Прежде, чем вернется прошлое - Стелла Бэгуэлл Страница 18

— Ты красивее, чем мне запомнилось, — проговорил он, опуская голову, чтобы поцеловать шелковистую кожу на ее груди.

Эмили запустила пальцы в его густые волосы.

— Знаешь, я столько раз мечтала снова быть с тобой… как сейчас!

— Не столько, сколько я, — хрипло ответил он, придавливая ее своим весом и снова ища ее губы.

Соприкасаясь с ней всем телом, он почувствовал выпуклость ее живота. Ребенок! Ребенок Кеннета. Как он мог забыть? Как он может заниматься с ней любовью, когда в ней живет ребенок другого мужчины?

Желание, пульсировавшее в его жилах, как раскаленная лава, мгновенно превратилось в ледяную воду. Застонав от отвращения к себе, он отстранился от нее и уставился в потолок.

— Прости меня, Эмили, я…

Она растерянно приподнялась на локтях и посмотрела на него.

— Купер, что случилось?

— Я просто не могу, — тихо ответил он. Наклоняясь к нему, Эмили положила руку ему на грудь. Она чувствовала бешеное биение его сердца, видела его бледность.

— Ты заболел? — забеспокоилась она.

Не в состоянии смотреть ей в глаза, он перевел взгляд на маленькую руку, покоящуюся на его груди.

— Нет, я…

— Ты понял, что не хочешь заниматься со мной любовью. Так? — она говорила тихо, с трудом, словно ей было больно произносить слова.

— Я хочу любить тебя. Больше всего на свете! Но я не сделаю этого. Ни сейчас, ни потом.

— Купер, — начала она прежде, чем он успел что-либо сказать. — Это вполне естественно для беременной женщины — заниматься любовью.

— Дело не в этом. Ребенок… напоминает мне о Кеннете.

— Если ты так чувствуешь, то зачем притворился, что хочешь меня?

— Черт, я хочу тебя!

Схватив свитер, она натянула его через голову.

— Мне жаль, что мое тело вызвало у тебя отвращение. Мне также жаль, что ты не можешь смириться с ребенком Кеннета. Но это и мой ребенок тоже. И что бы ни случилось, он останется моим ребенком. Если тебя не устраивает, то, возможно, тебе лучше уехать. Похоже, только это может решить твои проблемы.

Встав, он посмотрел ей прямо в лицо.

— Я и собирался уехать, когда родится ребенок. Просто я тебе еще не говорил об этом.

Значит, вот как, подумала Эмили, разглядывая мрачное лицо Купера. Время ни капли не изменило этого человека, как и его планы. Он собирался уехать!

— Что ж, я не должна удивляться, — без выражения сказала она. Казалось, все чувства покинули ее. — Но я удивлена. Я думала… как глупо с моей стороны, я верила, что ты начал входить во вкус, что тебе даже нравится снова жить здесь на ранчо… со мной.

— Мне нравится! Просто я не смогу оставаться, когда появится ребенок. Я уже говорил тебе, Эмили. Я не могу быть его отцом.

— Потому что это ребенок Кеннета?

Он отвернулся.

— Можно сказать и так. Я не уверен, что смогу заставить себя любить ребенка Кеннета. После того, как он предал меня!

Эмили смотрела на него темными от негодования глазами.

— Если ты так чувствуешь, то почему бы тебе не уехать прямо сейчас? Это было бы лучше для всех!

Он положил руку ей на плечо.

— Сейчас ты нуждаешься во мне, и я хочу быть здесь.

— А ты думаешь, когда родится ребенок, ты не будешь мне нужен?

Эмили снова каталась на этой своей чертовой лошади! Купер прекрасно знал, что она с детства была отличной наездницей, да и погода не так уж плоха для конца ноября. Но, ради всего святого, она же беременна! Беременная женщина должна сидеть дома и вязать или делать еще что-либо подобное. С той сцены в ее спальне прошло две недели. Купер пришел к выводу, что он не имеет права что-либо приказывать Эмили. Он не ее муж. И не отец ее ребенка. Он даже не ее любовник. Купер оставался на «Алмазном» тем же, кем был и раньше, — чужаком.

Он подошел к большому круглому загону, где Эмили занималась с лошадью. Облокотившись о металлическую ограду, Купер наблюдал, как она направляет своего мерина то в одну, то в другую сторону.

— Он великолепно слушается, — не мог не заметить Купер.

Она улыбнулась.

— Спасибо. Весной он сможет показать себя во всей красе.

Весной. Весной ребенок Эмили уже родится, и она сможет ездить верхом сколько захочет. А Купер уедет.

— Возможно, этой весной будет приплод скота.

Эмили посмотрела на Купера сверху вниз. Странно, но сейчас он казался ей ближе, чем когда-либо. Возможно, даже к лучшему, что они не занялись любовью. Он уже бросил ее, когда она нуждалась в нем больше всего на свете. И скорее всего, сделал бы то же самое и на этот раз.

— Если не случатся поздние снежные бури, то приплод будет хорошим. Таким, какой может быть только с сотней телок. — Эмили аккуратно слезла с лошади и перебросила поводья через ограду.

— Я подумываю об увеличении количества голов, — сообщил Купер. — Вряд ли цены будут ниже нынешних. Сейчас самое время для покупки. Но…

Он замолчал, и Эмили вопросительно взглянула на него.

— Но что?

— Мне не хотелось бы ничего предпринимать, пока я не найду тебе хорошего помощника.

Когда он уедет, про себя добавила Эмили.

— Ты не забыл, что завтра День Благодарения?

— Нет. Ты хотела бы пойти в какой-нибудь ресторан?

— Спасибо за приглашение, но я не это имела в виду. Моя семья на праздники всегда собирается в «Скалистом», и мы приглашены.

Его брови медленно поползли вверх.

— Мы?

— Ты тоже приглашен. Почему это тебя удивляет?

— Я считал, что все твои знакомые и семья считают меня выродком.

— Купер! — воскликнула она.

— Особенно твой отец.

Эмили отрицательно покачала головой.

— За последнее время отец побывал у нас несколько раз. По-моему, вы отлично ладите.

— Просто твой отец вежливый человек. Он никогда не выскажет того, что у него на уме.

Эмили рассмеялась.

— Отец действительно вежливый человек, но не обманывайся: когда он рассержен, он этого не скрывает.

Купер с усилием выдохнул и сдвинул шляпу на затылок. Пряди темных волос упали ему на лоб.

— Может быть, и так, но не думаю, что буду уютно себя чувствовать за праздничным столом с твоей семьей.

Эмили скрестила руки на груди.

— А с кем ты чувствуешь себя уютно?

Пожав плечами, Купер засунул руки в карманы джинсов и уставился вдаль, на горы.