Рождество наступает все раньше - Валери Блок Страница 17

– У меня нет доктора. – Он покраснел, вид у него был несчастный.

– Как это? Тебе же уже двадцать семь лет.

– Двадцать шесть. Я никогда не болею. Вошел Митч, губы у него потрескались, нос был красный.

– У тебя есть доктор? – Митч кивнул, высморкавшись в белый платок. Ему было двадцать восемь, и у него была несовершеннолетняя жена. – Значит, оба позвоните доктору Митча, чтобы он прописал вам эритромицин. – Они уставились на нее опухшими глазами. – Выясните все про дочернюю компанию в Дареме. Убедитесь, что мы сможем взять землю в аренду, – настойчиво продолжала она, и Никки записал это на листке, пришпиленном к желтой дощечке для письма. – Поправляйтесь, оба. Никки, ты завтра едешь в Ричмонд. Митч, мне нужны записи, которые ты делал для Ноя.

Остаток дня Джастин посвятила «Фитцсиммонс кемикалс», а центральная система вентиляции размеренно, с тихим свистом прогоняла воздух через ее кабинет, защищая ее от хаоса, пробок на дорогах, беспощадного веселья и бесконечных толп снаружи. Джастин обожала центральную вентиляцию.

__________

Женщина с пышными седеющими волосами наступила Джастин на здоровую ногу, пока та пробиралась через шумную сутолоку, царившую у барной стойки. Джастин гадала, уж не считает ли Барри, что это замечательное место. Она переспала с ним, не успев познакомиться настолько, чтобы найти в нем что-нибудь для себя неприятное. Так что теперь подобные открытия могут случиться с минуты на минуту. Она уже чувствовала их приближение.

В восемь тридцать появился Барри, большой и полный жизни. Она была ему рада. Он принялся облизывать кончики ее пальцев, громко причмокивая.

– Эй!

– Ой, простите! Вы не ЗА? – всполошился он. – Нет, это все-таки именно вы, – добавил он и снова засунул ее пальцы в рот. Не факт, что ей это нравилось. Вокруг люди. Правда, вряд ли она здесь кого-то знает.

Он спросил ее, как прошел день, и она рассказала ему про контракт для Ноя Клермана.

– Это нужно было сделать уже месяц назад. У нас есть люди, которые великолепно в этом разбираются, но я вела все его дела в нашей фирме, так что они выбрали меня, – объясняла Джастин, пока он блуждал взглядом по столу. – Это должно мне льстить, наверное.

Барри вежливо кивнул. Она небось зарабатывает больше его. Для него это будет проблемой. Она рассказывала ему о структуре компании и о том, что женщины у них на особом счету.

– О, да! – радостно воскликнул он. Все время шутит.

– Я серьезно, – обиделась она, и Барри сделал серьезное лицо. – Если ты холостяк и хочешь жениться, они говорят: удачи, Чарли. Если ты одинокая женщина и хочешь выйти замуж, они говорят: прощай, Сьюзи.

– Так ты хочешь выйти замуж, – сказал он и хищно улыбнулся.

Это ее встревожило. Не слишком ли она давит?

– Женатый юрист обеспечивает свою семью, – продолжала она. – Замужняя юристка только бегает по магазинам за сосками и памперсами. И совершенно неважно, насколько…

– Так ты хочешь детей, – перебил он, и тут появился официант. Барри принялся подтрунивать над ним, вытащил ручку и нарисовал что-то на скатерти, которой был покрыт стол. Один из ее бывших – Дональд Альбрехт, банкир из Бостона, который так ласкал своего кота, что ей становилось неуютно, – имел привычку постоянно что-то рисовать. Но в Барри таким знакомым ей казалось явно не это.

Официант ушел.

– Так почему ты живешь не один, а с соседом? – поинтересовалась Джастин.

– Обычно я живу один. – Он отпил вина. – А в последнее время я все придумываю подходящий повод, чтобы его выгнать.

– Повод заключается в том, что это твоя квартира.

– Это да, – сказал он, будто в сторону.

Это прозвучало так безвольно, что ей стало неприятно.

– А ты точно не питаешь к нему романтических чувств?

Он ухмыльнулся.

– Мой сосед – гетеросексуал в трех измерениях.

– Что ты имеешь в виду?

– Он встречается с тремя женщинами. Одновременно.

Она застыла, даже перестала жевать.

– Как его зовут? – спросила она, но все уже встало на свои места. Все кончено. Сельдерей во рту показался мокрой рыболовной сетью. Проглотить его она не могла, жевать – тоже, а если попробовать выплюнуть его в салфетку, то ее просто вывернет. Она заставила себя прожевать и проглотить.

– Не может быть, – пробормотал Барри несколько растерянно. – Ты же не та самая Джастин?

Принесли еду.

– Что он тебе рассказывал? – спросила она, не зная точно, чье именно мнение ее волнует. Она и не знала, что у Винса вообще был сосед по квартире.

– Ничего. Я слышал однажды твое сообщение на автоответчике. – Он как-то резко повзрослел. – Что случилось? Или мне лучше этого не знать?

Джастин почувствовала усталость и раздражение.

– Давай разберемся с этим сразу, хорошо? У нас с ним была интерлюдия. – Она откинулась на спинку кресла. – Я бы не назвала это даже эпизодом.

– Поверить не могу, – медленно проговорил он, чуть подвигая устрицу в раковине. – Мне ты показалась разумной женщиной.

Она решила проигнорировать это замечание.

– Мне жаль, что ты с ним живешь. Он проглотил устрицу.

– Это врем… Погоди минутку, – перебил он сам себя. – Это он живет со МНОЙ. Это МОЯ квартира.

Есть ли у них хоть какие-нибудь шансы?

– Не стоит это есть.

– Почему?

– Из-за инфекций.

Барри Кантор отправил в рот еще одну устрицу, язвительно поглядывая на ее. Надо было уехать в Цинциннати.

– Два адреса, – сказала Джастин, садясь в такси, и мельком подумала, расскажет ли Барри Вин-су. У своего дома она подобрала костыли и ступила на тротуар.

В ноге пульсировала кровь. Она почувствовала слабость. Такие приятные были выходные. Она обернулась. Такси уже уехало. Ну конечно, она же его отослала. Ей было стыдно, но Барри чуть вырос в ее глазах из-за того, что был как-то связан с Винсом. Винс. Когда же это было?

Винс встретил Джастин в сентябре, на благотворительной вечеринке. Она не была первой красавицей, но было очевидно, что она преуспевает в жизни. Он даже не стал с ней знакомиться, просто записал ее номер. Казалось, она смущена.

Он ей позвонил.

За обедом она выглядела усталой, но жизнерадостной. Мимо такой, как Джастин, он еще несколько лет назад прошел бы, не заметив, подумал Винс, да даже в прошлом году. Она напоминала ему старшую сестру его друга детства в Амангасетте – с ней всегда была полная определенность, и ее было весело дразнить. Потом Винс подвез Джастин до отдела распечаток в половине одиннадцатого. Джастин будет весело дразнить.