Темная лошадка - Лолли Бедуэлл Страница 14

— Я думаю, что ты больше не будешь проводить ни зиму, ни лето и никакой другой сезон в Испании, — произнес наконец Рене. — Я больше не могу тебе доверять.

— Что? — в недоумении переспросила Рита, занятая своими мыслями.

— То, что ты теперь никуда не выйдешь без сопровождающего.

— О Боже! Как это понимать?

— Ты отлично слышала, что я сказал. Если поедешь кататься, тебя будет сопровождать инструктор, если захочешь прогуляться, то только с шофером или с телохранителем. Я больше не могу рисковать, что ты снова выкинешь что-нибудь и окончательно опозоришь мое имя. И никаких возражений больше!

Ошеломленная Рита и не собиралась возражать. Она отвернулась, старательно и глубоко дыша, чтобы успокоиться. Почему бы им просто не развестись!

Меж тем машины подъехали к старинному замку, выстроенному еще в тринадцатом веке, но с тех пор многократно обновлявшемуся. Внутри провели и электричество, и водопровод, и канализацию, но на первый взгляд это была все та же серого камня зубчатая крепость, окруженная высоченными буками, какими ее видели далекие предки де Сен-Сирка.

Может быть, замок выглядел не так пышно, как многочисленные особняки в Европе, принадлежавшие теперь Рене, не был таким высоким, как главное здание его компании в Париже, но сразу было видно, что именно здесь сердце семьи. Каждый камень тут дышал древностью и историей и мог многое рассказать, если бы кто-нибудь догадался спросить.

О том, как предки Рене ходили в крестовые походы с Людовиком Святым. О том, как по этой местности прокатилась Столетняя война. Неподалеку отсюда Орлеанская дева с войском французов разгромила англичан, сняв осаду с древнего города. Замок Сен-Сирк пережил все и Французскую революцию, и немецких оккупантов…

Однако Рита не испытывала особой радости, возвращаясь сюда. Во-первых, ее ничего не связывало с этим местом, кроме тягостных воспоминаний. Во-вторых…

— Рене, можно я туда не пойду? — в панике спросила она.

— Ты намереваешься спать в машине? — саркастически осведомился тот. — Может быть, тебе это и нравится, но я этого никак не могу позволить. К тому же нас ждет Симона, чтобы поприветствовать.

Рита мысленно застонала. Снова эта ужасная женщина…

Она осторожно выглянула в окно. У ворот замка стояла высокая женщина, с ног до головы одетая в черное, со скорбным выражением лица.

Поприветствовать? Мадам Мерийон, приемная мать Рене и родная мать его первой жены, решила поприветствовать Риту на священной земле замка Сен-Сирк? Как бы не так! Прекрасная шутка, просто великолепная.

С первых дней их брака эта женщина даже и не думала скрывать свою неприязнь к Рите.

— Я не выйду из машины! Зачем ты меня сюда привез?

— Позволь, я не буду объяснять моих намерений. Выходи. Не серди меня, жена!

— Я больше не хочу быть твоей женой, — пробормотала Рита, чувствуя, что глаза наполняются слезами.

— Мой Бог!

Терпение Рене лопнуло. Он вылез из машины и за руку выволок оттуда испуганную женщину.

— Я пошел на то, чтобы принять запятнавшую мое имя жену обратно в дом, а ты решила ответить мне черной неблагодарностью, да? — Тонкие ноздри раздувались от гнева, голубые глаза сверкали.

Никогда еще Рита не видела мужа в такой ярости.

— Отпусти меня! — взмолилась она, пытаясь выдернуть руку, но тщетно.

И тут, видимо, для того, чтобы окончательно все испортить, раздался холодный голос мадам Мерийон:

— Прости меня, Рене, но, если эта замарашка переступит порог замка, то я его покину.

— Мне будет очень жаль, — ответил он, отпуская руку Риты. — Однако осмелюсь напомнить, что это мой замок и на моей земле никто не смеет указывать, что мне делать, а также оскорблять мою жену.

Рита в изумлении вытаращилась на мужа, не понимая, что происходит. Он всегда раньше держал сторону Симоны.

— Если бы Изабель могла видеть тебя вместе с этой… — Горестно вздохнув, мадам Мерийон замолчала и с ненавистью посмотрела на молодую женщину.

Рита ощутила, как напрягся муж. Его лицо превратилось в непроницаемую маску.

— Прошу вас, не упоминайте имя вашей дочери понапрасну.

Мадам Мерийон развернулась и скрылась в дверях.

Да, прием прекрасный, что и говорить, подумала Рита и тихо сказала мужу:

— Дэнни все еще в машине.

— Мой сын спит. Няня, мадемуазель Бурдуа, позаботится о нем.

Рене отдал необходимые распоряжения. Затем, положив руку на талию Риты, заставил ее переступить порог замка Сен-Сирк и войти в огромный зал, освещенный лучами солнца, проникающими сквозь высокие стрельчатые окна с витражами.

Одну из стен украшал парадный портрет молодой женщины, светловолосой красавицы в розовом бальном платье. Это была первая жена Рене, дочь Симоны Мерийон, — Изабель. Пять лет назад эта юная особа, у которой впереди была жизнь, полная счастья и роскоши, погибла в автокатастрофе вместе с сестрой Рене.

«Не упоминайте имя понапрасну…» Рита горько усмехнулась. Все время перед ее глазами стоял образ Изабель — царственно-прекрасной… и мертвой. А с мертвыми нельзя соперничать. Они не совершают ошибок.

— Прошу тебя, пойди и поговори с мадам Мерийон, пока она не сделала какую-нибудь глупость, — попросила молодая женщина своего мужа. — Я все равно не собираюсь тут оставаться, так что вовсе необязательно ей думать, что она должна уехать отсюда, лишь бы меня не видеть.

— Ты останешься здесь.

— Я не могу… Если мадам Мерийон так меня встретила, то что скажут твои друзья?

Рене резко повернулся к ней. Страшно было видеть, как бешенство исказило его красивое лицо.

— Проклятье! Ты что же думаешь, я дал объявление во все газеты, что бездельник-фотограф трахнул мою жену?!

Рита была поражена. Никогда еще она не слышала, чтобы сдержанный Рене употреблял подобные слова.

— Я никогда не спала с Полем, — побледнев, прошептала она. — Все, что между нами было, ты видел своими глазами.

— И никогда не забуду этого! Не выводи меня из терпения! Я был достаточно глуп, чтобы поначалу чуть не поверил твоим объяснениям. Но вину твою подтвердил еще один человек. Не только я узнал, что ты изменяешь мне с этим мерзавцем!

Рита в ужасе отшатнулась. Как такое могло быть?

— Еще один человек? Кто же это, интересно знать, рассказал тебе о том, чего никогда не происходило? Уж не мадам ли Мерийон?

— Ошибаешься. — Голос Рене был холоден. — Она, может быть, не любит тебя, но в данном случае ни при чем. Больше я ничего не могу тебе сообщить.

Рита прижала ладони к пылающему лицу. Сказать, что она была потрясена, — значило не сказать ничего. Как ужасно узнать после многих месяцев мучений, что твоя судьба зависела от неведомого недоброжелателя, за что-то решившего отомстить!