Жизнь полна неожиданностей - Миранда Ли Страница 15

— Сарказм, Оливия? Или феминизм?

— Я просто не терплю стереотипы, особенно в рекламе.

— Ты считаешь, что я не прав, отказавшись от услуг Харримана?

— Нет, конечно. Харриман слишком долго почивает на лаврах. По-моему, он переоценивает себя и свою рекламную стратегию. Но если вы решили сотрудничать с компанией, возглавляемой женщиной, придется попридержать язык.

Льюис посмотрел на нее с уважением.

— Ты удивительная, знаешь об этом? Думаю, за восемнадцать месяцев нашего сотрудничества я не использовал и десятой доли твоего потенциала, включая интуицию.

Оливия немедленно вспомнила день, когда она продемонстрировала своей потенциал целиком.

— В будущем я намерен чаще консультироваться с тобой по творческим и экономическим вопросам, продолжал тем временем Льюис. — Кроме того, я повышу тебя в должности. Точно! С сегодняшнего дня ты — мой личный помощник. Звучит лучше, чем секретарь, правда? А как насчет повышения зарплаты? Ты будешь получать на десять тысяч долларов в год больше. Звучит неплохо?

— Звучит как повод к сплетням, — с сожалением констатировала Оливия. — Фил Болдуин немедленно сделает выводы из моего повышения.

— Тебя слишком беспокоит Фил Болдуин, — раздраженно пробормотал Льюис, — и сплетни.

— Вам хорошо говорить, вы — босс. Вы — царь и бог “Альтман индастриз”. От вас зависит все и вся. А я просто секретарша.

— Личный помощник, — поправил Льюис.

— Да как ни назовите.

Льюис откинулся на спинку стула. Выражение его лица стало сердитым.

— Я привез тебя сюда, чтобы ты помогла мне успокоиться. А ты, наоборот, еще больше вывела меня из себя. Ты хочешь повышения по службе и значительного прибавления к зарплате?

Оливия пожала плечами.

— Я всегда считала, что должности и звания — пустые слова, главное то, что и как ты делаешь. Я люблю свою работу, и дело не в названии моей должности.

— Оливия, я теряю терпение, — сухо предостерег Льюис. — А как насчет денег?

— О! От денег я ни за что не откажусь. И только когда слова были уже произнесены, Оливия прикусила язык. Льюис резко подался вперед, синие глаза напряженно сузились.

— Ты нуждаешься в деньгах? Оливия судорожно искала ответ.

— Мы с Николасом делили квартплату пополам, теперь же я всю сумму плачу сама…

— Сколько платишь?

Она начала колебаться. По правде говоря, ее квартира была очень дешевой. Для апартаментов в престижном районе города она стоила очень мало. В свое время Оливия потратила целый месяц на поиски и была вознаграждена. Квартира была очень маленькой и на верхнем этаже, окна выходили на запад, поэтому летом в ней было невероятно жарко и душно. Николас часто жаловался, но Оливия говорила, что будущее благополучие стоит кратковременных неудобств.

Если она назовет Льюису настоящую сумму квартплаты, он сразу почувствует, что она что-то скрывает. А вызвать его подозрение означает конец всему. Льюис отличается бульдожьей хваткой и упрямством в достижении своей цели. Если он решит выяснить правду, он ее выяснит. Оливия решила как-нибудь отвлечь его от этого вопроса, и как можно быстрее.

— Двести двадцать, — солгала она и скрестила под столом пальцы, как всегда делала в детстве.

— Это не так много, учитывая район, где находится твоя квартира, — произнес босс. Оливия чуть на застонала.

— Ты что-то скрываешь, Оливия. Я вижу по твоим глазам. Этот подонок оставил тебя в долгах? Он оплачивал свои счета с твоего банковского счета, а ты слишком горда, чтобы признаться мне в этом?

Оливии очень хотелось сказать “да”, подтвердив ошибочное предположение Льюиса, и закончить наконец этот опасный разговор. Но врожденное чувство справедливости не позволило сделать из бывшего жениха еще большего негодяя, до такой низости он все-таки не опускался.

— Льюис, все не так, — опровергла она его предположения и криво усмехнулась. — Если бы вы знали меня лучше, вы не смогли бы предположить такого. Никто, даже Николас, не мог бы получить доступ к моему банковскому счету.

— Тогда в чем проблема?

В твоем ребенке! Эти слова были готовы сорваться с губ, но на этот раз Оливия успела прикусить язык. И тут ей на ум пришла спасительная полуправда.

— Моего отца снова уволили, — сказала она. — Я должна помочь семье. — В этом Оливия не солгала. Она много раз предлагала родителям деньги, но они всегда отказывались, говоря, что выкрутятся сами. Она с самого детства знала их такими. Раньше Оливия не могла понять, почему отец с матерью отказываются от благотворительной помощи. Теперь же гордилась их стремлением к независимости.

— Сколько твоему отцу лет?

— Сорок четыре.

— А чем он зарабатывает на жизнь?

— Чем придется. У него нет ни образования, ни престижной специальности. Он чернорабочий, но он не тупой или ленивый, не думайте. Просто так сложилась жизнь.

— Я и не думаю. Хотя бы потому, что он — твой отец.

Оливия зарделась от комплимента.

— Где он работал в последнее время?

— На угольной шахте в Хантер-Вэли. А перед этим на местной электростанции, на сталелитейном заводе в Ньюкасле. Мы всегда жили в районе Ньюкасла, несмотря на то что приходилось часто переезжать.

— Понимаю. А что, у родителей нет своего дома?

— Нет. Они арендуют небольшой домик в Мориссете. А почему вы спросили?

— Просто выясняю, готовы ли они переехать.

— В Сидней? — замирая от надежды и страха, спросила Оливия. Неужели он хочет дать ее отцу работу на фабрике? Это было бы чудесно! Но вряд ли такое возможно.

— Не обязательно, но все может быть.

— Честно говоря, я не думаю, что мама согласится уехать с Центрального побережья, — поспешно заговорила Оливия. — Моя сестра Кэрол живет в Мориссете, и мама присматривает за ее четырьмя детьми. Кроме того, моя младшая сестра Салли заканчивает в Мориссете колледж.

— Я все понял. Ладно, я что-нибудь придумаю, оставь эту проблему мне. У многих моих коллег есть филиалы предприятий в этом районе. Попрошу кого-нибудь взять твоего отца на работу.

— Вы.., вы очень добры, — запинаясь, пробормотала Оливия. Она была удивлена и тронута до слез его готовностью помочь.

— Подожди меня канонизировать, — сухо прервал он. — У меня в этом деле есть и свой интерес.

— Какой?

С невозмутимым видом Льюис поднес чашку к губам.

— Не могу допустить, чтобы что-то отвлекало моего личного помощника от работы, — насмешливо проговорил он между глотками. — Я хочу, чтобы твоя голова была занята делом. А теперь, Оливия, допивай свой кофе, и я отвезу тебя обратно, прежде чем сплетники распустят свои языки.