Соблазненная принцем - Кристина Додд Страница 15

И тут… скажите на милость! Виктория Кардифф входит в гостиницу.

Он даже представить себе не мог, что увидит ее. Как вообще такое могло случиться? Когда он уезжал из Англии, она собиралась поступать в специальную академию, где готовили гувернанток, чтобы потом обучать детей или выполнять какие-то другие обязанности. Потом, по всей вероятности, она встретила какого-то молодого банкира и решила, что брак лучше, чем работа, и вышла замуж за банкира, родила ему детей…

Если бы он думал о Виктории Кардифф — а он вообще о ней не думал, — то именно такой представил бы ее судьбу. Но, пройдя через холл лучшего отеля в Тонагре и увидев ее, он — хотите — верьте, хотите — нет — вспомнил то, как она выглядит, как движется и как целуется.

Его мысли в мгновение ока переместились с завоевания Морикадии на… завоевание Виктории. Все инстинкты его обострились, он превратился в хищника, заметившего жертву — женщину, которая однажды смогла от него уйти.

На сей раз она не уйдет. Потому что она пришла на его территорию.

Она теперь его добыча.

Но у Рауля были цели — свергнуть де Гиньяров, освободить свой народ и утвердить свою семью на ее законном месте в качестве правителей Морикадии. Ему было опасно заниматься сейчас Викторией, потому что охота на нее отвлекла бы его.

Он знал это. И ему это не нравилось. Именно поэтому, увидев ее в отеле «Тонагра», он спрятался за растениями, украшающими холл, и стал наблюдать за ней.

Она не утратила живости, но несколько приглушила ее с помощью строгой прически, платья самого простого покроя, неприметной шляпки и выражения лица, способного отпугнуть опрометчивых искателей приключений. И с гостиничными клерками она разговаривала так, словно вела заградительный огонь, лишая их самообладания. Она набиралась опыта, чтобы стать суровой старой девой в очках и с поджатыми губами.

Но под дорожной накидкой он заметил ее фигуру: роскошную грудь, тонкую талию. Он, несомненно, прикасался ко многим женщинам, которые были так же затянуты в корсет и так же щедро одарены природой, однако ни одну из них ему не хотелось спасти от участи старой девы.

Когда-то Рауль с юношеской самоуверенностью считал, что Виктория Кардифф — красавица, которую ему не составит труда покорить.

Теперь только искушенный мужчина мог бы разглядеть ее под всеми масками, которые она на себя надела, и сорвать их с нее. Только Рауль мог найти путь к сердцу этой женщины.

— Сэр! Так как насчет девушки? — тихо спросил Томпсон.

Рауль переключил внимание на Томпсона и так же тихо, чтобы не услышали те, кто может подслушивать, сказал:

— Она — одна из наших?

— Раньше не была, но она знает о вас правду. Она знала, куда пойти, чтобы доставить информацию, — мрачно сказал Томпсон.

— Об этом все вокруг говорят. Мое возвращение перестало быть просто слухом. Мы знали, что это случится.

Через два месяца, когда наступит осень, они начнут действовать. Он вернет себе свою страну. Когда соберется армия, все больше и больше людей будут неизбежно узнавать об их намерениях, и шансы де Гиньяров обнаружить правду будут все увеличиваться. Чем дольше они смогут оттянуть начало, тем лучше. Но…

— Сообщение девушки может быть ловушкой, — сказал Томпсон.

— Никакой ловушки. Это Правда. Виктория знает Белл. Она знает меня. Она слышала мою историю.

Томпсон ничего не знал о мисс Кардифф — да и никто этого не знал — и никогда не замечал, чтобы женщина по-настоящему зацепила Рауля, поэтому застыл в изумлении.

— Так вы помните ее со времен той вечеринки, которую устроила ваша сестра? — спросил он.

— Ты, я смотрю, тоже ее запомнил.

— Я помню каждого человека, который присутствовал на каждом мероприятии в доме вашего отца. Это была моя работа, как теперь моя работа заключается в том, чтобы прикрывать вашу спину.

И независимо от того, что домашнее хозяйство Рауля отличалось неформальностью по сравнению с домом Гримсборо, Томпсон так же усердно выполнял свою работу.

— Спасибо тебе за это.

Томпсон, как всегда, сосредоточил внимание на главном вопросе.

— Значит, вы верите, что замечание мисс Кардифф было сделано без какого-либо злого умысла?

— Вовсе нет. В доме моего отца она хотела убедить меня, что не верит моим притязаниям на королевскую кровь в моих жилах.

— Силы небесные! — озадаченно произнес Томпсон. — Я и понятия не имел, что какая-то женщина могла вам нагрубить.

— Ну, значит, мисс Кардифф была первой. И последней.

При воспоминании об этом губы Рауля дрогнули в улыбке.

— Вы хотите, чтобы я предпринял по отношению к ней какие-то меры? — спросил Томпсон.

— Во-первых, отправьте девушку обратно в отель.

— Чтобы она наблюдала и слушала?

— Именно так.

Они вошли в прохладную, плохо освещенную конюшню.

— Сколько времени пробудет в городе мисс Кардифф?

— Неделю, может, больше. Ее работодатель подрядился помочь одному из наших аристократов, который переводит из страны наличные.

— Кто же это? — спросил Рауль и остановился, не доходя до стойла, где Дафидд приводил в порядок Халкона Гуэрру.

— Я думаю, что даже ее работодатель не знает, на кого он работает.

— Так. Значит, кто бы это ни был, он хранит это в тайне. Может быть, мы уже начали отпугивать богатых пиявок от Морикадии в большей степени, чем их пугают де Гиньяры?

— Мы их, конечно, пугаем. Но эта женщина может все испортить. Я думаю, нам следует схватить ее и не выпускать, пока мы не закончим наше дело, — сказал Томпсон.

Но Раулю было необходимо сосредоточиться, а присутствие Виктории Кардифф в его доме отнюдь не будет способствовать здравомыслию.

— Я бы это сделал только разве в случае самой крайней необходимости.

— Но почему? В таких деликатных обстоятельствах…

Рауль, резко взмахнув рукой, отмел его соображения и, сам того не замечая, на мгновение стал так похож на своего деспотичного отца, что Томпсон даже поморщился.

— Нет, я уже обжег свои пальцы об это блюдо. Больше я этого не сделаю, — сказал он и направился к стойлу.

— Вы хотите узнать, рассказывает ли она другим свою историю? — тихо спросил Томпсон.

— Да. Потому что тогда мне придется… что-то предпринять, — сказал Рауль и повесил свою шляпу на крючок.

Дафидд, сняв с жеребенка седло, чистил его, тихо напевая какую-то песню. Рауль взял щетку из руки жокея и продолжил за него чистку. Халкон Гуэрра стоял смирно и лишь вздрагивал всем телом, еще не сбросив напряжения после заезда. Рауль погладил его по шее и крупу.