Ребенок от отца моего мужа - Александра Багирова Страница 19

Перевожу взгляд на Марка, он ждет, что я поцелую его. Какой неловкий момент. Наклоняюсь, хочу поспешно мазнуть по губам. Но он обнимает меня за шею, притягивает ближе и впивается в мои губы. Мне хочется завопить от неправильности происходящего, от дикого отторжения. Не должны наши губы соприкасаться. Это неправильно! А вместо этого я терплю, под улюлюкающие звуки парней. На глаза слезы. И это еще больше убеждает всех в нашем с Марком счастье.

— Надо пожениться до реабилитации! Хочу, чтобы ты на законных основаниях была рядом! — Марк так и не отпускает меня, держит за талию. А я хочу, чтобы это поскорее закончилось. Хочу сбежать, закрыться у себя в квартире, побыть одной и зализать раны. Только даже моя квартира уже не принадлежит мне, я туда собственноручно поселила Марка. Не могу уйти и оставаться с ним, становится невыносимо. Не следовало ему переходить черту дружбы.

Как назло, парни не расходятся. Мы все вместе отправляемся в сквер, гуляем. И эти бесконечные разговоры про свадьбу. Сложно изображать веселье, когда на душе скребут кошки, раздирают своими когтями так и не зажившие раны.

Его друзья ушли только под вечер. Марк, уставший и довольный, пошел спать. Не стала я начинать разговор. Пусть отдохнет. Вернулась домой и вместо того, чтобы зализывать раны, принялась за работу. Заказы горят. Деньги нужны катастрофически.

Поспав часа два от силы, с самого утра мчусь в больницу. Как раз к концу врачебного обхода. А там очередная новость — Марка выписывают. Раз скоро ему на реабилитацию, то в больнице на данный момент его пребывание не имеет смысла.

И вместо разговора я выслушиваю указания врачей по уходу. Все тщательно записываю и понимаю, что моему уединению наступает конец. Плохо думать так в подобный момент, но увы… я тоже человек. Оказывается, моя размеренная и одинокая жизнь была не так плоха. Я ее явно недооценивала. Хоть бы он поправился. О свадьбе не думаю. Уверена, наш разговор расставит все по местам. Марк поймет…Но в душе нарастает чувство обреченности, неминуемой западни.

— Прости, мне не следовало делать тебе предложение, — Марк начал разговор сам, когда его друзья перевезли вещи, и только к ночи покинули квартиру. — Зачем тебе связывать жизнь с калекой… Ты молодая, потрясающая женщина… А я… прости… вырвалось… не мог больше скрывать свои чувства… — он запинается, то смотрит на меня, то отводит взгляд.

— Марк, ты обязательно поправишься, это даже не обсуждается! — присаживаюсь на корточки около инвалидной коляски. — Но нам действительно надо поговорить… Понимаешь, у меня за спиной столько боли, которая так и не осталась в прошлом. Она всегда со мной. И я сомневаюсь, что это когда-то изменится. А у тебя вся жизнь впереди. И я всегда буду рядом… но…

— Первая любовь все еще жива? У тебя всегда грусть в глазах, она не уходит, даже если ты улыбаешься, — проводит рукой по моей щеке, едва касаясь, очень бережно.

— Гораздо хуже…Марк. Я… я… — даже сейчас спустя три года мне невыносимо произносить это вслух, — Потеряла ребенка…

Он вздрагивает, как от удара. Хватает меня за руки. Заглядывает в глаза.

— Расскажи мне все, не держи эту боль в себе… — и столько участия в его взгляде, столько заботы, словно он хочет разделить мои страдания.

Впервые за три года я начинаю говорить. Не в мыслях сама с собой, а открыто. То, что даже не рассказывала Леше. Я выплескиваю чувства. О Владе не вдаюсь в подробности — это не имеет значения. Просто рассказала, что был роман с мужчиной, который впоследствии оказался женатым. Выложила все про свой побег, про жизнь в Лондоне и… про потерю… На этом моменте я задыхаюсь, слезы душат, горе, кислотой разжигает внутренности. Я будто снова переживаю все.

— Понимаешь… это не пройдет…я до сих пор чувствую, что мой малыш жив. Знаю, это неправильно, это самообман. Но абсолютно ничего не могу с этим поделать. И те отношения… сомневаюсь, что я способна еще на чувства. Прошлое забрало у меня все. Так что Марк, дело не в тебе, а в том, что я неполноценная, я пустая, выжженная внутри. И калека в данном случае именно я. А ты заслуживаешь другой женщины, которая искренне сможет тебе признаться в любви…

— Илон, мне не нужна другая, — берет меня за руки, сжимает, — Я полюбил, еще там, на перекрестке, как удар молнии, и я пропал. Я не требую от тебя ничего, никаких признаний. Моей любви хватит для нас двоих. Я буду день за днем пытаться унять твою боль, заполнить жизнь радостными моментами. И я дождусь на этих губах, — проводит указательным пальцем по верхней губе, — Искренней улыбки. Сделаю все, чтобы прогнать тоску из твоих глаз. Хотя конечно, и я не подарочек, что за мужик, который не может самостоятельно передвигаться. Но именно ты даешь мне силы для борьбы, и маленькую надежду, что все у нас возможно… Если есть желание, можно все преодолеть…

Его глаза… в них столько чувств, они так открыты, и в этот момент кажутся отдаленно близкими. Нечто там плещется, что находит отклик в моей душе. Марк в принципе, иногда вызывает во мне отголоски прошлой боли. Словно в нем я вижу призраков прошлого. И в то же время понимаю, что это абсолютно другой человек, надежный, заботливый. И как бы он ни старался. Мое сердце молчит. Оно по-прежнему тянется к тому, далекому, любимому, недоступному.

— Я как друг всегда буду рядом. Поеду с тобой на реабилитацию.

Он собирает рукой мои слезы.

— Прошу дай мне шанс доказать, что в этом мире еще есть прекрасное. Что для тебя жизнь еще может заиграть разными красками. Илон, только ты даешь мне силы бороться, только ты озаряешь каждый мой день. Не отменяй свадьбу. Если ничего не выйдет, я отпущу тебя… Но давай попробуем… Я сделаю все, что в моих силах… Просто доверься…

И столько мольбы в его глазах. Понимаю, отказ подорвет его веру, отразится на лечении. И нет, я не верю… ни на секунду не усомнилась — это провал.

— Но я прошу слишком многое. Впереди реабилитация. Неизвестно как она пройдет. И смогу и я хотя бы ходить нормально. На твои плечи из-за меня легло слишком многое. А тут я еще и замуж предлагаю. За душой ни копейки, будущее… оно маячит неразборчивым пятном, — парень чувствует мой настрой. Вижу, как глаза Марка мгновенно угасают, как запал меркнет, и на смену свету приходит тьма.

А ведь он мог сейчас играть в футбол, радоваться жизни… А тут появилась я на дороге… Сил, смелости, не знаю, еще чего мне не хватает сказать: «Нет». Я решила, что поставлю его на ноги. Марк вернется к нормальной жизни, а потом и я смогу уйти. Когда он будет здоров, он меня отпустит, поймет, что я не смогу дать ему полноценной семьи.

— Я останусь с тобой. И ты непременно будешь ходить, — вымученно улыбаюсь. А на душе такое ощущение, что я собственной рукой подписываю себе приговор.

Когда-то в другой жизни я мечтала о свадьбе. Представляла, как буду выбирать роскошное платье, как Влад будет стоять рядом, и я скажу: «Да!». Мы соединим наши жизни, любовь белой атласной лентой пройдет сквозь наши сердца… Мечты… глупой наивной девочки…