Пристанище - Юля Снесарева Страница 19

Джордан закатывает глаза и вновь скрывается в ванной, потому что, в отличии от подруги, еще совсем не готова. Сегодня вечером Джордан не собирается заставлять Риза «пускать слюни». Она вообще не имела ничего подобного в виду, приглашая парня в качестве сопровождающего. Он нравился Джордан – это правда, но в свете последних событий, заводить отношения с парнем, чья личность покрыта тайнами, очень опасная идея.

Едва не запутавшись в атласной ткани, Джордан впрыгивает в платье. Пока подруга помогает с молнией на спине, она одной рукой поправляет естественные локоны, которые хаотично ниспадают на спину, точно живут своей жизнью.

– Лучше их собрать, – улыбается Линн и не дожидаясь одобрения, собирает темные волосы в пучок, закалывая выбившиеся пряди невидимками.

– Так-то лучше, – улыбается она, оглядывая Джордан. – Если Роял не наброситься на тебя при встрече, с ним явно что-то не так!

– Это последнее, что мне нужно на благотворительному балу, – смеется Джордан и накидывает светлое пальто на плечи. – Ты пойдешь так?

– Я приехала к тебе в спортивной куртке и лыжных ботинках, конечно я пойду так! Не переживай, от дома до машины – всего пара метров.

Линн выбегает из комнаты прежде, чем подруга скажет что-то еще. Аманда встречает их в столовой и оглядывает с ног до головы.

– Что это за прекрасные девушки, и куда вы дели моих малышек?

Словно по команде подруги кружатся, чтобы продемонстрировать свои наряды. Аманда притворно хватается за сердце, сраженная красотой, и комната наполняется счастливым смехом. Стены этого дома давно не видели так много искренних улыбок.

Перед выходом Джордан обнимает маму.

– Мы закончим поздно. Я не хочу тебя будить, поэтому останусь на ночь у Линн.

– Я все равно вряд ли усну, пока ты не будешь в кровати, – честно признается Аманда, и улыбки уходят с лиц. До пропажи Шона Аманда не отличалась тотальным контролем, и не устанавливала правила, но теперь требовала, чтобы дочь отчитывалась о каждом шаге.

– Я напишу тебе, как мы будем в постели, – обещает девушка, и когда мама кивает, направляется к выходу. Линн машет мисс Милс на прощанье, и в ответ получает добродушную улыбку.

Когда девушки выходят наружу, автомобиль Кайсона уже припаркован напротив дома. Сам парень стоит, прислонившись к двери и с восхищением оглядывает девушек. В свете фонаря его взъерошенные волосы кажутся медными. Первые снежинки падают на них, и тут же тают. На Кайсоне одежда, совершенно не подходящая для благотворительного вечера – свободные синие джинсы и футболка с Кобейном. Это шокирует Линн до глубины души.

– Ты правда собрался ехать в этом? – кричит она с крыльца. Линн торопливо спускается по лестнице, осматривая Кайсона своим самым осуждающим взглядом.

– Красива во всем своем бестиарном проявлении, – парирует Кайсон и по-джентельменски открывает пассажирскую дверь перед Линн. Девушка высоко вздергивает подбородок, демонстративно обходит мустанг и усаживается внутрь без мужской помощи. Этот полукомплимент явно ей не по вкусу.

Кайсон беззвучно смеется, а потом кивает Джордан, которая, в отличии от подруги, с улыбкой принимает помощь. Садясь в автомобиль, девушка гладит кожаные сидения – всегда чистые, словно только с салона. Внутри тепло и тихо. Только теперь Джордан понимает, как много сил у нее отобрало одно только приготовление к вечеру.

В прошлом году Джордан посетила благотворительный аукцион в качестве зрителя. Тогда она еще не была совершеннолетней, но мама Кайсона сказала, что с радостью приглашает Джордан на следующий год. Девушка очень этого хотела, ведь деньги, полученные сегодня, будут переданы в больницу Роучдорфа. После реставрации крыла, там собираются открыть онкологическое отделение, и собранные средства придутся кстати.

Впрочем, тогда мысль не была такой волнующей, ведь аукцион проводился в поместье Аддерли. Сегодня же для мероприятия выкупили часть отеля в близлежащем городке.

В этом году все вышло на новый уровень. Родителям Кайсона удалось привлечь не только местных богачей, но и зарубежных инвесторов. Стоит ли говорить, что организаторы, да и все участники, чувствовали себя взвинчено и нервозно.

Джордан сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Аромат кедра и хвойной смолы наполнили легкие.

– Очень приятно пахнет, – отметила девушка.

Кайсон стукнул пальцем по «елочке», висящей над приборной панелью.

– Безвкусица, – отозвалась Линн. Ее голос все еще звучал обижено.

– Эй, дамочка, это классика. Ты в курсе, что их стали использовать еще в 1952 году? – воскликнул Кайсон, не сводя глаз с дороги. – Молочник жаловался на постоянных запах молока в грузовике. Его друг, изучавший эфирные масла в канадских лесах, изобрел целую формулу, чтобы удержать аромат на картонке. Человек потратил годы жизни, а ты говоришь «безвкусица».

– У тебя что, тоже воняло молоком? А может твоим самомнением?

– Боже, женщина, – смеется Кайсон, – здесь пахнет сексом, ты разве не чувствуешь? Куча телочек сделались счастливыми в этой тачке.

– Фу! Выпусти меня немедленно! Ты извращенец.

Линн кривит нос, едва сдерживая рвотные позывы. Она дергает ручку двери прямо на ходу, но, к счастью, та заблокирована.

– Формально я порочен, но предпочитаю считать это одним из своих лучших качеств, – защищается Кайсон, откровенно смеясь.

– Ненавижу тебя!

– Ммм. Я знаю.

До Нозерфилд-хотел осталось ехать сорок девять минут.

Риз Роял видит себя непокоренным городом. Последним оплотом. Уже не надежной, но все же – опорой. Каждой клеточкой он ощущает, как пустота впускает в его тело свои войска, грозясь уничтожить все живое, что еще теплится в нем. Но когда Риз думает о Джордан, пустота отступает. Делает шажок назад. Маленький, но его достаточно чтобы подняться с постели и приехать в этот чертов Нозерфилдский отель. Внутри он светился точно золотой слиток. Кажется, поддень стену пальцем и непременно обнаружишь под ногтем драгоценную пыль.

Риз вошел в невообразимо огромный зал, заполненный лишь на четверть. Потолок, стены, непомерно огромная люстра – все сверкало так, словно сотни прислуг намывали их еще пару минут назад. Иного объяснения этой неестественной чистоте Риз придумать не мог.

Но когда в поле зрения попала Джордан, все мысли вдруг затерялись. Сегодня она очаровательна. Робкая улыбка, которой девушка одаривала окружающих, заставила сердце болезненно трепетать. Ее руки, словно перышки взлетали во время разговора. Если бы оркестр играл под движение ее рук, в зале лилась бы самая чудесная музыка.

Подходя ближе, Риз не может сдержать улыбку. Как же чертовски прекрасно вдыхать запах лаванды, невидимым облаком клубившийся вокруг девушки. Едва уловимый, что хочется прижаться к шее, обнаженным запястьям и ловить этот аромат.