Свет твоих глаз - Джоди Хедланд Страница 15

Анжелика.

Пьер споткнулся о корень, притаившийся под влажными листьями.

Каноэ закачалось, и ему пришлось сжать пальцы, чтобы удержать лодку.

Благодарность за доброту Анжелики быстро сменилась сожалением. Он был слишком груб с ней со времени своего возвращения на остров.

– Она сама виновата, – пробормотал он. – Oui. Ей стоило раньше назвать себя. Как только она меня увидела.

Тогда ему не пришлось бы волноваться, что его миссия вскроется. Живот свело при мысли о том, что могло с ней случиться, не спаси он ее от нападавшего.

Одному Богу известно, с какими еще проблемами ей приходилось сталкиваться за те два года, что она заботилась о матушке.

Он снова споткнулся, на этот раз о камень. Пошатнулся и засеменил вперед, утратив равновесие, – каноэ соскользнуло с его головы и начало падать. Пришлось нырять вперед, подхватывать и аккуратно опускать его на землю.

Каноэ он нашел на стропилах амбара. Оно запылилось, но не прохудилось – это было то самое каноэ, которое он когда-то сделал с отцовской помощью – вот только отец ушел в один из своих походов прежде, чем они смогли закончить.

Пьер всю зиму трудился над лодкой, пытаясь подогнать крошечные кедровые щепки. Он все сильнее и сильнее злился от собственной неумелости и отсутствия опыта, а потому в конце концов бросил это занятие.

Похоже, то был первый раз, когда он полностью осознал, насколько ненавидит отцовские отлучки на полгода. Когда Пьер сам стал вояжером, то решил, что у него не будет жены и детей. Чтобы никого не пришлось бросать.

На лбу выступил пот, и Пьер вытер его рукавом.

После тяжелого труда последних нескольких часов он не только проголодался, но и буквально мечтал освежиться в небольшом пруду среди скал, куда часто бегал в детстве и где можно было поплавать вдали от посторонних глаз.

Он снова начал поднимать каноэ, но остановился и вгляделся сквозь свежие весенние листья. Там мелькнуло что-то белое и донесся вполне различимый плеск.

Кто-то уже плавал в озере. На его тайном месте.

Да, его не было дома больше пяти лет. И все же это место принадлежало только ему. Мышцы напряглись. Пьер снова уложил каноэ на землю и бесшумно прокрался к озеру, где спрятался за корявым валуном.

У самого пруда на упавшем дереве лежала свернутая одежда. Пьер выглянул из-за валуна.

По спокойной воде плыла на спине молодая женщина. Белая нижняя рубашка вилась в воде вокруг ее ног, а голые руки лениво гребли. Длинные густые кудряшки обрамляли ее красивое лицо, темно-рыжим нимбом сияя на фоне синей воды.

Сердце Пьера часто забилось.

Анжелика?

Он вышел из-за своего укрытия, чтобы присмотреться как следует. Ее глаза были закрыты, а выражение лица было настолько спокойным, словно каждое движение рук уносило ее прочь от мирских тревог.

Он улыбнулся. Да, это была Анжелика. Стараясь не шуметь, он вытянул рубашку из штанов и стряхнул с плеч помочи.

Затем стянул рубашку через голову и сбросил сапоги.

Солнечный свет золотил ее лицо, играя с россыпью веснушек на носу. Анжелика вздохнула и двинула ногами, удерживаясь на плаву.

Его улыбка стала шире. Прежде чем девушка успела открыть глаза и заметить его, он прыгнул в воду, как можно ближе к ней, чтобы обязательно забрызгать.

Она вскрикнула и забила руками и ногами.

От холода весенней воды у Пьера перехватило дыхание. Вынырнув, он застучал зубами.

Анжелика взбивала тучу брызг и пыталась убрать спутавшиеся мокрые волосы с лица. Ее глаза широко раскрылись от страха. При виде его страх сменился яростью.

– Доброе утро, – улыбнулся Пьер, запрокидывая голову и стряхивая воду с волос; чтобы удержаться на плаву, он лениво двигал руками.

– Ты напугал меня. – На него уставились пронзительные темные глаза, резко контрастировавшие с бледностью ее лица.

– Не смог удержаться. – Пьер рассмеялся над ее возмущением. – Во имя старых добрых времен.

Ее взгляд потеплел. А затем, прежде чем он успел нырнуть, Анжелика послала ему в лицо фонтан брызг.

Вода залила ему рот и глаза, и на миг он, отплевываясь, завертелся на месте. Откашлявшись и отерев лицо, он увидел, что она весело за ним наблюдает.

– Во имя старых добрых времен! – сухо сказала она.

Смех так и рвался наружу, и Пьер не стал его сдерживать. Через пару секунд он уже плескал в Анжелику водой в ответ, как они часто делали до его отъезда. Вот только она перестала быть в два раза меньше его и была теперь куда сильнее и быстрее, чем он думал.

Вода попадала ему в лицо снова и снова, пока он наконец не вскинул руки в шутливом жесте поражения.

– Ты победила, – засмеялся он. – Я умею признавать поражение.

– Это что-то новое. – Она задохнулась от смеха и убрала с лица мокрые пряди. – Раньше ты совершенно не умел проигрывать. Вечно ныл и жаловался.

Ее глаза и улыбка дразнили его.

– Не может такого быть, – поддразнил он ее в ответ. – Потому что я никогда не проигрывал.

– Еще как проигрывал. Особенно когда мы с Жаном объединялись против тебя.

Его руки и ноги немели от ледяной воды, но в груди почему-то пульсировало тепло.

– Двое на одного? Non. Я не считаю это настоящей победой.

Она пожала плечами. Все было так, словно вдруг исчезли годы разлуки, словно он никогда никуда не уезжал и она до сих пор была милой девочкой, которая вместе с ним и Жаном играла и искала приключения.

– Ты победила только потому, что уже привыкла к воде. – Он содрогнулся. – А я заледенел.

Была еще только середина мая, слишком рано для купания.

– А, так теперь в твоем проигрыше виновата холодная вода? Или ты все же решишься признать тот факт, что я уже выросла и могу победить тебя, играя на равных. – С этими словами она снова плеснула на него водой. Пьер, хотя и сжался от холода, улыбнулся и кивнул ей в ответ:

– Наверное, ты права. Многое изменилось, пока меня не было.

Ее теплые карие глаза смотрели на него с восхищением.

В течение тех нелегких месяцев, когда он ссорился с отцом, когда его закружила собственная злость и отвращение, когда он превращался в жуткое чудовище, она продолжала следовать за ним по пятам и слушать его.

Она не обвиняла его, не кричала на него, как делал отец. И теперь, увидев то же восхищение в ее глазах, Пьер испытал боль и осознал, насколько же ему не хватало ее дружбы.

– Я рад снова видеть тебя, Анжелика, – тихо сказал он, подплывая так близко, что их ноги почти соприкоснулись.

– Я тоже рада тебя видеть. – Она опустила голову, словно стыдясь своего признания, но тут же ахнула: – О боже! – увидев совсем рядом его голую грудь.