Белым по черному - Жанна Даниленко Страница 19

— Нет, она пыталась помириться, уверяла, что такого не повторится, но я всё, больше не прощу. А в остальном… учёба нормально, студенческий мне отдали. Приходила Регина к родителям. Как я поняла, просила их свести с тобой. Папа сказал, что не станет с тобой о ней говорить.

— Твоим родителям виднее, хотя, что хотела Регина, интересно. Так, Заяц, засиделись мы, а меня ждёт мама, у нас сегодня гости, подруга её с семьёй. Так что давай я тебя отвезу и рвану к себе. А утром жди, заеду часов в одиннадцать.

По дороге домой Миша поймал все пробки, что только возможно. И это при том, что он так и не отвёз Олю домой. Она категорически отказалась, напомнив, что ему надо торопиться к гостям. «Всё равно в пробках, так лучше бы до дома проводил. Или забрал бы с собой. А что, представил бы маме и гостям одновременно», — думал он, а потом понял, что струсил, просто струсил, побоялся невестой при всех назвать. Потому что если представлять, то только невесту. А он не только предложения ей не делал, сам ещё не принял такого решения. Ей хотя бы первый курс закончить… а там видно будет. Такие перемены в жизни должны быть обоснованы и взвешены.

Михаил вошел в прихожую и снял пальто. Перед глазами стояло расстроенное, грустное личико Оли. Зря он её послушал и отпустил. Душа теперь не на месте.

Набрал сообщение в вацапе:

«Заяц, ты уже дома?»

Ответ пришёл сразу:

«Угу, дома. А ты?»

«Только прибыл. Стоял дольше, чем ехал. Ладно, до завтра, Заяц».

Спрятал смартфон в карман и повесил пальто на вешалку.

— Миша, — раздался мамин голос из гостиной, — мы тебя уже заждались.

Дальше последовало скучное знакомство с семьей Кирсановых. Пришлось выслушивать комплименты уму Михаила и его деловой хватке от отца семейства, восторги по поводу интерьера дома от его супруги. И терпеть стрельбу глазами их дочери. Дочь, кстати сказать, была очень даже ничего. Её можно было назвать красивой, шикарной, представительной. С такой на публике появиться не грех. Яркая брюнетка с большими карими глазами и длинными ресницами, умным взглядом, в совершенстве владеющая искусством обольщения. Михаил затруднился бы сказать, какая она по характеру на самом деле.

Мама же постоянно напоминала, как они с Наташенькой общались в те далёкие времена, когда она и Алла работали в школе, правда, Наташа была совсем ребёнком, а её сын уже руководил компанией. Но Миша этого не помнил.

Самое интересное, что Наталья ему нравилась. Она привлекала шармом, харизмой. Да что греха таить, эта женщина вызывала желание, возбуждала. Рядом с ней просыпались все мужские инстинкты. Да, пожалуй, он бы мог увлечься ею, если бы был свободен… Мысль показалась странной — женат он пока не был. Но у него есть Оля. Сравнивать их, конечно, не приходится. Внешне Наталья гораздо эффектней, а вот если рассмотреть то, что в душе… Интересно, у молодой Кирсановой она вообще есть?

Из разговора выяснилось, что Наталья молодой экономист, что мечтает о карьере и о красивой жизни, на которую собирается зарабатывать собственными руками и головой.

Мише нравились такие люди, но женщина, в его понимании, должна быть в первую очередь женщиной, а только потом экономистом, если это семье не мешает.

Ужин же, как он и предполагал, был однообразным и скучным, несмотря на то, что Наталья его всё же скрашивала. Но потребность мамы поучаствовать в его жизни приходилось удовлетворять, на то она и мама.

Миша с радостью вызвался помогать Ираиде Аркадьевне накрывать стол для чая, но свою ошибку понял тотчас, как оказался наедине с ней на кухне. Он очищал тарелки и складывал их в посудомоечную машину, когда услышал:

— Мишенька, я прошу тебя взять Наташеньку на работу в твой офис.

Он прекратил своё занятие и выразительно посмотрел на мать.

— Тебе не кажется, что ты сейчас лезешь туда, куда не нужно?

— Миша, я обещала, пойми, я обязана Аллочке, а Наташа очень хороший специалист.

Он чуть не вскипел.

— Ты разбираешься в специалистах? И ты решаешь, кто подходит для работы в моей компании? Мама, не выводи меня из себя. Мне бы очень не хотелось ругаться с тобой.

— Я звонила в отдел кадров и знаю, что есть вакансия. — Ираида чуть не плакала. — Сынок, я тебя очень прошу.

Слёз он не выносил.

— Хорошо, она подойдёт ко мне десятого в офис, и я… Хорошо, я возьму её в финансовый отдел, после соответствующей проверки. Но, мама, это исключение, больше по твоей просьбе я не приму на работу ни одного человека.

Проводив гостей, помог маме убрать со стола, расставил посуду, искренне поблагодарил, отдав должное её кулинарным талантам, и поднялся к себе.

Оля пыталась всё делать тихо, только получалось почему-то наоборот: то ложка упала, то вилка. С вечера почти до двух часов ночи она пекла коржи из слоённого теста для двух наполеонов — один для мамы, а другой с собой. Спала всего часа три, а потом вскочила и занялась пирогами с капустой и с мясом, как раз тесто подошло. Тоже в двойном экземпляре. Теперь, когда всё было готово, оставалось лишь промазать коржи для тортов кремом и оставить пропитываться, а потом можно в ванную — голову помыть, сделать причёску. Подумалось, почему так трудно укладывать вьющиеся волосы: их пытаешься в одну сторону, а они так и норовят лечь в другую. И никакая укладка больше десяти минут не держится. А хочется быть красивой.

Когда с тортами было покончено, Оля пальцем выела остатки крема из миски. Думала, правда, уже совсем о другом — что надеть… Приготовила с вечера чёрные колготки, так брат посмеялся, что её ножки в чёрном смотрятся как палочки. Бросила сборы, оставила эти проблемы на утро, но на него не обижалась — Диму она боготворила, любила нисколько не меньше, чем папу. И наверно, насчёт колготок он прав. Это Людка всё твердила, что чёрное стройнит, и говорила, что Оля толстая. Миша же утверждает, что её откармливать надо. И мама с папой тоже так говорят.

Бельё с вечера не достала, а в её комнате теперь брат живёт. Она сама ему свою спальню уступила, потому что нехорошо взрослому мужчине в зале спать на диване. Может, девушка у него появится, так будет куда привести. Не сохнуть же ему всю жизнь по своей грымзе. Вот шкаф с Олиными вещами всё ещё там, в комнате, и книги тоже, и учебники. Никак руки не дойдут всё своё перенести в зал, в диван сложить или в стенке место поискать.

— Лёль, ну что тебе не спится в выходной день, а? — Димка в одних трусах стоял в дверях кухни.

— Я уеду сегодня на два дня, может быть, на три, вот приготовила немного и вам, и мне с собой. Праздник, маму поздравите, посидите с ней. Или у тебя дела?

— Сегодня дома, завтра дежурю. Систер, а у тебя с этим френдом серьёзно?

— Дима, у меня нормально, я сегодня с его мамой знакомлюсь. Боюсь, потому что, скорей всего, я ей не понравлюсь. Но я переживу это, ради него. Ещё вопросы есть? Дим, я в комнату зайду? Мне бы вещи взять.