Жизнь удалась! - Максин Салливан Страница 16

До шести вечера Оливия просидела у бассейна, работая над эскизами. Она была рада тому, что Алекс ее не искал, и подозревала, что он работает в своем кабинете.

Так и было.

Алекс отложил в сторону ручку и откинулся на спинку кожаного кресла, когда она вошла в комнату. Оливия сказала ему, что Гарриет готовит для них совершенно необыкновенный ужин.

— Во сколько? — только и спросил он.

— В половине восьмого.

Он взглянул на наручные часы, потом снова на нее.

— Я приду.

Она нахмурилась.

— Тебе не следует так много работать, Алекс.

Тень раздражения промелькнула на его лице.

— Мне необходимо закончить кое-какие дела.

— Гарриет не простит тебя, если ты заснешь за ужином.

Он посмотрел ей в глаза, потом снова взялся за ручку.

— Все будет в порядке.

Оливия помолчала.

— Ты все еще сердишься на меня, да?

— Я приду, — сказал он, не поднимая глаз.

Чувствуя себя отвергнутой, Оливия поднялась в спальню и не спеша переоделась в одну из своих моделей. Она красила ресницы, когда услышала, как кто-то нырнул в бассейн.

Подойдя к окну, она посмотрела вниз и увидела Алекса. Невозможно было оторвать от него взгляд, когда он рассекал воду, широкоплечий, загорелый и накачанный. Без сомнения, он освобождался от накопившегося напряжения.

И это хорошо, подумала Оливия. Она могла бы стоять у окна до бесконечности, но заставила себя спуститься вниз и проверить, все ли готово.

Оливия зажигала свечи, когда в гостиную вошел Алекс. Он был очень красив в бежевых брюках и синей рубашке и выглядел необыкновенно энергичным.

Его взгляд скользнул по ее белому платью без рукавов со слегка расклешенной юбкой, доходящей до середины колен. Золотистый пояс обхватывал ее талию. Одобрительный блеск, от которого у нее все перевернулось в груди, появился в его глазах, прежде чем он перевел взгляд на мерцающие в канделябрах свечи.

Его брови удивленно поднялись.

— Свечи? Ведь еще не стемнело.

Оливия улыбнулась.

— Я знаю, но так гораздо романтичнее, тебе не кажется? — Она сделала знак рукой. — Садись. Еда уже на сервировочном столике.

— Разве Гарриет не будет нас обслуживать? — спросил Алекс. Он подошел к столу, помог Оливии сесть, а потом сел сам.

— Нет. Они с Мартином отправились в город, в кино.

Его губы дрогнули.

— По-видимому, мы смогли убедить Гарриет в том, что наш брак настоящий.

Оливия покачала головой.

— Но это была идея не Гарриет, а моя.

Алекс пристально взглянул на нее.

— Понятно.

Она расправила плечи.

— Я хотела извиниться, Алекс. За сегодняшнее утро. Я ведь не знала о нападении на Изабель.

Его глаза потемнели.

— Гарриет слишком много болтает.

Оливия наклонила голову.

— Ты поэтому не стал волноваться из-за обуви, оставленной на пляже? Вспомнил об Изабель, вернувшейся за полотенцем, да?

Алекс поджал губы. Он протянул руку и взял бутылку вина из ведерка со льдом.

— Я не люблю анализировать, — сказал он с беспечностью, которая, однако, нисколько не обманула ее.

Оливия следила за тем, как он наполнил вином сначала ее бокал, потом свой.

— Я удивлена, что твой отец не продал дом после того случая.

Желваки заходили на его скулах.

— Мы любим этот дом, — сказал он резко.

Оливия кивнула. Видимо, здесь все Валенти чувствуют себя одной семьей, несмотря на то что Алекс уже долгие годы не ладит с отцом.

Оливия сделала глоток вина, потом спросила:

— Почему ты не рассказал мне? Я бы поняла твои чувства и не стала тебя расстраивать.

Алекс пронзил ее взглядом.

— Ты доверилась мне настолько, что вышла за меня замуж. Может быть, тебе пора научиться доверять мне и в других вопросах?

Оливия закусила губу. Алекс прав.

— Да, я полагаю, это станет следующим шагом, — спокойно согласилась она.

В этот момент вечернее солнце ворвалось в окна застекленной террасы и упало на лицо Алекса.

И тут Оливию осенило. Что бы ни говорил Алекс о доверии, он сам рассказывал ей далеко не все. Он ведь умолчал о том, что произошло с Изабель.

Доверие должно быть взаимным, разве не так?

Она открыла рот, чтобы озвучить свои сомнения, но тут ее осенила другая мысль. Может быть, дело вовсе не в доверии? Может быть, у Алекса были причины не делиться с ней своими чувствами? Страхами?

И хотя ей было нелегко признаться себе в этом, поведение Алекса приятно отличалось от поведения других мужчин в ее жизни. И ее отчимы, и Эрик всегда стремились поделиться с ней своими проблемами и переживаниями.

Иногда их чрезмерная откровенность доводила ее до белого каления. Если бы ей пришлось выбирать, она бы предпочла мужчину, который не стремится слишком щедро делиться своими чувствами. Безусловно, ей нравились мужчины сильные и немногословные.

Алекс был именно таким.

На душе у нее потеплело.

— Как ты думаешь, Алекс, с нашим ужином ничего не случится, если мы отложим его ненадолго?

Он нахмурился.

— Не думаю. А что?

Она поднялась и протянула ему руку.

— Я хочу заняться с тобой любовью, Алекс, — сказала Оливия тихим голосом. — Ты не возражаешь?

Он замер от неожиданности, но быстро пришел в себя.

— Только глупец стал бы возражать. — С этими словами Алекс встал и взял ее за руку.

В конце недели они возвратились в Сидней и поселились в роскошной квартире Алекса в Вулу-мулу, из окон которой открывался потрясающий вид на город, парк и залив. Апартаменты находились совсем близко от центра.

Теперь, когда Алекс вернулся на работу, Оливия большую часть времени была предоставлена сама себе. Она обналичила второй чек, который Алекс вручил ей в день свадьбы.

Ее довольная мать вернулась в Штаты на частном самолете семьи Валенти. Ее вызвали на повторные пробы в фильме, сняться в котором она мечтала. Оливия молила Бога, чтобы ее мать получила эту роль.

Что касалось ее самой, она была в восторге от моделей, которые создала во время отдыха на вилле Валенти, и собиралась работать над ними в Сиднее всю следующую педелю. Кроме того, необходимо было помочь Лианне, занимавшейся подготовкой к очередному показу мод.