Дневник Симоны - Барбара Ханней Страница 19

— Ты уже видела цвет его денег?

— Что? — Симона резко подняла голову.

На его лице появилась презрительная усмешка.

— Уже не первый раз мой отец дает подобные обещания, занимаясь сводничеством.

— Сводничеством?! — Девушка в недоумении посмотрела на Райана.

— А что, он вчера не отпускал никаких комментариев на мой счет? Точнее, на наш счет?

— Нет. Он говорил — причем с удивительной осведомленностью — о нашем журнале и круге его читателей. Об одиноких женщинах с определенным весом в обществе.

Райан буравил ее взглядом.

— Он не смутил тебя никакими замечаниями или вопросами?

— Нет, напротив. Как я сказала, твой отец был просто очарователен. Меня смутил только ты.

Райан нервно пробежался пальцами по волосам.

— Я ужасно разозлился на него за то, что он устроил вчера нашу встречу.

Изумление Симоны переросло в гнев. Райан вел себя совершенно недопустимо, но винил в этом кого угодно, кроме себя.

— Послушай сам себя. Ты решил, что единственная причина, по которой твой отец обратился к нашему журналу, заключается в том, что он начал делать предположения о нас с тобой. Ты что, действительно так уверен, что все делается только из-за тебя?

Вскочив, Райан нервно забегал по офису, не поднимая глаз от ковра.

— И все же это странное совпадение. Мой отец ничего не знал о тебе до тех пор, пока не ворвался в мою квартиру.

— Значит, это вполне оправдывает то, что ты поставил меня в очень неловкое положение? То, что ты сделал вид, будто знать меня не знаешь, и исчез?!

— Ты не понимаешь! — крикнул Райан, но затем резко остановился и произнес более спокойно: — Я сделал это только для того, чтобы выбить почву у него из-под ног.

— Спасибо большое, что объяснил. Мне полагалось сразу догадаться. К чему было разыграно все это представление?!

Теперь смутился уже Райан.

— Прости, Симона. Именно за этим я и пришел. Я хотел объяснить. Ты не знаешь этого человека так, как знаю его я.

Ее сердце дрогнуло.

— Райан, — мягко начала Симона. — Я знаю, ты не хочешь этого слышать, но думаю, ты не прав в отношении своего отца. По крайней мере в том, что касается его дел с «Горожанкой». Наши услуги уже оплачены, почти все улажено.

Райан вздохнул.

— Это прекрасно, Симона. Постарайся получить от этого соглашения как можно больше. Но я все еще уверен, что папа замышляет один из своих обычных трюков. Вмешивается в мою личную жизнь.

— Райан, это же твой отец. Он о тебе заботится. Знаешь, я никогда не знала своего отца и в итоге жила с чудовищем… Не хотелось бы, чтобы мои слова были похожи на проповедь, но мне кажется, что тебе чертовски повезло…

Он сидел очень спокойно, уставившись в пол, но после этой фразы поднял глаза и улыбнулся. Симоне немедленно захотелось его обнять.

— Мне очень жаль, — покачал Райан головой. — Мое поведение прошлой ночью, должно быть, сильно смутило тебя.

— Ну, ты всегда можешь загладить свою вину…

— Ты сегодня свободна?

— Сейчас посмотрим, — Симона полистала ежедневник и широко улыбнулась. — В общем-то, да.

— Тогда, возможно, я смогу уговорить тебя поужинать со мной? Или посмотреть кино? Или и то, и другое?

— Звучит прекрасно! — В общем, все что угодно будет прекрасно — с Райаном.

— Вот и здорово, — он поднялся на ноги. — Мне пора на работу.

— Мне тоже нужно приниматься за дело.

Она ожидала, что он поцелует ее на прощание, но Райан только подмигнул, да так сексуально, что она чуть не растаяла.

Но в дверях он снова замер.

— Я тут подумал, не хотели бы Гомер с Дэвидом позаниматься серфингом в выходные?

Ее лицо расплылось в широкой улыбке. Как она только могла злиться на Райана Таннера?

— Уверена, они будут в восторге! Тогда я сообщу им?

— Конечно, дай мне знать, как договоришься.

Сидя рядом с Симоной на пляже и слушая шелест волн, Райан думал, что никогда в жизни не чувствовал себя счастливее.

Его жизнь снова была на взлете. Вчера у них было идеальное свидание, сегодня они провели весь день на пляже с Гомером, Дэвидом и Пинк. Катались на досках до тех пор, пока не попадали от усталости, а потом устроили пикник, до отвала наевшись жареной рыбой и картофельными чипсами. А запивали все это холодным лимонадом.

Они много смеялись. Все, даже обычно сдержанный Гомер, рассказывали истории из жизни, анекдоты, шутки…

Теперь дети играли в отдалении наполовину сдутым мячом.

— Сегодня они будут спать крепко, — произнесла Симона, склонив голову на плечо Райану. — Надеюсь, с ними все будет в порядке.

Райан нежно потерся о ее щеку подбородком.

— Не волнуйся за них. Все будет хорошо, — он и сам услышал напряжение в своем голосе и осознал, что пытается убедить прежде всего себя.

Мгновение они сидели молча, наблюдая за тем, как темнеет океан под заходящим солнцем.

— Должен признать, у меня из головы не идет история, рассказанная Пинк, — про свою семью в одно Рождество. Когда взрослые напились и стали драться.

— Ужасно, — вздрогнула Симона.

Райану на мгновение показалось, что она вспомнила подобный эпизод из собственной жизни. Научится ли она когда-нибудь доверять ему достаточно, чтобы рассказать все без утайки?

— Они заставляют меня почувствовать себя настоящей мамочкой, — улыбнулась Симона. — Мне хочется спрятать их под свое крылышко и уложить в чистые, мягкие постельки, — она вздохнула. — Беда в том, что трудно понять, как далеко можно зайти, пытаясь помочь этим ребятам.

— Гомер так гордится своей способностью позаботиться о себе… Они все очень независимы. Слишком настойчивая забота ранит их гордость.

— Возможно, ты прав. Предложи им покровительство, и они его отвергнут.

— Знаешь, есть четкая грань между помощью и вмешательством, — Райан замер. Неужели эти слова произнес он сам? Он подумал об отце и поежился.

Симона вывернулась из его объятий и пристально посмотрела на него своими прекрасными глазами.

— Райан, еще не слишком поздно…

— О чем ты? — Но он и так прекрасно знал, о чем говорила Симона.

— О твоем отце.

— Что ты хочешь сказать? Что я такой же гордый и упрямый, как Гомер?

— Не совсем.

— Но ты имела в виду, что я принимаю помощь моего отца за вмешательство!