Бескорыстная любовь - Барбара Картленд Страница 16

— Отнесите это в комнату мисс Хорн, компаньонки леди Хорнклиф. Скажите, что тапочка завалилась в карете, а я случайно обнаружил ее. Думаю, она еще может пригодиться хозяйке.

Ночной сторож был обязательным человеком и пообещал незамедлительно передать тапочку Лаэле. Маркиз поднялся в свою комнату. Он улыбался. В своей жизни он спасался благодаря многим вещам, но никогда прежде его спасителем не выступал розовый бархатный шлепанец.

Маркиз прекрасно проспал до утра. Правда, утром он почувствовал угрызение совести, когда увидел, что у других слуг леди Хорнклиф сонный вид. Пожалуй, они нуждались в отдыхе не меньше, чем лошади. Поскольку до Кроустока было недалеко, то выехали только в половине одиннадцатого. Через некоторое время путешественники пересекли границу графства Букингемшир. Эти места маркиз хорошо знал. Они издавна славились замечательными охотничьими угодьями. Но дорога была узкой и извилистой, приходилось быть внимательным. И даже на свежих лошадях не удавалось ехать так быстро, как вчера. Только благодаря его очень искусной езде путники прибыли в Кроусток около пяти вечера.

Дом сэра Перси был большим, но не было ничего особенно примечательного в его облике. На протяжении столетий его не раз перестраивали, достраивали, изменяли. Mapкиз подумал, что это как раз тот тип сооружения, который лучше всего подходит нуворишу. Он, безусловно, производит должное впечатление на всех своей роскошью и размерами. По всему было видно, что леди Хорнклиф здесь весьма желанная гостья. Сэр Перси лично вышел на крыльцо. Он сердечно обнял ее и громко, правда несколько фамильярно, оповестил всех, как он счастлив видеть ее у себя. Он также похлопал Лаэлу по плечу, сообщив, с каким нетерпением множество женихов ждут ее приезда, и объявил, что сегодня ночью будут танцы до упаду.

Маркиз не расслышал, что ему ответила Лаэла. А леди Хорнклиф начала жаловаться, какой утомительной была дорога, как она устала и как мечтает о том комфорте, который ждет ее всегда в доме сэра Перси.

— Среди моих друзей я знаю многих, — ответил сэр Перси, — единственное желание которых — развлечь и утешить вас!

Маркиз расслабился, повернув лошадей в сторону конюшен. Он знал — сегодня ночью леди Хорнклиф не потревожит его. Здесь было полно других мужчин, которые могут успешно скрасить ее одиночество.

Джек оказался прав. Их всех разместили в доме, поэтому о ночлеге на сеновале не могло быть и речи. Ему отвели комнату в левом крыле, где спали слуги-мужчины. Служанок же разместили как можно дальше от мужчин, на верхнем этаже противоположного крыла. Маркиз был рад, что ему как кучеру отвели отдельную комнату. При этом маркиз отметил, что хотя сэр Перси, по-видимому, не скупился на расходы, все вокруг было безвкусным, кричащим, аляповатым. Впрочем, у него хватило ума нанять дворецкого, который служил еще у прежних господ. Старые слуги, без сомнения, считали своего нового хозяина выскочкой.

Маркиз взял у дворецкого список гостей. Он знал имена одного или двух из них, но никогда не общался с ними лично, ибо никто из них не был членом элитарного Уайт-клуба. Не встречались они ему и в тех домах, которые он обычно посещал в Лондоне.

Маркиз должен был обедать вместе с домоправителем в его комнате. С точки зрения слуги, это была большая честь. Так как в доме было полно гостей, а после обеда ожидалось еще и прибытие новых, то все слуги были очень заняты. Ужин для старших слуг был накрыт ровно через час после обеда гостей. От своей матери маркиз еще с детства знал, как ведут себя в таких случаях слуги в их поместье: они рассаживались в комнате домоправителя за большим столом. В одном конце стола садился домоправитель, на другом — дворецкий. Камеристки и камердинеры господ рассаживались строго по ранжиру, в зависимости от титула их хозяев. Служанки герцогинь, маркиз и графинь садились по правую руку дворецкого. По правую руку домоправителя (а у них в Иглз это была женщина-экономка) обычно усаживался слуга самого почетного и важного гостя, а слева — его кучер. Остальные слуги рассаживались в соответствии с положением, занимаемым их хозяевами. Поэтому маркиз не удивился, обнаружив, что его место по левую руку от домоправителя. Пища была такой же обильной, вкусной и сытной, как та, которую подавали гостям. Им подали пять блюд. Прислуживали за столом младшие слуги и помощники. На стол подали также вина, и маркиз нашел, что все, без сомнения, из лучших припасов сэра Перси.

Маркиз совсем не удивился, когда разговор за столом переключился на те же сплетни, которые циркулировали и в лондонских гостиных. На сей раз слухи шли не сверху, а снизу. За столом говорили о последнем увлечении короля графиней Хертфорд. Затем один из слуг рассказал историю об одном дворянине, которого маркиз хорошо знал. Его видели взбирающимся по водосточной трубе одного из домов в фешенебельном районе Лондона. Внезапно домой вернулся муж его прелестницы и застал их обоих врасплох.

История вызвала дружный смех присутствовавших. Служанка леди Хорнклиф, с которой маркиз столкнулся всего лишь за несколько минут до начала ужина, тоже вступила в разговор:

— Не могу не сказать вам, что моя госпожа произвела настоящий фурор в Лондоне и подставила ножку не одной прославленной светской красавице!

— Да, она действительно хороша собой, — сказала экономка несколько натянутым тоном. — Хотя что касается меня, то я всегда хотела увидеть двух известных красавиц.

— Кого? — спросил камердинер.

— Одну зовут леди Блессингтон, — ответила экономка. — А вторую… мисс… э… Ман… Манроу. Да, Флер Манроу — так ее зовут. Я слышала, она настоящая красавица!

При имени Флер маркиз непроизвольно сжался. Вторая служанка добавила:

— Вы правы, мисс Филд, она очень хороша собой! И могу сказать вам последние новости, поскольку мы только что из Лондона, — еще до конца лета ее голову украсит подвенечный убор.

— Вы имеете в виду, что она собирается замуж за виконта Сэттингтона?

— Конечно, — ответила служанка. — Из нее получится замечательная герцогиня. Но у него будет хлопот полон рот, когда он на ней женится. Впрочем, это было бы с любым избранником.

— Почему ты так говоришь? — возразила мисс Филд. — Ведь, в конце концов, она только молодая девушка.

— Молода-то молода, да не по годам зрелая и хорошо знает, что почем, — отвечала служанка.

— Что ты имеешь в виду? — спросил кто-то за столом.

— Говорят, — ответила служанка с напускной скромностью, что ей еще не было семнадцати, а в их доме творились хорошенькие дела!

— Ну, ну, рассказывай, что она там вытворяла, — сказал другой женский голос просительным тоном.

— Да, там был один красавчик. Особенно он был хорош верхом на лошади. Но ее мамаша не пришла бы в восторг, узнай она, чем эта парочка занималась в лесу!

Маркиз встал, чувствуя, что не может больше слушать. Обращаясь к экономке, он сказал:

— Прошу извинить, но у меня сильная головная боль. Пойду прилягу.

— Ах, какая жалость, мистер Лайон! — ответила та сочувственно. — Конечно, идите прилягте. Надеюсь, утром вы будете чувствовать себя получше.