Идеальный джентльмен - Барбара Мецгер Страница 15

— Если барон относится к вашим знакомым или друзьям семьи, то я должен извиниться, но, тем не менее, я не отнес бы лорда Стрикленда к тем, кто составит лучшую компанию для молодой леди.

— Как будто я не знала этого, — Стоуни показалось, что она пробормотала именно это. Ему также почудилось, будто попугай в соседней комнате произнес «Пенисленд», но, может быть, это миссис Гудж бормотала что-то во сне о своей пенсии.

Мисс Кейн снова взяла свою чайную чашку и начала взбалтывать ее содержимое по кругу так, словно хотела прочитать там свое будущее. Ей не понравилось то, что она увидела, решил Стоуни, потому что женщина проговорила.

— Цыц. И к тому же он не потрудился ответить на мое письмо.

Она вызвала к себе и барона тоже? Стоуни задался вопросом, неужели мисс Кейн вела себя со Стриклендом так же категорично, и послала ли она и ему тоже банковский чек. Стрикленд не принадлежал к тем, у кого карманы набиты деньгами, и к тому же ходили слухи, что он готов был опуститься еще ниже и заняться ремеслом. Мысль о банковском чеке напомнила Стоуни о бумаге в собственном кармане. Он вытащил ее и передал мисс Кейн. Пусть этот чек лучше приклеится к ее руке, чем к его совести.

— Ваш аванс.

— О нет, вы должны оставить его себе. За потраченное вами время и беспокойство.

Стоуни покачал головой и поднялся, чтобы уйти.

— Нет, я не могу принять то, что не заработал. Уверяю вас, я не испытал никакого беспокойства и приятно провел время.

Мисс Кейн тоже поднялась, чтобы проводить его до дверей.

— Пожалуйста, оставьте его у себя. Если не ради ваших стараний, то тогда из-за вашей обуви.

— Моей…?

Собаку вырвало остатками еды и дорогих оранжерейных цветов прямо на ноги Стоуни. Виконту пришлось прикусить язык, чтобы не пустить в ход выражения, из-за которых был изгнан попугай.

Мисс Кейн покачала головой, словно прочитала его мысли, что было сделать намного легче, чем угадать будущее по чайным листьям.

— Я знаю, о чем вы думаете, — проговорила она, — но моя тетя любила его.

Или эта самая тетя не любила свою племянницу. Слава Богу, что это не его дело. Стоуни был на полпути к двери, когда внезапно остановился.

— Мисс Кейн, мне ужасно не хочется говорить это… — он ненавидел себя еще больше за то, что не сбежал, пока у него был шанс, — … но я искренне надеюсь, что вы подумаете еще раз.

Она посмотрела на чек в своих руках.

— Полагаю, вы должны так думать, если настолько сильно нуждаетесь в деньгах, что… То есть, спасибо, что пришли.

— Дело не только в деньгах. Я не верю, что любой из тех людей, которых вы упомянули, сможет так же хорошо служить вам, или заботиться о ваших интересах. Я сильно опасаюсь, что кто-то может воспользоваться вами в своих интересах или ввести вас в заблуждение. Я пренебрег бы своими обязанностями, если бы не сообщил вам, какие ловушки подстерегают… — Он хотел сказать «дурочку», но таким образом нельзя было расположить к себе потенциального работодателя. — Только прибывшую в наш город леди.

Мисс Кейн слушала, склонив голову набок, но не кивнула в знак согласия, так что он продолжил:

— Как вы, должно быть, знаете, я приглядывал и за другими молодыми женщинами, и ни одна из тех, кого поручили моим заботам, не попала в беду. — Кроме леди Валентины, которой все сошло с рук. — Я бы не хотел, чтобы вы рассчитывали на меньшее внимание.

— Благодарю вас, милорд, что вы заботитесь о моем благосостоянии так же, как и о вознаграждении. И я подумаю. В самом деле, если я за неделю не получу новостей от Стрикленда или мистера Латтимера, то у меня ум за разум зайдет.

О, на это не понадобится так много времени, уверенно решил Стоуни, только не с ее умом. Его просто не хватит на неделю.

— Думаю, что вам следует послать мне записку через два дня, а не ждать дальше или рисковать появляться в городе без сопровождения. Таким образом, вы сможете посмотреть кое-что в городе, и я буду знать, что вы в безопасности.

Она кивнула, и Стоуни вышел, размышляя, почему он так упорно старается получить работу, которую не хочет выполнять. Единственное место, куда, по его ощущениям, безопасно сопровождать мисс Кейн — это Бедлам. Единственный вопрос — кто из них вернется оттуда?

— Клянусь яйцами святого Хомобоно, Эллианна, о чем ты только думаешь — отказалась от такого первоклассного жеребца прежде, чем проверила его способности?

Мисс Эллианна Кейн огляделась, убедившись, что ни одну из горничных не смутила речь ее тети. Эллианна не поразилась тому, что тетя Лалли заговорила; не удивила ее и вульгарность слов. Ее тетушка была известна по всему Девонширу за откровенные высказывания, и за то, что она не выбирала выражений. Муж-пират поощрял ее свободную речь, а отец Эллианны только смеялся над эксцентричностью сестры. Лавиния Гудж, урожденная Кейн, сейчас была уже достаточно стара, достаточно богата и совершенно не заботилась о чьем-то мнении. Отсюда и мифический попугай. И практикуемый время от времени обет молчания. Без этого им невозможно было бы жить в Лондоне. Их избегали бы все — от высшего общества до лавочников. И без того они практически не выходили из дома, но таков их собственный выбор.

Нет, что удивило Эллианну, так это то, что ее тетя, кажется, одобрила лорда Уэллстоуна.

— Я думала, что ты не хочешь, чтобы я имела что-то общее с виконтом, — проговорила она. — «Бесполезный, напыщенный тип», вот как ты назвала его.

Тетя Лалли обзывала виконта и худшими словами, и всю британскую аристократию вместе с ним. На самом деле, она убеждала Эллианну вышвырнуть лорда Уэллстоуна за дверь на его аристократический зад.

— Фу, это было до того, как я увидела его, — заявила тетя Лалли, откладывая вышивку в сторону. — Я изменила свое мнение.

Эллианна вернулась к работе над своими схемами и клочками бумаги, на этот раз более осторожно обращаясь с клеем.

— И я тоже. Нам не нужно нанимать высокородного сопровождающего. Если мистер Латтимер не сможет помочь, а лорд Стрикленд не захочет, то мы займемся этим делом сами по себе. Тимми сможет нанять несколько дополнительных слуг, вот и все. Я должна буду ощущать себя неловко, объясняя его сиятельству нашу ситуацию или принимая его услуги.

— Неловко? Вот чем ты объясняешь неискреннее представление, которое устроила для него?

— Я не была неискренней. Просто мне было стыдно из-за клея, собаки и попугая, и…

— Чепуха. Одна улыбка этого красивого франта — и твои колени подогнулись, признай это!

Эллианна снова разлила клей. На этот раз она не стала совать в него пальцы, а воспользовалась промокашкой, чтобы спасти свои вырезки из газет.

— Вовсе нет! С моими коленями не произошло ничего подобного. Они вели себя так, как положено.