Время любви - Черил Энн Портер Страница 17

Глория вихрем влетела в гостиную. Выглядела она весьма воинственно: растрепанная, с пылающими щеками и сурово поджатыми губами. Увидев свою девочку в ярости, Бидди удивленно подняла брови. Глория встала напротив двери, широко расставив ноги и уперев сжатые кулаки в бока.

– Я хочу, чтобы он уехал, Бидди! Сегодня. Немедленно. Сию минуту.

Прекрасно зная, о ком идет речь, Бидди легко разыграла недоумение:

– Кто должен уехать и почему?

– Райли Торн, вот кто! – огрызнулась Глория, стягивая с себя отцовскую куртку и швыряя на стул.

Старой нянюшке пришлось посторониться, когда Глория как ураган пронеслась мимо нее к окну и остановилась рядом с роялем, уставившись невидящим взглядом сквозь стекло. Неожиданно она резко развернулась.

– Он поцеловал меня. И ему это не понравилось! – Бидди растерянно прикрыла рот рукой.

– Силы небесные, – прошептала она. Кажется, начали сбываться их с Луизой самые страшные опасения… и самые сокровенные мечты.

Глория снова подошла к Бидди и встала, скрестив руки на груди. В ее зеленых глазах плясали золотые искры.

– Что он о себе возомнил, когда вздумал меня поцеловать? Я его об этом не просила. Впрочем, что с него взять, это же Торн! Это ты пригласила его сюда, Бидди, и теперь ты должна приказать ему уехать. Я не хочу с ним больше разговаривать.

Прекрасно понимая истинные причины гнева Глории, Бидди прикусила язык, чтобы удержаться от смеха. Стараясь сохранить серьезное выражение, она спросила невинным тоном:

– Так ты говоришь, что хочешь прогнать Райли лишь потому, что он тебя поцеловал? Или потому, что ему не понравилось с тобой целоваться?

Несколько мгновений Глория продолжала стоять, вытаращив глаза, потом пронзительно завизжала и отвернулась. Теперь Бидди уже не сдерживала улыбку. «Итак, молодой мистер Торн позволил себе вольность в обращении с нашей маленькой барышней, и ей это понравилось больше, чем ему. Или же он зачем-то дал ей понять это, кто его знает». Бидди взглянула на стройную спину Глории. Бедная девочка была натянута как струна, в ее напряженной позе угадывались обида и уязвленная женская гордость.

– Детка, ты не права, – нравоучительно произнесла няня. Сжав кулаки, Глория мгновенно повернулась к Бидди, как кукла на шарнирах.

– Нет, права! Я не хочу никогда больше его видеть! Как он посмел поцеловать меня – меня, Лолес? Так ты наконец скажешь ему, чтобы он собрал свои пожитки и убирался вон?

Бидди поджала губы. Ну, это уж слишком, решила она. Уперев руки в бока, старуха прищурила глаза и сурово воззрилась на свою воспитанницу.

– Нет, и не подумаю, юная леди, потому что здесь говорит только твое задетое самолюбие.

Больше всего похожая сейчас на капризного избалованного ребенка, каким она, по сути, и была, Глория отступила от няни.

– Если что и будет задето сегодня, так это толстая шкура Райли Торна, коли он не уберется отсюда до ужина! Все равно будет по-моему, так и знай.

– Вот в этом-то все и дело, мисс Глория, все-то ты стараешься поступить по-своему. И видит Бог, некого в том винить, кроме меня да твоей бедной матушки. Но ты так привыкла делать все, что взбредет тебе в голову, что не можешь стерпеть, ежели кто-то осмелится тебе слово поперек сказать.

Произнося свою гневную тираду, Бидди заметила, что с лица ее воспитанницы внезапно исчезла злость и на глазах выступили слезы. Но решив не обращать на такие пустяки внимания, нянюшка строго погрозила ей пальцем и продолжила свою лекцию:

– Ты уже не ребенок! Ты – женщина. И самое время начать вести себя как женщина. Оглянись вокруг – ведь ты теперь отвечаешь за ранчо. Ты ведь на крови клялась в этом вместе со своими сестрами! Но ты не справишься в одиночку, потребуется помощь. Эту помощь предлагает Райли Торн. Так уж получилось. И надо засунуть подальше свою гордость и проглотить обиду. С этой минуты будешь делать то, что пойдет на пользу всем, а не только тебе самой.

В ответ на эту пламенную речь последовало тяжелое молчание. Глядя на искаженное мукой лицо Глории, видя ее напряженную позу, Бидди прижала руки к груди. Ее сердце билось глухо и неровно. Добрая нянюшка никогда не разговаривала со своей девочкой так сурово. «Бедная деточка делает что может, из сил выбивается. Ей ведь все это в новинку, и она еще не научилась справляться сама. А что делаешь ты, Маргарет Дженсен? Ты внушаешь бедняжке, будто она ни на что не способна».

Бидди и не подозревала, что однажды будет так жестоко говорить со своей воспитанницей. Конечно, ей хотелось высказать все, что накопилось на сердце, поделиться страхами, но не такой ценой, не за счет покоя милой девочки. Полная раскаяния, няня протянула руку к Глории.

– Деточка, я не хотела тебя обидеть…

– Нет, хотела! – Глория вздернула дрожащий подбородок. – До последнего времени я и не знала, как на самом деле все ко мне здесь относятся. Сначала Джейси заявила, что мне пора повзрослеть, потом Райли начал придираться и находить недостатки во всем, что я пыталась делать на ферме, а теперь и ты говоришь мне, что я упрямый, своевольный ребенок, который думает только о себе, пренебрегая делами своей семьи и этого дома.

По пылающим щекам Глории потекли слезы.

– Прости меня, Бидди. Я вовсе не хотела, чтобы тебе было за меня стыдно. И я не хотела позорить память своих родителей.

Она замолчала, закусив губу и стараясь сдержать слезы. Бидди захотелось прямо сейчас умереть. Она оскорбила свою девочку. Но прежде чем старушка успела что-то произнести или хотя бы пошевелиться, Глория виновато проговорила:

– Если ты не против, я бы хотела уйти в свою комнату. – Глаза няни наполнились слезами, сердце у нее защемило.

– Ой, детка, что же я наделала! – заохала Бидди, сокрушенно качая головой.

– Ты сказала правду, и больше ничего, – тихо ответила Глория, медленно направляясь к двери. Уже на пороге, взявшись за медную ручку, она обернулась и обвела глазами гостиную: – Мама любила эту комнату. Я вспоминаю ту ночь, после похорон, когда Ханна объявила, что уезжает. Я тогда ужасно испугалась. Кажется, я до сих пор чувствую, как Джейси уколола мне палец ножом, чтобы мы произнесли нашу клятву – во что бы то ни стало отомстить убийцам. – Глория ткнула пальцем на ковер у самых ног Бидди. – Смотри, вон то маленькое пятнышко – это кровь Ханны, когда она уколола себе палец. Мы сказали: «Клянемся, и да будет так».

Тоненькая и хрупкая, Глория уже изнемогала от усталости. Вид у нее был измученный, и неожиданно она показалась Бидди гораздо старше своих лет.

– Я дала клятву, – тяжело вздохнув, произнесла она. – И да будет так.

С этими словами она повернулась и вышла из комнаты.

Бидди осталась в гостиной. Она стояла и растерянно слушала удаляющиеся шаги Глории. Внезапно почувствовав, что последние силы ее покидают, Бидди схватилась за сердце и рухнула в кресло. Закрыв глаза, старая няня прошептала: