Однажды ты полюбишь - Кейт Доули Страница 18

– Так какие же результаты дал этот тест? – Врожденное женское любопытство проснулось у Энн вместе с кокетством и умением шаловливо шлепать мужчину ладошкой.

– Все просто. Любимый цвет, точнее его характеристики, это то, как ты относишься к самой себе. То есть ты – горячая, страстная и взрывная.

– Никогда бы не подумала! – воскликнула Энн. – Это все весна: всю жизнь своими достоинствами считала холодность и невозмутимость.

– Ты же отвечала на этот тест.

Энн кивнула, тяжело вздохнув.

– Что значит лошадь? – поинтересовалась она.

– Это то, как ты, по твоему мнению, выглядишь в глазах окружающих.

– Лошадью, что ли? – удивилась Энн.

Фредерик лишь развел руками и рассмеялся.

– Вообще-то, если ты еще не поняла, главное в тесте не предмет, а эпитеты. Ты думаешь, что люди видят в тебе красоту, грациозность и выносливость.

Энн задумалась, выразительно возвела глаза к потолку и наконец сказала:

– Все же люди видят во мне лошадь, как ни прискорбно это осознавать. Я ведь всю жизнь только и делаю, что работаю! И если бы не это идиотское расследование, у меня просто не было бы времени для того, чтобы встречаться с тобой.

– Я рад, что у тебя проблемы на работе.

– Это прозвучит ужасно, но я тоже рада. Что значит водопад?

– Твое отношение к сексу. Особенно меня удивило слово «неожиданный».

– Меня тоже, – призналась Энн. – Всегда была за защищенный секс.

– Защищенный секс и неожиданный секс – совершенно разные понятия. Вероятно, тебе просто не нравится рутина. Супружеские обязанности.

Энн поёжилась.

– Ужасно звучит! – сказала она, искренне удивляясь тому, что обсуждает такую интимную тему с Фредериком. Да она с Бобом никогда не говорила о сексе, а ведь они встречались много лет. – Итак, я представляю себе секс неожиданным, сияющим – ну здесь все более или менее понятно, – а вот как насчет «низвергающийся»?

– Это я у тебя хотел спросить. Может быть, поза?

На этот раз Энн все же слегка покраснела.

– Обсудим в другой раз! – предложил Фредерик. – Теперь перейдем к белому цвету. Слова, которыми ты охарактеризовала белый цвет, отражают твое отношение к смерти.

– Холодный, пугающий, бесконечный, – тихо повторила Энн и задумчиво замолчала.

Фредерик не прерывал этого молчания. Он знал, как это нелегко – познать самого себя. В кафе в полдень почти не было посетителей, только какой-то молодой человек сосредоточенно изучал уже полчаса одну и ту же страницу «Таймс». В разморенной тишине по-летнему теплого дня звонок его пейджера показался громом небесным.

Энн вздрогнула и удивленно посмотрела на Фредерика.

– Пейджер? У тебя же есть телефон.

– Клиентам я не даю номер телефона, чтобы не беспокоили понапрасну.

Энн понимающе кивнула и решила взять на заметку этот прием. Когда она работала, телефон мог зазвонить и в три часа ночи.

– Прости, мне нужно ненадолго отойти.

Энн улыбнулась Фредерику и махнула рукой.

– Пока не закончится расследование, торопиться мне некуда.

Но как только Фредерик отошел, Энн сразу же стало скучно, и она принялась разглядывать странного молодого человека с газетой. Что-то в нем показалось Энн странно знакомым, но вот что?

И только когда он излишне резким движением перевернул страницу, Энн поняла, где она уже видела эти нервные, дерганые движения тонких пальцев.

Кипящая праведным гневом Энн подошла к молодому человеку и вырвала у него из рук газету.

– Вы думаете, маньяк будет расчленять меня прямо здесь?! – уперев руки в бока, разъяренно спросила она.

– Отлично выглядите, мисс Ланкастер! – Сержант Гроувер попытался приветливо улыбнуться.

– Интересно, мне вас придется и из-под моей кровати вытягивать?

– Но ведь это делается для вашей же безопасности!

– Отлично! – Гневу Энн не было предела. – Где ваш начальник? Я хочу написать заявление, что отказываюсь от охраны. Жить в таких условиях просто невозможно!

– Не нужно так кричать, мисс Ланкастер, тем более что скоро придет ваш… хм… мистер Стрейт.

– Да, вы правы, – неожиданно согласилась Энн. – Я бы вам советовала убраться отсюда, пока он не вернулся. Поступите так же разумно, как вы поступили сегодня утром.

Гроувер тяжело вздохнул и встал. Он аккуратно сложил газету и оставил на столе чаевые.

– И если хотите поймать маньяка, научитесь вести слежку незаметно, – добавила Энн. Ей уже было жалко несчастного молодого полицейского. Наверняка его ждет выговор от начальства. – Я понимаю, что для моей безопасности ваше присутствие важно, но, сержант Гроувер…

– Можно просто Седрик.

– Отлично, Седрик, постарайтесь держаться от меня как можно дальше. Настолько далеко, чтобы не слышать, о чем я говорю на свиданиях!

– Спасибо, мисс Ланкастер.

– Просто Энн, – смилостивилась она.

Когда Фредерик вернулся, Энн уже сидела за столиком и допивала кофе. Правда, настроение у нее несколько испортилось, а кофе остыл.

– Может быть, нам уже пора отсюда двигаться? – поинтересовался Фредерик.

Энн удивленно посмотрела на него.

– Как ты угадываешь все мои желания?

– И вовсе не все! Я, например, не знаю, каким мороженым тебя лучше угостить.

– Ванильным. – Энн довольно улыбнулась: она как раз только что подумала о шарике ванильного мороженого.

– В вафлях, разумеется?

– Разумеется!

Как только мороженое было съедено, а часть вафель скормлена лебедям, плавающим в пруду, Фредерик спросил:

– У тебя были какие-то планы на сегодняшний день?

– Да, я хотела навестить сестру. А чем ты собирался заниматься?

– Сегодня я совершенно свободен.

– Только не говори, что и против тебя возбуждено служебное расследование!

– Моя профессия хороша тем, что я могу работать столько, сколько мне хочется, и тогда, когда мне хочется.

– Везунчик! – завистливо вздохнула Энн. – Но я все же предпочла бы вернуться на свою работу…

– Понимаю. Хочешь, я тебя провожу к сестре?

– Ты можешь зайти вместе со мной. Познакомишься с Кэтрин. Визит будет не долгим, больше получаса врачи не разрешают с ней общаться.

– Ну и замечательно! Я как раз успею провести еще несколько тестов и выяснить, так ли вы похожи, как мне кажется.

– О нет, мы с Кэтрин совсем разные!