компаний была «Фолкнер и Стэнли», им как раз требовался начальник юридической службы. Брюс был принят на работу, а поскольку Клэр работала там в отделе кадров — по настоянию отца, поскольку не питала никакого интереса к бизнесу вообще и отцовской компании в частности, — то они с Брюсом встретились в первый же день его появления в компании. Встретились и влюбились друг в друга с первого взгляда.

К несчастью, через три месяца после переезда Брюса в Лондон его отец погиб — ему на голову рухнула деревянная балка. Для Брюса это был страшный удар. Клэр как могла старалась помочь ему перенести это горе. В тот нелегкий период они сблизились еще больше.

Брюс продал отцовскую долю в фирме его компаньонам, но принадлежавший лично отцу прогулочный катер — яхта в миниатюре, как он его называл, — оставил себе.

Клэр отчетливо помнила свое первое посещение острова вместе с Брюсом. Она сразу же влюбилась в остров, его природу, его солнечное настроение. Брюс рассказал ей о том, что на острове расположено около шестисот отелей, мотелей и пансионов, а еще там девять городов, два замка и большие стаи фламинго.

Брюс привел ее в гостиницу, где имелась залитая солнцем терраса, защищенная от ветра; оттуда открывался потрясающий вид на пролив Солент и корабли, плывущие в Саутгемптон. Они пили горячий шоколад, читали обеденное меню, болтали о всяких пустяках, и время убегало незаметно, словно вода, которая приводит в движение мельничный жернов.

А потом Брюс повез ее на судостроительную верфь, где располагалась бывшая шлюпочная мастерская отца и стоял катер Брюса, который назывался «Голубая птица». Они катались на катере по морю, и Клэр ощущала себя самой счастливой женщиной на земле.

Ворочаясь на неудобной кушетке, она с трудом могла поверить, что все это происходило с ней. С ней и с Брюсом. Словно это было в другой жизни с какой-то другой женщиной и другим мужчиной. Теперь это казалось далеким, прекрасным сном.

Захваченная воспоминаниями, Клэр даже не увидела, а почувствовала, как Брюс вошел в комнату. Какое-то шестое чувство подсказало ей, что она уже не одна. Он бесшумно двигался в полутьме. Подошел к камину и наклонился к охапке дров. Затаив дыхание, Клэр наблюдала, как перекатываются его упругие мышцы под смуглой кожей цвета меда. Немного погодя он выпрямился и небрежно откинул назад густые темные волосы. Сухие поленья быстро занялись пламенем. Брюс протянул руки к огню и некоторое время неподвижно стоял, закрыв глаза и запрокинув голову.

Очарованная классическими пропорциями и привлекательностью крупного сильного тела, Клэр пожирала его глазами. Ей до боли, до зуда хотелось пробежать кончиками пальцев по всему его телу, погладить твердые мышцы, вспомнить и заново изучить все его выпуклости и впадины, вновь почувствовать на ощупь его кожу, загорелую и обветренную.

Он взглянул в ее сторону, будто почувствовав ее взгляд, и она поспешно опустила ресницы, притворяясь спящей. Она лежала совершенно неподвижно, дожидаясь, когда Брюс уйдет в свою спальню, но вдруг обнаружила, что он подошел к ней и остановился около кушетки. Незаметно приоткрыв глаза, Клэр сквозь ресницы увидела, что он смотрит на нее, как смотрит голодный дикий зверь на свою добычу. Брюс опустился на корточки.