Женитьба повесы - Кристина Кук Страница 18

Потом Бренна вспомнила предостережение родителей, и это отрезвило ее разгоряченное воображение. Отец назвал мистера Розмура лжецом. Он чуть не соблазнил жену кабатчика! Да еще в Ковент-Гарден, между прочим. Бренна уже достаточно хорошо знала Лондон и его окрестности . Порядочный джентльмен еще сын виконта обойдет это место стороной. Не дай Бог, обнаружится, что он там бывает! В богатых районах Лондона достаточно пивных для респектабельных мужчин, посещение которых не бросит тень на репутацию. Джентльмен может предпринять вылазку в такие сомнительные места, как Ковент-Гарден, только в одном случае – если он жаждет незаконных или порочных удовольствий. Бренна могла только догадываться, что именно влекло мистера Розмура в ту ночь. Судя по тому, что было наутро – его чуть не пристрелили на дуэли, – мистера Розмура манил порок.

Бренна гладила кошку и размышляла. Теперь ей, видимо, не суждено узнать правду, раз ей запретили видеться с этим человеком. Неужели мистер Розмур прав и общество предпочитает сплетни в ущерб истине? Может, оно и к лучшему, сказала себе Бренна. Она почесала Геру под подбородком, глядя в зеленые немигающие кошачьи глаза. «Вероятно, я позволила себе слишком увлечься мистером Розмуром». Какой в этом смысл, раз она все равно планирует вернуться в Гленброх осенью? Решительно вздохнув, Бренна пересадила кошку на кровать. Надо выбросить из головы всякие мысли о мистере Розмуре. Бренна встала и направилась к высокому бюро в дальнем углу комнаты. Там висела ее ночная рубашка.

Она стащила через голову сорочку и натянула мягкое батистовое одеяние. Застегивая крохотные жемчужные пуговички на горле, Бренна вновь вспомнила лорда Томаса Синклера. Так, значит, она в его вкусе? Очень хорошо. Следует в мельчайших подробностях узнать, что ему нравится, чтобы затем выглядеть и вести себя как раз наоборот.

Она задула свечу в изголовье кровати и закуталась в одеяло. Мягкое, как шелк, белье приятно ласкало щеку. По сравнению с этим постельным бельем ее собственное в Гленброхе казалось грубым, как дерюга. Впрочем, не так давно это ее вполне устраивало.

Огорченно вздохнув, Бренна села на постели и задумчиво посмотрела в окно. За плотно задернутыми занавесями ночного неба не было видно. Сбросив одеяло, Бренна спрыгнула с постели и бросилась к окну. Сдвинула плотную ткань на обитую шелком стену – и спальню залил мягкий серебристый свет луны. Бренна сразу же почувствовала, как улеглась тревога, ушло напряжение, успокоилась душа. Глаза с восторгом смотрели на яркий лунный свет, мерцающие звезды.

Мистер Розмур умеет ценить красоту ночного неба. Он с интересом слушал ее болтовню о звездах и луне.

Может быть, в этот самый миг он тоже смотрит в небо? Смотрит и вспоминает их разговор. Вспоминает ли то осторожное прикосновение к ее щеке, вот как она сейчас? А может, забыл и думать? Дело в том, поняла вдруг Бренна, что с той самой ночи в саду у леди Брэндон она ни на минуту не забывает о нем. Что же делать? Она просто обязана забыть его, у нее нет выбора. Если бы даже ей не запрещали... Все равно в жизни Бренны ему нет места. Она приехала в Лондон, чтобы получше узнать свою семью и рассказать правду об огораживании. Только для этого, и ни для чего больше.

Бренна вернулась в постель. Она лежала, не сводя глаз с ночного неба за окном. Тонкое белье холодило голые икры. Мяукнув, Гера устроилась рядом, в тишине спальни раздалось знакомое низкое урчание. Бренна вздохнула и бросила последний взгляд в окно. Нет, ночное небо не изменилось. Оно оставалось таким же, что и всегда, – вечное вращение, умиротворяющее душу. Вот если бы ее жизнь текла так же спокойно!

