Здравствуй, будущее! - Джулия Тиммон Страница 17

Смятение Александры как рукой сняло. Теперь она чувствовала себя счастливой и умиротворенной.

Они долго ездили по вечернему городу, практически ни о чем не разговаривая, глядя на мокрую, словно сделанную из черного льда, гладь асфальта и думая каждый о своем. Время от времени Роберт убирал с руля руку и клал ее на руку Алекс. В такие моменты обоим казалось, что какие-то сверхъестественные силы связывают их прочной невидимой нитью, и они с удовольствием отдавались власти этих сил…

Проводив Александру до двери, он опять лишь ласково провел по ее лицу пальцем.

— Спасибо за волшебный вечер.

— И тебе спасибо. Было здорово, — произнесла Алекс своим нежным глуховатым голосом.

Операция прошла благополучно. В этот день Александра видела тетю лишь мельком и только вечером, когда действие наркоза начало ослабевать. Зато с Робертом общалась много. Сначала в больнице, где он поведал ей весьма любопытные вещи о новых методах лечения онкологических заболеваний. Потом вечером во французском кафе.

Там они продолжили начатый днем разговор.

— Ряд ученых нашего института считают, что раковые клетки можно уничтожать при помощи комбинации красного света, голубого красителя и растительного гормона, — рассказывал Роберт.

Алекс тяжело вздохнула.

— На меня наводит ужас само слово «рак». Оно ассоциируется у меня со смертью, с устрашающей безысходностью. — Ее голос звучал печальнее и глуше обычного.

Роберт пристально посмотрел ей в глаза.

— Очень важно научиться воспринимать все, что происходит с нами и с окружающими нас людьми без страха и паники. Только здравомыслящий и сильный человек способен не стать рабом обрушившихся на него обстоятельств. Таким людям все по плечу. — Он выдержал паузу, давая ей время поразмыслить над его словами. — Что же касается рака… Согласен, болезнь эта представляет большую опасность. Но медицина не стоит на месте. Я уверен, что через несколько лет будут успешно излечиваться даже заболевания в третьей стадии…

В субботу прямо из больницы они вместе отправились в Литтл-Венис, оттуда на речном трамвайчике добрались до зоопарка, поглазели на животных и, довольные как дети, закончили день ужином в небольшом клубе, полном веселой молодежи.

Александра старалась не слушать все более и более отчетливо звучащий голос разума. Он настойчиво предупреждал об опасности.

В конце концов, между мной и Робертом нет ничего серьезного, лгала она самой себе. Мы друзья, и нам просто интересно проводить друг с другом время. Бояться мне совершенно нечего.

Роберт не спешил ни склонять ее к близости, ни говорить с ней о чувствах, поэтому она успокаивала себя мыслью, что их отношения ни в коем случае не приведут к беде.

На то, что он все чаще смотрит на нее с явным вожделением, на то, что в его голосе звучит все больше и больше нежных нот, она предпочитала не обращать внимания. Так было проще.

В понедельник состоялась ее первая репетиция. Истосковавшаяся по танцу Алекс взялась за работу с таким рвением, что Фостер, наблюдая за ней, пришел в восторг.

— Хочется верить, что впереди нас с вами ждут долгие годы плодотворной совместной работы, — сказал он после репетиции.

Теперь в больницу она могла ездить только по вечерам. Домой ее отвозил Роберт. По дороге они делились друг с другом новостями и впечатлениями о прошедшем дне.

— До премьеры остается восемь недель! — возбужденно восклицала Александра. — Ты не представляешь, как я волнуюсь!

— Я обязательно приду на тебя посмотреть, — говорил Роберт. — Ты ведь не возражаешь?

Она помотала головой.

— Я сгораю от нетерпения, — снова и снова повторял он.

Когда Вилму Келли выписали из больницы, Александре пришлось изменить график, по которому протекала ее жизнь в последние три недели. Теперь она поднималась по утрам на полтора часа раньше, готовила для тети завтрак и обед — той следовало соблюдать постельный режим. А после репетиции шла по магазинам и вечером опять ухаживала за тетей.

Видеться с Робертом так же часто, как раньше, уже не получалось, и она постоянно втолковывала себе, что все складывается наилучшим образом. Каждодневные встречи до добра не довели бы, думала она, проводя вечера в хлопотах по дому. Мы привязались бы друг к другу настолько, что без очередного свидания уже не могли бы нормально жить. Слава Богу, все изменилось.

В том, что «нормально» ей уже не живется, Александра не признавалась даже себе.

А дела обстояли именно так.

Знакомство с Робертом словно заставило ее переродиться: прояснило мысли, озарило ярким светом внутренний мир, долгое время подчинявшийся законам тьмы и скорби. Теперь она чаше смеялась, реже уносилась сознанием в безрадостное прошлое, смотрела на жизнь с оптимизмом.

Когда у Алекс возникало желание поделиться с кем-нибудь незначительными личными переживаниями или радостями, она все чаще обращалась мысленно уже не к мертвому мужу, а к своему новому другу — к Роберту. Мало-помалу та часть ее души, которая угасла со смертью Нельсона, оживала, наполнялась свежими чувствами и силами. Теперь, просыпаясь по утрам, она думала не о том, как когда-то готовила завтрак вместе с любимым, а о том, проснулся ли Роберт.

Временами ее еще одолевала тоска, и тогда ей до умопомрачения хотелось вернуться в родной Кардифф, пройтись по милым сердцу улочкам, съездить на могилу мужа. В такие минуты ее захлестывало чувство вины и она брала в руки фотографию с тумбочки и начинала разговаривать с Нельсоном.

— Надеюсь, ты не сердишься на меня, милый, за то, что я общаюсь с Робертом? Он замечательный человек — сильный, умный, образованный. С ним мне легко и интересно… Я уже не так боюсь смерти, как раньше, представляешь? Это Роберт помогает мне справляться со страхом. Только ты не подумай ничего плохого… Мы с ним просто дружим.

Роберт звонил ей каждое утро в восемь часов перед выходом из дому. Этого звонка она ждала с замиранием сердца, хотя старательно уверяла себя в том, что прекрасно обошлась бы и без подобных глупостей.

— Здравствуй, балеринка, — весело приветствовал ее он. — Как спала? Как настроение?

— Все прекрасно, — отвечала она, представляя себе его лицо, его улыбку.

— Желаю удачного дня, — говорил Роберт.

— И я тебе, — отзывалась Алекс.

Виделись они в основном в больнице, когда Александра сопровождала тетю на прием, по вечерам только созванивались. Разговоры их получались увлеченными и длинными, после каждого оба мечтали о встрече, только Алекс усердно притворялась, что это не так.

Объяснить тете свои отношения с Робертом ей, естественно, пришлось.

— Ты болтаешь с доктором Уолтером так, будто знаешь его сто лет, — заметила Вилма, услышав в день выписки из больницы телефонную беседу племянницы со своим лечащим врачом. Ее глаза округлились, лицо, и без того осунувшееся, изумленно вытянулось. — И называешь его по имени…