Королевское наслаждение - Шеннон Дрейк Страница 18

Сражение было страшным, и Адриан молил Господа, чтобы силы не покинули его. Снова и снова он отражал атаки, без устали поднимая свой меч и нанося удары, сразу замечая слабые стороны противника, в то время как враг видел и его уязвимые места. Он высоко поднял меч и опустил его на голову француза в шлеме с забралом в виде кабаньей головы.

Сраженный француз рухнул.

Именно в этот момент Адриан услышал крики о том, что принц Эдуард упал на землю. С быстротой молнии Мак-Лахлан бросился туда, где лежал принц.

Вражеские рыцари, увидев, в каком положении находится юный принц, бросились к нему, решив воспользоваться сложившейся ситуацией. Охрана Эдуарда в это время пыталась помочь принцу подняться на ноги, так как тяжелые доспехи не позволяли ему сделать это самостоятельно. Адриан быстро бросился наперерез французским рыцарям, которые слетались к месту происшествия словно мухи.

Мак-Лахлан правильно рассчитал свою силу и возможности. И хотя он был на полдюйма выше принца Плантагенета, а постоянные тренировки сделали его торс мускулистым, а плечи широкими, Адриан научился двигаться легко и быстро, невзирая на собственный вес и вес своих доспехов. Он снова и снова заносил меч, успевая видеть при этом, что количество его врагов увеличивается. Он упал на колени, спасаясь от удара меча французского всадника, затем быстро вскочил и, найдя у своего противника уязвимое место, нанес ответный удар. Рыцарь свалился на землю, увлекая за собой коня, который дико заржал и упал в грязь, смешанную с кровью: ею была покрыта вся вершина холма.

Адриан продолжал вести жестокий бой и не заметил, как в пылу схватки оказался отрезан от своих. Он намеревался отвлечь врагов от того места, где упал принц, чтобы дать юному Эдуарду возможность подняться, и весьма в этом преуспел. Не успевал Мак-Лахлан одолеть одного противника, как на его месте появлялся новый. Адриан чувствовал, что его силы на исходе и что ему необходимо действовать с умом, правильно рассчитывая возможности — как свои, так и каждого из противников. Он не должен наносить пустые удары, так как это только напрасно вымотает его. Адриан старался по возможности быстрее оценить каждого противника и найти его слабое место. Он ударил кинжалом одного из всадников, затем быстро пригнулся, и лошадь, проскакав мимо, врезалась вместе с седоком в ближайшее дерево. Двух других нападавших Адриан вывел из строя голыми руками. Наблюдая краешком глаза за одним из них, он рассчитал мгновение и выбил из его рук меч, при этом, резко толкнув противника, а второго опрокинул сильным ударом в пах.

Оба вражеских воина теперь лежали на земле.

Но на место поверженных прибывали все новые враги. Адриан увидел перед собой с десяток вооруженных до зубов французов, готовых ринуться в атаку. Глядя на него, они кричали:

— Сдавайся!

— Брось на землю свой меч!

— Лучше сдайся сам, и мы сохраним тебе жизнь!

— Будешь сопротивляться — мы раскроим тебя пополам!

— Сдавайся во имя Бога или Сатаны!

Во имя Бога или Сатаны. Не бывать этому!

Адриан вспомнил слова отца: «Никогда не сдавайся!»

Сдаться его заставит только смерть!

На его лице под железным забралом заиграла улыбка. Адриан медленно покачал головой. Возможно, это было безумием, но Адриан хорошо понимал: сражайся не сражайся — враги все равно не пощадят его и раскроят от головы до паха, уж слишком много их воинов он положил к своим ногам. Французы ни за что не пощадят его…

— Милорд! Я не сдаюсь! — закричал Адриан и с воинственным шотландским кличем бросился в атаку.

Его меч повсюду сеял смерть, но на подмогу врагу прибывали свежие силы, и неизвестно, чем бы кончилось дело, как вдруг Мак-Лахлан обнаружил, что и к нему подоспела подмога. Двадцать отборных английских рыцарей бросились в бой, и во главе их — сам король.

Французы пустились наутек, англичане ринулись за ними в погоню.

Сражение закончилось. Французы предприняли по меньшей мере пятнадцать атак, но все они были отбиты с большими для них потерями.

Король Эдуард со своими рыцарями пришел Адриану на выручку как раз вовремя.

Король спустился с белого коня, на котором в то утро гарцевал перед своими войсками, и стремительно подошел к Адриану. Он приподнял забрало, а затем снял шлем. Золотистые волосы короля сверкали на солнце. Он остановился и поглядел на поле боя, усеянное мертвыми телами.

— Ты хорошо поработал, шотландец. Даже слишком хорошо.

Адриан вздрогнул, когда король внезапно вытащил свой меч.

— На колени! — приказал он.

— Сир… — начал было Адриан.

Но в это время к ним подъехал принц Эдуард, который сразу понял, в чем дело.

— Адриан, дружище, мой отец прямо здесь и сейчас хочет произвести тебя в рыцари, — сказал он глубоким грудным голосом.

Изумленный Адриан опустился на колени. Он смутно понимал, что говорил ему король, и только чувствовал, как меч короля касается его плеч. Мак-Лахлана самым подобающим образом произвели в рыцари.

Это событие оглушило Адриана сильнее, чем любая боевая сцена. Он не ожидал такого поворота событий.

Слова его отца оправдались. Его произвели в рыцари на поле брани. Старая душевная боль, так долго подавляемая, с новой силой захлестнула Адриана. Как бы ему хотелось, чтобы Карлин, лэрд Мак-Лахлан, дожил до этого дня!

«Отец, помоги мне не подвести тебя!» — внезапно взмолился Адриан, который никогда не забывал Карлика Мак-Лахлана и всего того, чему научил его гордый и мудрый воин.

Рыцари приветствовали Адриана одобрительными возгласами, несколько человек подняли его на руки и стали подбрасывать вверх, а король объявил, что это сражение закончено, но все должны быть готовы к завтрашнему бою.

С наступлением утра французы атаковали снова, но уже к полудню армия Филиппа потерпела в битве при Креси сокрушительное поражение. Более четырех тысяч французов из числа рыцарей и высшей знати остались лежать мертвыми на поле битвы.

Рыцари и высшая знать…

Никто не потрудился подсчитать, сколько погибло воинов из мелкой знати, а также свободных крестьян и вилланов, вооруженных лишь пиками и палками.

По случаю победы состоялся грандиозный праздник. На следующий день отслужили заупокойную мессу, и король стал готовиться к дальнейшему продвижению, намереваясь взять Кале.

Но прежде чем армия отправилась в поход, Адриан предстал перед королем.

За прошедшие годы такое случалось довольно часто. Первый раз это произошло, когда на шотландский трон вернулся Давид II. Король, который в то время поддерживал свергнутого Балиола, хладнокровно сообщил Адриану эту новость, заметив при этом:

— Ты хорошо зарекомендовал себя, мой маленький друг. Уже сейчас ростом ты не меньше, чем любой из Плантагенетов. Ты сумел закалить свой характер. Одному Богу известно, в скольких турнирах ты участвовал и выходил победителем.