Упрямая Золушка - Юджиния Райли Страница 16

— Ты просто пытаешься при помощи комплиментов выбраться из трудного положения, — обвиняюще сказала она.

Его смущенная улыбка подсказывала, что он не собирается отклонять обвинение, но зато он спросил:

— А ты не думала, какова настоящая причина того, что я был там сегодня, Трейси?

— Просто ты садист, — заявила она, скрывая улыбку и снова отворачиваясь, чтобы взглянуть на сонный пейзаж за окном.

— Трейси, — нежно приказал он, — посмотри на меня, пожалуйста.

Она посмотрела и обнаружила на его лице самую искреннюю, обезоруживающую улыбку. Проклятие! Взгляд этих его бездонных карих глаз может навести мосты над целыми океанами холодного противодействия. Дрожь пальцев слегка выдавала ее, когда она подняла бокал и сделала большой глоток. Совсем не успокоившись, она снова взглянула на Делано:

— Ну, я смотрю на тебя. И что?

— Знаешь, дорогая, — серьезно продолжал он, — если бы меня там сегодня не было, ты могла бы ускользнуть от меня.

Эти искренние, душевные слова чуть не заставили Трейси сдаться, с большими усилиями она продолжала говорить небрежно:

— Значит, ты так мало верил в мои актерские способности?

— Вовсе нет, — ответил он. — Я бы сказал, что твоя игра превосходна — но с правильным партнером. Пряча смущение, она открыла меню.

— Я не то, что ты хочешь, Делано.

— Вообще-то на обед я собирался заказать салат с креветками, но когда дойдет до десерта, я буду иметь тебя в виду, — подмигнув, заявил он.

Она безнадежно покачала головой и продолжила изучать меню. Когда подошел официант, Трейси выбрала мясо а-ля Романофф. Ей бы тоже хотелось салат с креветками, но она испытывала тайное удовлетворение, что подчеркнула свою независимость, выбрав нечто отличное от того, что заказал Энтони.

Блюдо оказалось изысканным. Мясо было покрыто вишнями и нежным соусом. Обед продолжался, и они занялись обсуждением кампании по сбору средств, и вскоре Трейси обнаружила, что у Энтони имеются весьма ценные предложения. Он собирался представить Трейси ведущей местного ток-шоу, которую он знал, и распространить среди местных коммерсантов обращения с просьбой о пожертвованиях.

— Мы можем начать распространять их в «Мемориал ин-терьерз», — сказал он. — И вообще, пусть наше рекламное агентство над этим поработает.

— О, я не могу просить тебя так расходоваться, — проговорила Трейси.

— Налоги исключаются, — настаивал он. Они продолжили обсуждение, и Трейси стало ясно, что Делано намерен посвятить большое количество своего времени и энергии, чтобы помогать ей. Она вынуждена была признать это очень великодушным шагом с его стороны, особенно принимая во внимание то, что ему надо было заниматься собственным бизнесом.

Через некоторое время разговор перешел на более личные темы. Энтони рассказал Трейси о своей любви к авиации и описал имеющийся у него спортивный самолет «сессна».

— Я недавно летал в Харлинген, посещал там Музей военной авиации, — говорил он. — У них самая большая коллекция действующих боевых самолетов времен Второй мировой войны, не говоря о том, что они имеют единственный существующий японский «зеро». — И, задумчиво улыбнувшись ей, добавил: — Я должен когда-нибудь покатать тебя, Трейси. Вообще, почему бы нам не слетать в Галвестон, к морю?

— Ну конечно, мы соберем много денег, обращаясь к крабам на пляже, — с застенчивой улыбкой ответила она.

Он усмехнулся и попросил ее рассказать побольше о своей семье.

— Да так, особенно нечего рассказывать, — промолвила Трейси. — Моя мама живет одна в восточном Техасе, а сестра отца с мужем — здесь, в Хьюстоне.

— Это, должно быть, тетя Фейетт и дядя Генри, — вставил он.

Она удивилась его памятливости:

— Надо же, а ты можешь сложить два и два. Он улыбнулся, помешивая кофе:

— Если ты не заметила, дорогая, то я запоминаю каждое твое слово.

— Даже сейчас? — пробормотала она, быстро теряя спокойствие.

— Да, — убедительно произнес он. — И я помню все. — Она быстро взглянула на него, гадая, что он имеет в виду, и он повторил, явно подчеркивая: — Все.

Слова Энтони приятно возбуждали, заставляя ее тоже припомнить все, что было между ними.

— У меня еще есть брат, он учится в медицинской школе, — выпалила девушка.

Мгновение Делано смотрел на нее, недоуменно нахмурившись. Потом рассмеялся, нисколько не обманутый ее хитростью:

— Молодец, Трейси О'Брайен. Расскажи мне о своем брате в медицинской школе.

— Его зовут Рик, и он посещает медицинский колледж Бэйлор здесь, в Хьюстоне. — Она поспешила продолжить, хотя и чувствовала, что ее лицо горит. — Ему двадцать пять лет, и ему еще осталось учиться два года. Я помогаю ему, когда возможно, — стыдливо призналась она.

— Как это прекрасно с твоей стороны, — ответил Энтони, с восхищением глядя на нее. — Тебе и твоей семье не так уж легко приходится в жизни, не правда ли, Трейси?

Его вопрос попал в самую точку, заставив девушку почувствовать себя беззащитной.

— Да, почти всегда, — призналась она. — У нас никогда не было много денег, а после смерти папы… — Она пожала плечами. — Но такова уж жизнь, верно? Ты бьешься, стараешься добиться лучшего.

— Тебе действительно надо было бороться с трудностями, верно? — мягко спросил мужчина.

Она кивнула, все еще испытывая смущение.

— Я думаю, что твоя преданность семье и мужество достойны наивысшей похвалы, — продолжал он, а потом посмотрел ей прямо в глаза и добавил: — Но не забывай и о более уязвимой стороне своей натуры, Трейси. Видишь ли, дорогая, я знаю, какой ты можешь быть нежной и покорной.

— Ты же понимаешь, у каждого из нас есть физические потребности, — небрежно проговорила она, боясь честно ответить на такое проницательное высказывание.

Ей наконец удалось рассердить его. С грозным лицом он прорычал:

— У тебя что, на все есть готовый ответ, Трейси? Теперь это не сработает. В субботу между нами было нечто большее, чем простая животная реакция, и ты это знаешь.

— Там действительно было животное, — напомнила она ему.

— Прекрати острить, — рявкнул он. Потом покачал головой: — Дорогая, что же нам делать с твоим дерзким характером, с твоей гордыней? Я думал, что сегодня утром добился некоторого успеха…

— Успеха! Ха! Да ты чуть не покончил со мной!

— Но ты слишком быстро закрываешься, — продолжал он, говоря как бы самому себе. Задумчиво, но уверенно он добавил: — Наверное, все, что тебе надо, — это быть любимой — о да, страстно любимой.

Трейси чуть не подавилась.

— С-страстно?

Он смотрел ей прямо в глаза.