Авдотья и Пифагор - Ребекка Уинтерз Страница 15

Встреча на два часа была подтверждена.

Впрочем, до нее еще два дела. Первое состоится уже через сорок минут.

Он доел свой скромный завтрак — овсяная каша, яйцо вкрутую и чай с сэндвичами, — после чего спустился вниз.

Его уже ждали: в дорогой, хоть и праворукой «Тойоте» сидел Знобин, руководитель их местного отделения. Сам за рулем. Оно и правильно, не все адреса должны знать водители.

– Добрый день, Виктор Васильевич! — поздоровался молодой Кураев.

– Здравствуйте, Марат Станиславович! — уважительно откликнулся Знобин.

Хоть и был он старше сынка шефа лет на двадцать пять, субординацию выдерживал четко, и не только потому, что сынок шефа. Сам по себе Марат Станиславович начал вызывать уважение у понимающих людей еще совсем с юного возраста.

Они немного покрутились по запруженным городским улицам (народ уже давно покинул теплые постели и направился зарабатывать деньги), после чего припарковались на небольшой стоянке рядом с совсем неприметным двухэтажным зданием.

Комнатка, где их ждали, тоже была так себе, довольно обшарпанная. Хотя чаем с жасмином напоили. Чай, понятное дело, китайский. Но хозяева — свои. Если, конечно, считать Кавказ своим. Серьезные бизнесмены.

Работать с ними можно, не в первый раз. Однако не дай бог, если эти ребята почувствуют, что с тебя можно урвать безнаказанно.

«Впрочем, — ухмыльнулся про себя Марат, — такой подход в бизнесе вполне стандартен, хоть для кавказца, хоть для русского, хоть для еврея».

Сам Кураев гордился одной из первых подобных своих акций, когда, мгновенно определив слабость партнера, быстро сделал его добычей.

Их старый заемщик, пожилой бизнесмен средней руки из Калуги, тогда пришел к сыну, считая, что с ним будет проще договориться, чем с ушлым папой.

Они и договорились, Марат лично выдал тому деньги. Под небольшие проценты, налом, просто достал из шкафчика — все предусмотрительно было заготовлено заранее, — причем в три раза больше того, что предполагалось вначале. Решение принял на месте, во время телефонного разговора заемщика с его сотрудником. Вот тогда-то и показал старый лис свою слабину, не оценив способностей молодого хищника.

Договор состряпали прямо в кабинете, стандартный — так дед был рад внезапно свалившимся деньгам. Полученные средства позволяли ему выплыть из омута, куда его заводик загнало кризисом. Расстались под бесконечные «спасибо» осчастливленного калужского бизнесмена.

Расчет Марата был предельно прост и строился на подслушанных междометиях. Безденежным калужанам по дешевке предложили сырье. А тут Марат предоставил им недорогие и длинные деньги. Это и есть бизнес-счастье. От такой радости дед не стал внимательно читать договор. Да и прочитал бы, вряд ли предположил дальнейшее.

А именно: ровно через три дня после того, как полученный кредит был реализован на текущие нужды и, главное, серьезную закупку сырья, Марат предъявил требование о его досрочном, немедленном погашении.

Дед аж дар речи потерял от такого хамства. Натолкнувшись на стену в кабинете молодого Кураева, бегал жаловаться к старому. С тем же результатом. В итоге предприятие перешло в руки банка, как и было указано в договоре. За совсем небольшие в общем-то деньги.

Станислав Маратович, кстати, не вполне одобрил тот отъем, считал, что можно было со старым клиентом и помягче. Марат Станиславович только усмехнулся — на его памяти у отца были всякие сделки.

– Еще чайку? — Вахтанг Габриэлович Ломидзе был большой, толстый и добродушный. — А может, чего покрепче?

– Я с утра даже кофе не пью, — отшутился Марат. — Только чаек.

– Узнаю нравы отца, — хохотнул Ломидзе.

Несмотря на свои внушительные размеры, он передвигался по комнате легко и почти грациозно — сказывалось борцовское прошлое. Впрочем, прошлое угадывалось не только по накачанному торсу и легким движениям, но и по выглядывавшим из-под рукавов дорогого пиджака татуировкам и по стремительным, острым взглядам, которыми Вахтанг словно проверял произнесенное гостями.

– Вернемся к плавсредствам, — предложил Марат.

– Да, конечно, — согласился Ломидзе и тоже сел за стол.

Второй представитель его стороны за все время не вымолвил ни слова, хмуро сидя в кресле у окна.

– Предложение уникальное. Японская краболовная компания меняет флот. Готовы отдать нам все в полцены, если будем продавать улов им.

– Ну, про улов — это не совсем к нам, — расставил границы дискуссии Кураев-младший. — Мы банкиры, а не краболовы.

– В бизнесе, как и в море, заборов нет, — не согласился кавказец. — Если прибыль хороша, то можно и крабов ловить.

– Вот и ловите, — засмеялся Марат, улыбкой и дружеским жестом смягчая жесткость ответа. — А нам достаточно процентов за кредит, мы не жадные.

– И какие будут проценты? — молчаливый в кресле наконец заговорил.

Марат назвал цифру.

– Вот тебе и не жадные! — захохотал Вахтанг Габриэлович. — Это ж сколько ставок LIBOR будет?

– Мы ж не в Европе, чтоб по LIBOR считать, — не снимая с лица улыбку, ответил Марат.

– Это точно, мы не в Европе. — Теперь Ломидзе не смеялся. — Но такая ставка делает бизнес неинтересным.

Старый-старый спектакль. Как на китайском рынке: каждый раз, когда покупатель притворяется, что уходит, продавец уполовинивает цену, ритуально причитая, что my boss kill me.

– Называйте свои предпочтения, — мягко сказал Марат. — Если, конечно, они не сделают наш бизнес неинтересным.

Потихоньку процесс сдвинулся с места и пошел по реальному пути. Лишнее с этих ребят все равно не взять, но и дешевые кредиты им будет получить нелегко. Вряд ли их с восторгом встретят в европейском банке, особенно с учетом того, что большая часть действительно немалого бизнеса Ломидзе делается в сферах, которые европейскими чистыми банками, мягко говоря, не приветствуются.

– Я бы все же попросил вас подумать не о кредите, а о доле, — на прощание сказал Вахтанг Габриэлович. — Как-никак мы с вашим папой старые друзья, наверное, уже можно доверять.

– Несомненно, — подтвердил Кураев-младший. — Обязательно подумаем. Хотя вы знаете наше мнение: каждый должен заниматься своим делом.

– У нас всех одно дело — деньги зарабатывать, — стоял на своем Ломидзе.

На том и завершили беседу.

Из машины Марат позвонил отцу.

Тот внимательно выслушал. Зачем-то очень подробно расспросил о втором кавказце, молчаливом участнике беседы. Сопоставив все детали — а от зоркого взгляда Марата не ускользало ничего, — Станислав Маратович сделал свой вывод.

– Этот молчаливый — Резо. Племянник Вахтанга. Не думал, что его так быстро выпустят.