Аметистовое ожерелье - Мэри Брендан Страница 15

– Не надо проводить со мной душеспасительные беседы, – раздраженно проговорила Элизабет. – И не надо винить его преподобие за то, что я занимаюсь благотворительностью. Только сегодня я осознала всю важность того, что мы делаем, потому что увидела, в какой ужасающей нищете живут еще люди. И если вы думаете, что я хотя бы на минуту оставлю свою давнишнюю подругу и ее сына в руках этого мерзкого человека…

Хью, наконец, решил, что нужно войти в гостиную.

– Послушайте, Элизабет, – обратился он к своей помощнице. – Это не просто спасение… э… падшей женщины и ее сына. Все дело в Личе. Натаниэль Лич и его мать держат под своим началом шайку воров-карманников и целую армию продажных жриц любви. Они – худшие из обитателей социального дна Лондона.

– Меня это не пугает! – гневно выкрикнула Элизабет, и глаза у нее сверкнули синим пламенем.

– Прислушайтесь к моим словам, Элизабет, – не переставал убеждать священник. – Вы не знаете, но миссис Силби находится в полной зависимости от Лича. Он втерся к ней в доверие под видом преданного друга, когда ее бросил муж и она оказалась без средств к существованию. Он кормил и одевал ее, будто бы из сочувствия, но когда пришло время платить, предстал перед ней в своем истинном свете – как неуступчивый и жестокий ростовщик. Он забирал у нее почти все, что платили ей клиенты, которых он для нее находил, отдавая ей жалкие гроши, и ей приходилось снова занимать у него, все больше увязая в долгах. Наконец долги выросли настолько, что ловушка захлопнулась. Лич убедил ее, что ей никогда с ним не рассчитаться и что она никогда не станет свободной. Вам покажется невероятным и бесчеловечным, но ее родителям абсолютно все равно, что случилось с их дочерью, если вы к ним обратитесь с просьбой помочь ей и их внуку, они не станут вас слушать…

– Бабушка, дай мне немного денег, – потребовала Элизабет, отвернувшись от Хью Клеменса. – Я умоляю тебя выделить их из моего наследства, чтобы помочь человеку, которому сейчас в сто раз тяжелее, чем было десять лет назад мне самой, – проговорила она дрожащим голосом, со слезами на глазах.

– Элизабет, ты сошла с ума, – возмутилась Эдвина. – Неужели ты думаешь, я позволю тебе вовлечь нас в борьбу с этим мерзавцем? Именно борьбу, потому что если тунеядец Лич вдруг узнает, что у нас в доме только две женщины и слуги, он может подослать к нам своих сообщников, и они обворуют нас. Или убьют прямо в постели! Все, с меня хватит! Я больше не желаю слушать твои глупые речи, Элизабет! И запомни: я запрещаю тебе появляться там. Если ты меня ослушаешься, клянусь, ты об этом горько пожалеешь! – властно проговорила Эдвина и направилась к двери.

– Мне очень жаль, Элизабет, – сказал Хью. – Это я во всем виноват. Ваша бабушка совершенно права, отругав меня. Если бы я не привлек вас к работе в воскресной школе, вы бы никогда не встретились с миссис Силби и не подверглись бы такой опасности.

– Я рада, что встретила ее, – перебила его Элизабет. – И прошу вас, не казните себя. Я согласилась работать в воскресной школе по собственной воле и не хочу ее бросать.

– Если вы хотите этого, то позвольте мне проявить заботу о вас и, если понадобится, защитить вас. Я был бы рад защищать вас своим именем и скромным призванием…

Элизабет сжала его руки.

– Не продолжайте, Хью. Я очень благодарна, что встретила в вашем лице преданного и верного друга. День был, мягко говоря, трудным, – добавила Элизабет, усмехнувшись, – так что пора бы и отдохнуть. Но сначала мне надо найти бабушку и помириться с ней. Думаю, после этого мне будет легче заснуть.

– Нет, Джози, дай мне ночную рубашку с длинными рукавами – ночь сегодня будет холодной, – велела Элизабет своей служанке. Джози отложила легкую сорочку и достала другую, из плотного ворсистого хлопка, и повесила ее согреться на спинку кресла у камина.

Сняв платье, Элизабет подошла к горящему камину, с удовольствием вдыхая запах свежести, исходивший от выстиранной вещи. Постепенно переживания сегодняшнего дня начали меркнуть под влиянием домашнего покоя и тепла. Она разделась и стала смывать с себя трущобную копоть и грязь, оттирая руки, плечи и грудь горячей водой, налитой в широкую чашу, стоявшую около ее письменного столика. Вдруг она краем глаза увидала записку, лежавшую на бюро. Сердце у нее бешено забилось, и она нетерпеливо схватила письмо мокрыми руками. Росс Трилоуни предлагал встретиться снова… Элизабет подошла к кровати и села.

Если она не испугалась ловушки, в которую попала в воскресенье в трущобной части Лондона, то встретиться с Россом для нее – пара пустяков. Она ничего при этом не теряет: ни доброго имени, ни своих драгоценностей – ни того, ни другого у нее нет.

Элизабет посмотрела в окно – уже стемнело. Еще не очень поздно, только девять. Бабушка уже спит.

Она взглянула на Джози.

– Достань мое синее бархатное платье и черный атласный плащ… тот, что с капюшоном. – Элизабет усмехнулась, видя, что Джози с недоумением смотрит на нее. – Мне нужно ненадолго уйти из дома, и, к моему сожалению, тебе придется пойти со мной.

Для дворецкого неожиданное появление леди в десятом часу вечера, да еще с требованием встретиться с его хозяином, показалось довольно необычным, но он не подал вида.

Элизабет села на предложенный ей стул и слегка наклонила голову в знак благодарности.

– Я должен узнать, может ли виконт Стрэттон принять вас, – проговорил дворецкий с едва заметным пессимизмом.

Великолепное убранство дома не произвело на Элизабет никакого впечатления. Она считала ниже своего достоинства глазеть на белоснежный мрамор колонн, художественный фарфор и дорогие картины, украшавшие обитые шелком стены. Наверняка эти бесценные вещи были конфискованы Россом Трилоуни, еще, когда он разбойничал на море и грабил торговые корабли… Ее размышления были прерваны звуками шагов – впереди шел дворецкий, за ним двое слуг и служанка. Все были одеты в черное с золотом.

– Виконт вас сейчас примет.

– Хорошо, – сухо сказала она и поднялась со стула со спокойным достоинством, хотя внутри у нее все похолодело.

«Мне не страшно и не стыдно», – мысленно твердила себе Элизабет, идя следом за дворецким по мягкому, пушистому ковру. Она представила Джейн Силби с маленьким сыном на руках. То унижение и издевательства, которые каждый день испытывают они, не идет ни в какое сравнение с ее теперешними переживаниями.

Виконт уже ждал ее. Он стоял, опершись рукой на каминную полку и поставив ногу на изящную каминную решетку. На столе у камина стоял хрустальный стакан с бренди и лежала раскрытая книга обложкой вверх, будто Росс только что читал ее. Это было неожиданностью. Элизабет считала Росса Трилоуни ловким, но недалеким человеком. На какое-то мгновение она растерялась и чуть не извинилась за доставленное беспокойство.

– Входите… пожалуйста, – услышала она голос Росса.

Элизабет смутили приятные манеры и подчеркнутая вежливость. Чтобы скрыть растерянность, она неожиданно для себя сказала то, что думала: