Парижский поцелуй - Барбара Картленд Страница 17

— Но вы очень стройная.

— Вы стройнее, ответила Фифи Фонтес. — Может быть, я выше ростом, но нет, просто у меня каблуки повыше. Она посмотрела на Шину и вдруг сказала: — А вы знаете, как ни странно, мы очень похожи!

— Вы мне льстите, — покачала головой Шина. — Как жаль, что это не так.

— Именно так, — настаивала Фифи. — Встаньте, пожалуйста, на минуточку и подойдите к зеркалу.

Шина повиновалась.

— Снимите шляпу, — сказала француженка.

Шина сняла шляпу, и часть волос, выбившись из-под шпилек, заструилась вокруг лица небольшими тонкими завитками. Щеки ее порозовели, а темные, хотя и ненакрашенные ресницы были ничуть не хуже, чем у актрисы.

— Вы видите? — торжествующе воскликнула Фифи Фонтес. — Мы похожи. Хотя вы натуральная блондинка, а я крашусь. У меня не такие синие глаза, и на вас нет косметики. Теперь вы понимаете, что я имею в виду.

Конечно, Шина понимала, о чем идет речь, но разница была все равно слишком велика.

Жемчуг на шее актрисы, блеск алмазов в маленьких ушках, красивые линии серого платья, безусловно, усиливали ее привлекательность.

«У меня лучше цвет лица», — подумала Шина. У нее была чистая бело-розовая кожа, в то время как у Фифи проглядывала желтизна под пудрой и румянами.

— У меня появилась идея! — вскричала вдруг Фифи Фонтес. — И пожалуйста, не противьтесь!

— Не противиться чему? — спросила Шина.

— Я хочу подарить вам платье. Это будет подарок от чистого сердца, — последовал ответ.

— Но мне не нужно подарков… — начала Шина.

— Вы не должны отказываться. Это несправедливо. Вы оказали мне неоценимую услугу. Послушайте, в бумажнике было больше ста тысяч франков. Знаете ли вы, сколько это будет в английских деньгах?

— Чуть больше ста фунтов, — сказала Шина.

— Точно! — закивала Фифи Фонтес. — Я не успела вчера оплатить счет за шубу, которую купила в магазине. Вот почему я так разволновалась, когда пропал бумажник. Если бы деньги попали в нечестные руки, я бы никогда их больше не увидела.

Шина вспомнила алчный блеск в глазах официанта. Если бы он первый подобрал бумажник, то, безусловно, так бы оно и было.

— Но самое важное, — продолжала Фифи Фонтес, — это письмо. Видите ли, пять лет назад, когда я приехала в Париж, я влюбилась в одного человека. Я стала актрисой против воли родителей. Мое настоящее имя — Мари Арман, мой отец — нотариус из Амьена. Это очень почтенные, солидные люди. Они хотели, чтобы я осталась в Амьене и вышла замуж. Но я уехала в Париж, стала выступать и влюбилась. Он был замечательным человеком. Но мой отец не хотел мне такого мужа. У него не было ни денег, ни амбиций, единственное, что он любил, — это небо. Летчик-испытатель, он любил свою опасную работу. В будущем мы планировали, что он сменит ее. Но в душе мы оба знали, что у него нет будущего. Это его последнее письмо мне, перед тем как он разбился на самолете.

— Мне очень жаль, — тихо проговорила Шина.

— Первое время я не могла говорить об этом. — Фифи Фонтес секунду помолчала. — Но теперь я понимаю, что эта любовь была самым прекрасным в моей жизни. Я никогда не забуду об этом. Благодаря Антуану я попала в варьете. Именно ему я обязана своим успехом. Вдохновленная любовью, я пела и танцевала, как никогда раньше. В ночь, когда я получила это письмо, я поклялась, что оно будет моим талисманом. Я спрятала его у себя на груди. Я не знала тогда, что это письмо будет последним. Через два дня Антуан погиб.

— О, как я рада, что нашла письмо! — воскликнула Шина.

— Если бы я потеряла его, удача покинула бы меня, — сказала ей Фифи. — Это глупо звучит, но я суеверна. Когда письмо Антуана у сердца, я знаю, все будет хорошо. Он рядом и желает мне бесконечного успеха.

Фифи Фонтес замолчала, достала носовой платочек и вытерла слезы, которые навернулись ей на глаза.

— Я редко говорю о нем, — сказала она. — Теперь уже не осталось никого, кто знает об этой истории. Эта тайна покоится глубоко в моем сердце. Но, так или иначе, это очень большая часть моей жизни. — Она улыбнулась сквозь слезы. — Теперь вы понимаете, что вы для меня сделали?

— Я так рада, что смогла помочь вам.

— И вы должны понять, что я не могу вас не отблагодарить. Это было бы несправедливо! Позвольте подарить вам платье. Пусть оно будет вашим первым парижским платьем.

— Если только оно вам не нужно, — сдалась Шина.

Фифи Фонтес удивилась:

— Я имею в виду новое платье от Диора или Болмэйна.

— Нет, я не могу принять такой дорогой подарок, — возразила Шина. — Но у нас с вами один размер. Если у вас есть какое-нибудь старое, ненужное платье, тогда я с удовольствием возьму его.

Фифи Фонтес захлопала в ладоши:

— Боже мой, какая прелесть!

Она вскочила на ноги и побежала к двери.

— Анастазия, — позвала она. — Скорей, скорей, идите сюда!

Послышался шум шагов, и в дверном проеме появилась темнокожая женщина. Она улыбалась, и ее зубы ослепительно блестели на фоне темной кожи.

— Это моя горничная Анастазия, — сказала Фифи Фонтес. — Она воспитывалась при женском монастыре и первоклассная портниха. Не правда ли, Анастазия?

— О нет, мадемуазель, вы слишком добры ко мне. Но я люблю шить. Люблю красивую одежду. Мне нравится, когда моя госпожа самая красивая.

— А теперь я хочу сделать такой же красивой эту девушку.

Они о чем-то очень быстро заговорили, и Шина, воспользовавшись моментом, встала:

— Только одно платье, только одно!

— Прошу вас, доверьтесь мне! — восторженно воскликнула Фифи. — Пойдемте в спальню. Скорее. Анастазия, принесите эти вещи.

Она взяла Шину за руку и повела в спальню. Это была прелестная комната, но у Шины не было времени ее рассмотреть. Шкафы были открыты, и Фифи начала доставать платья, костюмы, блузы, шляпы.

— Долгое время я думала, куда девать эти вещи, — сказала она. — Выбросить жалко, а отдать некому. Всем они малы.

— Пожалуйста, только одно платье… — повторяла растерянная Шина.

— Примерьте, пожалуйста, это и это! — Фифи Фонтес предлагала Шине одно прекрасное платье за другим.

Очарованная, Шина послушно разделась. Фифи и Анастазия ужаснулись, увидев ее нижнее белье. Его заменили изящным шифоном и нейлоном, до которого страшно было дотронуться, так он был красив. Затем натянули через голову одно из платьев Фифи и в восхищении закричали, что оно ей очень идет.

— Оно вам чуть велико. Вам нужно поправиться. О, какая вы счастливая. А мне, наоборот, нужно худеть. А сейчас пояс. И даже есть шляпа, которая сюда подойдет. — Фифи с беспокойством взглянула на Шину. — Но ваши волосы! Это ужасно. Ваша прическа не подходит к парижской шляпе.