Грешник Шимас - Шахразада Страница 16

— Заходите! — Хозяин показал на дверь, а сам повел лошадей в конюшню — напоить и накормить.

Шимас, нагнувшись, вошел во дверь следом за Фатимой. Пол был вымощен камнем — необычная вещь для крестьянского дома, если только этот дом и вправду крестьянский. Очевидно, усадьба была очень стара — толстые стены, ставни, судя по всему, сколочены из толстых досок и плотно пригнаны.

«Должно быть, когда они наглухо закрыты, то совсем не пропускают света…»

Шимас пытался за простыми мыслями спрятаться от неведомого завтра. Появилась усталая женщина, с поклоном подав блюдо жаркого — большие куски мяса и обилие овощей. Рядом с блюдом она поставила глиняный кувшин с вином. Юноша почувствовал, как от голода закружилась голова. В первый раз за этот странный, бесконечно длинный день.

Хозяин подождал, пока беглецы насытились. И только после этого начал задавать вопросы. Очень быстро Шимас понял, что тот не раз помогал исчезнуть из великой Кордовы друзьям Ибн Айласа (особенно тем, кто за эту дружбу заплатил звонкой монетой). Юноше этот суровый человек понравился — высокий, в годах, с седыми висками и редкой бородкой на худом аскетичном лице.

— Нарушителей традиций не терпят нигде, даже в столице, — заметил он на сбивчивый рассказ Шимаса. — Стражники нас уже предупредили, чтоб мы вас высматривали…

Хозяин взглянул юноше в лицо.

— Тебя не узнали, ты сможешь вернуться в город, как только пожелаешь.

Потом его внимание обратилось к девушке.

— А вы, прекраснейшая, попали в серьезные неприятности…

Он повернулся к Шимасу:

— Нам было сказано, что эта дама — графиня де Муай-Тай, новобрачная супруга графа Альберта, владельца обширных владений в Святой Земле.

Фатима усмехнулась.

— Столь гнусной смеси правды и лжи я не встречала много лет. Да, я владелица обширных владений в Святой Земле, дочь хозяина Саона. А граф Альберт… Он пытался взять меня силой. И тогда я бежала к отцу в Кордову.

— Однако сейчас вы, уважаемая, оказались вдали и от отцовских владений… Да к тому же в компании с беглым пиратом. Думаю, недурная награда уже обещана тому, кто вернет вас в руки отца… Или в объятия графа.

— Я скорее убью себя, — спокойно выпрямилась Фатима, — чем вернусь к нему. Я должна была стать его женой не по своей воле, да и женой лишь на словах. Накануне нашей свадьбы он всю ночь пьянствовал и заснул прямо за столом. Я слышала, как его друзья смеялись, что он напился допьяна в свою брачную ночь, и потому убежала.

— А юноша?

Фатима подняла на хозяина глаза.

— Этот достойный муж поклялся защищать меня даже от самого Иблиса Проклятого, пусть мы сейчас и в совсем чужих землях. И если Аллах всесильный позволит, я назову его своим супругом.

— Вот даже ка-ак, — протянул хозяин. — Достойные слова. Как ты сказала, красавица? Граф Альберт? Знавал я этого графа Альберта, настоящий злодей. Недостоин он быть супругом такой госпожи.

Беглецы собирались отправиться дальше на рассвете. Хозяева готовили еду, а Шимас рассматривал карту, которую взял с собой, едва только зашел разговор о бегстве из Кордовы. Он сомневался, чтобы их кто-то заметил вблизи деревни, однако знал, что везде и всегда найдутся любопытные глаза, поэтому успокаиваться все же не следовало.

— Куда вы держите путь? — спросил хозяин. — От графа трудно спрятаться. Он человек весьма влиятельный — и в церковных кругах, и при дворе… Быть может, его принимал и наместник.

— В Замок Османт. Мне этот совет дал Ибн Айлас, и, думаю, глупо было бы ему не последовать, — ответил Шимас.

— В Османт? А-а. Может быть, это упрощает дело… В Османт, действительно.

— Если весть о нашем побеге дошла и сюда… — проговорила Фатима, — за большими дорогами будут наблюдать.

— Конечно, любимая. Но есть и окольные пути, а лошади у нас резвые, — возразил юноша.

— Поешьте, — сказал хозяин, — и поспите немного. Может быть, я что-то придумаю…

Путники продолжали есть. Шимас взглянул на Фатиму какими-то новыми глазами — спокойное лицо, матово-светящаяся кожа, красивая фигура и прекрасные выразительные руки. Она поймала взгляд юноши и ответила теплой, дружеской улыбкой… Шимас почувствовал, как огонь мгновенно охватил его чресла.

«Уж лучше бы она не улыбалась…» — со смесью досады и радости подумал он.

— Друг мой, — вполголоса проговорила Фатима. — Я о многом умолчала. Сейчас, пока еще не поздно, я должна тебя предостеречь — многое из слов нашего почтенного хозяина чистая правда: граф Альберт настоящий негодяй. Похоже, он будет гнаться за мной хоть до самих пределов мира.

— Мне нет дела до этого презренного, — Шимас пожал широкими плечами. — Ты доверилась мне, одного этого вполне достаточно. Граф может быть трижды негодяем, но он смертен так же, как и все прочие люди. А мой меч всегда со мной. Равно как и моя любовь к тебе.

Да, юноше было более чем неприятно услышать о муже, нет, о женихе Фатимы. Еще более неприятно ему было услышать об этом от какого-то деревенского мужика, а не от самой Фатимы. Но он был достаточно здравомыслящим человеком, чтобы не торопиться с выяснением отношений. Впереди неведомый Замок Османт. Быть может, там найдется время поговорить начистоту.

Фатима, похоже, догадывалась о мыслях Шимаса. Вполголоса она заговорила:

— Считается, что женщина не может владеть замком, — она может получить его от отца и тут же выйти замуж, чтобы передать его в руки мужа. Таков обычай в Святой Земле: в замке должен быть сильный мужчина, хозяин, способный его защитить. Если такой замок придется удерживать против неверных, без мужской силы не обойтись… Граф Альберт всегда завидовал моему отцу, владельцу Саона и принадлежащих ему земель, которые платили обильную дань. Я подозреваю, что граф убил бы отца, если бы тот не согласился выдать меня за него замуж.

— Убил бы?

— О да, и свалил бы на вылазку, которую совершил отряд неверных. Я уверена, и Креонт тоже так думал.

— Креонт?

— Капитан защитников замка, очень хороший человек. Это он посоветовал мне отправиться к отцу в Кордову.

— Но отец же согласился выдать тебя замуж?…

Шимас мало что мог понять в истории своей любимой. Но мудро и не пытался этого сделать — время все расставит по своим местам.

— Неприятно торопить вас, — вошел хозяин. — Но выступать придется почти ночью и тихо. Через час рассветет — лучше вам оказаться вдали от наших мест.

Шимас достал из седельной сумки небольшую книжку в самодельном кожаном переплете, где были записаны переводы из Лукреция и Сулеймана-Купца, сделанные им самим, казалось, в другой жизни. Хотя с того времени не прошло и десяти дней.

Юноша вспомнил, как удивился, прочитав, что среди прочих диковин Сулейман упоминал о неслыханном в других местах обычае чинийцев, ставящих на бумагах вместо подписи отпечаток пальца. Эти люди уверены, что нет двух одинаковых отпечатков и поэтому такую подпись невозможно подделать. А потому столь необычный способ используется в этой стране уже сотни лет.