Мистер Совершенство - Никола Марш Страница 19

Сейчас не время проявлять неуклюжесть. Кили приняла решение, и это будет романтический уик-энд, которым она намерена насладиться от всей души.

Лэклен обвел взглядом ванную, надеясь, что она понравится Кили. Он всегда думал, что свечи и цветы – непременные атрибуты романтического ужина, но, по мнению Уилла, его друга и владельца коттеджа – настоящего Ромео во всем, что касается женщин, – именно ванной комнате они придают особенную атмосферу.

Ему пришлось признать, что Уилл оказался прав: комната действительно преобразилась. Он никогда не делал ничего подобного, но, с другой стороны, ни одна женщина не нравилась ему так, как Кили.

Огромным усилием воли он подавил желание схватить ее в объятия и не отпускать. Эта мольба была у Кили в глазах, несмотря на просьбу не ускорять события.

Ему показалось, что Кили нервничает. Нельзя отпугнуть ее. Она слишком много значит для него, и хотя ему, возможно, захочется ограничиться ни к чему не обязывающей связью, почему она не может продлиться несколько месяцев? Или, если повезет, даже несколько лет?

Брак – не для всех, и он знает многих, кто всю жизнь живет с партнером без клочка бумаги, официально закрепляющей отношения между мужчиной и женщиной. В основном Лэклену приходится консультировать женатые пары, и даже если бы ему не довелось увидеть, во что брак превратил его родителей, он бы, вероятно, все равно воздержался от него.

Однако это вовсе не означает, что он не может наслаждаться обществом женщины, и у него созрело твердое решение добиться успеха с Кили. Если она позволит ему.

В ней чувствуется трогательная ранимость – как будто она хочет довериться ему, но боится. Лэклену кажется, что более глубокие причины, чем какой-то роман в прошлом, заставляют Кили замыкаться в себе. Несмотря на то, что он уважает ее право на личные тайны, ему необходимо узнать, что вызывает отчужденность, которая может вбить клин между ними.

Из-за своей лживой матери Лэклен с маниакальным упорством придерживался старинной пословицы «Честность – лучшая политика», и, несмотря на то, что время проникнуть в секреты Кили еще не пришло, он чувствовал необходимость узнать, из-за кого или чего в ее глазах появляется страх. Это нужно сделать, пока их отношения не зашли слишком далеко. Уже несколько дней Кили не проявляет болезненной реакции на его шутки, и ее живой, непосредственный характер все больше нравится ему.

Услышав тихий стук, Лэклен бросил последний критический взгляд на убранство ванной и открыл дверь. Перед ним стояла Кили в светло-голубом банном халате.

– Я уж начала думать, не утонул ли ты, – сказала она, плотнее запахивая халат.

Лэклен пытался вникнуть в ее слова, но это оказалось невозможным. Она выглядела как опытная соблазнительница и в то же время как трогательно ранимая девочка-сиротка.

Он никогда не встречал женщины, которая была бы соткана из стольких противоречий. Кили представала перед ним то здравомыслящей городской девушкой, то превращалась в беззащитного ребенка, готового броситься наутек при первом признаке опасности.

К счастью, единственная опасность, которая может грозить ей, возникнет в том случае, если Лэклен не справится со своим либидо. Обычно ему удается контролировать себя, но сейчас он с трудом владеет собой.

Однако, если она предпочитает не спешить, он подчинится, даже если умрет от вожделения.

– Нет, я просто проверял, все ли в порядке.

Кили вошла в ванную и почувствовала нежный аромат яблоневого цвета. Она пользовалась фруктовым шампунем, и, уехав в Сидней, Лэклен поедал корзины яблок, чтобы насладиться запахом, напоминавшим ему о Кили. Смешно, конечно, но разве он виноват? Она совершенно вскружила ему голову.

Лэклен с удовольствием наблюдал за ее реакцией. Несмотря на то, что он чувствовал себя глупо, уставив ванную свечами и цветами, восторг, вспыхнувший в глазах Кили, обрадовал его.

– Просто невероятно! – тихо произнесла она, беря его за руку. – Никто никогда не делал для меня ничего подобного. Спасибо.

Лэклен сжал ее пальцы.

– Наслаждайся.

Кили не могла отвести от него глаз. Она была сражена: свечи, лепестки яблоневого цвета в ванне, пушистое белое банное полотенце, тихая музыка...

– Лэклен, я... я...

– Ш-ш-ш! – он приложил палец к ее губам. – Увидимся позже.

Когда Лэклен закрыл за собой дверь, Кили сняла халат и погрузилась в благоухающую воду. Слезы выступили у нее на глазах. Она не знала, вызваны ли они благодарностью или более глубоким чувством, в котором она не осмеливалась себе признаться.

«Важна не длина волшебной палочки, а то, как волшебник владеет ею».

Кристал, специалист по волшебным палочкам.

Нежась в ванне, Кили пыталась расслабиться, воображая, что покачивается на океанских волнах, или сидит у журчащего водопада, или плавает с игривыми дельфинами. Однако в ванне методы релаксации оказались такими же неэффективными, как и в постели.

Каждый раз, закрывая глаза, она видела перед собой Лэклена – его улыбку, блеск глаз после поцелуя. Бесчисленные образы проносились перед ней, напоминая, как сильно она хочет его.

И как бы ей хотелось отбросить опасения и открыть свое сердце для любви.

Да, наконец она признала это, несмотря на весь свой реализм, внутренние протесты и опасения.

Влюбленные женщины делают глупости, в чем Кили неоднократно убеждалась на примере подруг и коллег, не говоря уж о самой себе. Странно, но то, что она собирается сделать сейчас, нельзя назвать глупостью. Их взаимное влечение возникло с первой встречи. Если бы у нее была хоть капля веры в гороскопы, она бы сказала, что это судьба.

Сделав глубокий вдох, Кили затянула пояс халата и вышла из ванной. Час пробил. Она не отступит и не струсит. Не будет сомневаться, понравится ли ему ее тело, и не будет думать о том, сможет ли возбудить его.

Она хочет Лэклена, и если он хотя бы наполовину соответствует созданному ею образу, то примет ее такой, какая она есть.

– Лэклен?

Тишина показалась ей странной. Пока она принимала ванну, опустился вечер и в доме стало темно.

– Я здесь.

Кили пошла на голос в комнату, которая, вероятно, была третьей спальней.

– Что ты еще приду... – она замолчала на полуслове при виде того, что открылось ее взору.

– Я решил, что после ванны тебе захочется сделать массаж, – сказал Лэклен, указывая на накрытый толстыми полотенцами стол, стоявший в центре комнаты.

Кили вошла в спальню, изумленно качая головой. Впечатление, произведенное на нее ванной комнатой, померкло при виде яркого огня, горевшего в камине, и шампанского, охлаждавшегося в ведерке со льдом. В воздухе пахло лавандой, откуда-то раздавалась томная мелодия саксофона. Кили могла бы безвылазно провести месяц в этой комнате, если бы в ней находился мужчина, который сейчас смотрел на нее с гордой улыбкой на красивом лице.