Серебряная луна - Элли Крамер Страница 18

Она хочет помогать ему. Хочет лечить его.

Хочет поддержать его. Она хочет быть с ним рядом. Желательно – ближайшие лет семьдесят.

В идеале – вечно.

Она хочет прикоснуться к нему не на сеансе массажа, а по-настоящему, нежно и осторожно, ласково и бережно, погладить небритую щеку, разгладить мрачные морщины на лбу, поцеловать усталые волчьи глаза, прогнать из них тоску и боль. Прижать его голову к своей груди, гладить, гладить так рано поседевший висок, унимая боль, вытянуть все его кошмары, все тайные страхи, излечить, помочь, спасти…

Но не только этого она хочет для Билла Уиллингтона. Кое-что потребуется и от него. Его руки. Сильные, спокойные мужские руки, которыми он обнимет ее и прижмет к себе. Ровное тепло его тела. Стук сердца возле ее уха.

Четкий, свежий запах его кожи, запах мужчины, молодого сильного зверя.

Ей потребуются его уверенность и спокойная сила. Его внимательные серые глаза. Его жесткие, но такие нежные губы. Его поцелуи…

Короче говоря, ей потребуется Билл Уиллингтон. Весь, без остатка.

Мэри прижалась к темному гладкому стволу осины, задохнувшись от жаркой волны отчаянного желания, нахлынувшего на нее. Низ живота скрутило судорогой, но это не имело никакого отношения к гинекологии. Сердце бешено стучало, и этому не мог помочь ни один кардиолог в мире. Зрение, слух, обоняние обострились до предела, хотя вряд ли нашлись бы окулист и отоларинголог, способные объяснить это с научной точки зрения.

В темноте, посреди настороженно шелестящего леса, темноволосая ясноглазая девушка засмеялась тихим грудным смехом, оттолкнулась спиной от дерева и пошла вперед. Она точно знала, куда идти. Она шла к своему мужчине.

Билл сидел, совершенно укрытый шатром из ветвей ивы. Озеро, освещенное луной, казалось серебряным, ни единое дуновение ветерка не шевелило его поверхность, и над миром вокруг повисла такая тишина, что в ушах звенело. Было душно и томно, тревожно и прекрасно, но человек, прятавшийся под шатром из ветвей ивы, ничего этого не чувствовал.

Он смотрел на серебряную гладь, и глаза, измученные бессонницей, слезились. В голове гудел и звенел надсадный гул, поэтому тишины Билл просто не слышал. Несмотря на духоту, его бил озноб.

С малолетства привыкший к лесу, закаленный опасностями в лондонских трущобах, чуткий и осторожный, словно дикий зверь, Билл сейчас ничего не видел и не слышал. Именно поэтому и пропустил ее появление. Ветви ивы чуть качнулись, зашелестела трава, и рядом с ним уселась Мэри Райан, невозмутимая и на редкость жизнерадостная.

Он сильно вздрогнул, сердце подскочило куда-то к горлу. Мэри Райан была последним существом во Вселенной, которое он ожидал увидеть рядом с собой в этот момент. Даже бенгальский тигр, выйди он из кустов, не ошеломил бы Билла до такой степени.

Кареглазая невеста Ника Грейсона усмехнулась, не глядя на него.

– Испугался? Это месть.

– За…, что?

– За это озеро, пятнадцать лет назад. Во-он те камыши, видишь?

Узкая нежная рука протянулась мимо его носа, указывая направление, а он, идиот, еле удержался, чтобы не припасть к ней губами.

Эту пытку надо прекратить. Благотворительностью надо заниматься там, где…, ею надо заниматься!

– Зачем ты пришла?

– Не твое дело.

– Это же надо! Откуда ты узнала, что я здесь?

Дед выследил?

– У тебя самомнение, Билл Уиллингтон, как у супермодели. Один ты, что ли, про это место знаешь? Я тоже выросла в Грин-Вэлли.

Помолчали. Билл все косился на ее руку, пытаясь разглядеть кольцо, но у него ничего не получалось. Кольца не было. Неужели она его сняла специально? Это уже прямо цинизм какой-то…

– Где…, жених ждет?

– Кого?

– Тебя, не меня же.

– Я уж испугалась. Какой жених?

Он не выдержал. С глухим ревом схватил ее за руку развернул к себе, попутно удостоверившись, что кольца действительно нет, наклонился к ней совсем близко и рявкнул:

– Не нуждаюсь в вашей жалости, мэм, ясно?!

Няньки мне не нужны!

– Я помню, помню. Боевой офицер.

– Слушай, Мэри, шла бы ты…, к своему Грейсону!

Она хмыкнула и ответила в тон:

– Ну а ты тогда чеши к своей Бримуортихе!

Билл опешил. Разговор, и без того нелегкий, плавно перетекал в русло полного безумия.

– При чем здесь Бримуортиха?

– А при чем здесь Грейсон?

– При том, что он твой жених.

– А Бримуортиха твоя двоюродная теща.

– Мэри, дед сказал…

– А мне бабка!

– Мэри…

Неожиданно голос у Билла сломался. Он с ужасом почувствовал, что сейчас расплачется, словно маленький пацан.

– Мэри, я же видел вас, вы…

Она развернулась к нему, словно маленькая разъяренная кобра, молниеносно и с яростным шипением.

– Что ты видел? Как мы ЧТО делали? Целовались? Вручали друг другу верительные грамоты? Занимались любовью?

– Вы…, держались за руки. У тебя было кольцо.

Неожиданно она успокоилась, выдернула у него свою руку, обхватила коленки и отвернулась. Глядя на озеро, произнесла удивительно мирным голосом:

– Он просил моей руки. Я отказала. Кольцо осталось у Ника. Ты пришел именно в этот патетический момент. И сделал его еще более патетическим, сломав дверь.

Билл судорожно глотнул воздух. Мир вокруг стремительно наполнялся тишиной, ароматами, теплом, духотой, писком комаров, блеском луны, красотой озера, темнотой, звездами, ангелами на золотых облаках и ощущением шампанского…

– Мэри?

– Да?

– Я идиот?

– Нет.

– Прости за дверь… Я починю!

– Что ты! Не надо. Мне очень понравилось.

Потом, именно дверь меня и спасла.

– Спасла?

– Вообще-то я тебя обманула. Когда ты вошел, я ему еще не отказала. Поэтому он и кольцо успел надеть. А вот когда дверь упала, у меня как-то прояснилось в голове.

– И что?

– И я ему отказала.

– И что?

– И пошла искать тебя.

– И что?

– И нашла.

– А зачем?

– Мне надо тебе кое-что сказать.

Она повернулась к ошалевшему Биллу и склонила голову на плечо. Пес внутри Билла взвыл и улегся на спину, задрав все четыре ноги.