Колин поднял стакан и осушил его одним залпом. Его передернуло – джин опалил горло. Будь проклято это дешевое пойло! Лицо онемело. Хмурясь и гримасничая, Колин принялся рассматривать стакан в собственной руке. На ободке скол, на донышке грязное пятно. Он обвел безумным взглядом переполненный зал. Как его угораздило напиться в стельку в презренном притоне Ист-Энда? Не может этого быть. А что тут написано? «Белый кабан». Разве есть такой зверь? Ах, да не все ли равно!

В этом заведении он просто богач и джентльмен. Ему не приходится прислушиваться к шепоту за спиной, выдерживать любопытные взгляды. Безусловно, находиться здесь намного приятнее, чем в Мейфэре. Куда, однако, подевался Йен Стонтон? Он отчетливо помнил, что пришел сюда с этим типом. Они сыграли пару партий в фараон в задней комнате, а потом Стонтон увязался за хорошенькой служанкой, и больше Колин его не видел. Он с размаху поставил стакан на стол и невидящими глазами уставился в дальний угол зала. Сколько народу! Слишком много для такого маленького помещения. В спертом воздухе носились запахи немытого человеческого тела, табака и приторных дешевых духов. Хриплый голос произнес прямо ему в ухо:

– Пр-р-рошу пр-рощения, господин хороший...

Колин почувствовал, как какая-то женщина навалилась на него всей грудью. Он схватил ее за руку и поставил перед собой. Она захихикала, тряхнув копной черных блестящих волос. Алый цветок, уже увядший и побуревший по краям, свисал с ее уха. Полинявшее платье из красного атласа плотно облегало аппетитную фигуру, обрисовывая все прелести и чуть не лопаясь по швам. Обозрев ее нарумяненное лицо, Колин решил, что ей не больше двадцати двух. Однако сильно подведенные глаза смотрели тупо и безжизненно. Старые, много повидавшие глаза.

– Ну что, нравится, господин хороший? – спросила женщина, игриво вскидывая бровь. Она потянулась за стоящим на столе стаканом, передернув плечами, и в низком вырезе платья он смог увидеть ее полные упругие груди с розовыми бутонами сосков. Розмур почувствовал невольное возбуждение.

– Нравится, – пробормотал Колин, швыряя на стол монету, чтобы заплатить за выпивку.

Она облизнула губы и промурлыкала:

– Так я и думала, любезный господин.

Она прошептала свою цену, наклоняясь к его уху и опять выставив напоказ свои достоинства. Впечатляюще, признал Колин. Почему бы и нет? Он теперь мужчина свободный – ни привязанностей, ни любви. Какое кому дело, если он возьмет, что предлагают? Жаркие объятия, нежные прикосновения – как давно он не испытывал ничего подобного!

Он кивнул в знак согласия, встал и отряхнул пальто. Женщина повела его сквозь толпу, а затем вверх по узкой темной лестнице.

Минутой позже за ним закрылась дверь. Расстегивая пуговицы пальто, Колин осмотрел крошечную убогую комнатенку. Огонь в камине едва тлел, выплевывая в комнату клубы дыма. Дым плавал над бугристым парчовым креслом перед камином и над стоящей в углу кроватью, наспех заправленной, как будто кто-то набросил на нее одеяло, торопясь поскорее уйти. Серые бесформенные занавески висели поперек окна, небрежно задернутые на ночь. В дальнем углу комнаты, как молчаливый страж, возвышался гардероб, рядом с ним пристроился комод.

Женщина скользнула в комнату, призывно покачивая бедрами. Чувственное, отработанное движение. Она взяла свечу от изголовья постели и опустилась на колени перед камином, пытаясь раздуть огонь. Загородив пламя ладонью, она вернула свечу обратно в железный подсвечник, а затем повернула к Колину свое похотливое лицо.