Страж моего сердца - Маргарет Мэллори Страница 19

Если они не встретились им на дороге, тогда где же они?

Когда они доскакали до дома, Алекс отправился в хлев, заявив, что предпочитает общество животных компании Йена. Нилл, должно быть, тоже куда-то ушел, потому что его нигде не было видно. Йен отыскал только мать. Та сидела возле очага с шитьем.

— Как отец? — спросил он.

— Спит.

Скрестив руки на груди, Йен уселся и стал дожидаться появления Шилес и Гордона.

Мать оторвалась от своего занятия.

— Чем так озабочен, сынок?

— Я пытаюсь понять, почему моя семья одобрительно относится к странному поведению Шилес, которая исчезает куда-то с Гордоном, как только у нее появляется такая возможность. — Слова выходили из него с трудом. — Ты знаешь, как это выглядит со стороны? Шил выросла без матери, которая могла бы объяснить ей, что такое поведение может стоить доброго имени. Почему ты ее этому не научила?

Мать вскинула брови.

— Если тебя так волнует поведение собственной жены, тогда что же ты не вернулся домой раньше?

— Я представить себе не мог, что она расхаживает по всему острову вместе с Гордоном Граумахом Макдональдом.

И эти прогулки, может, еще не самое ужасное, чем она может с ним заниматься.

— Ах, мужчины! — вздохнула мать и вернулась к шитью. — Тебе следовало бы сказать Гордону спасибо за то, что он охранял ее.

— Мне действительно нужно поблагодарить его?

Он постарался удержать себя в руках, чтобы не разораться на мать.

— Нельзя же требовать от нее, чтобы она все время сидела дома, как в клетке, — начала урезонивать его мать. — Отец не позволял Шил выходить одной, потому что боялся, что ее родня Маккинноны попытаются ее похитить. Из-за его ранения и из-за того, что у нас не осталось работников, Гордон, проявляя любезность, сопровождал ее, когда твой брат был занят.

Йен фыркнул.

— У Гордона на уме кое-что другое, а не охрана.

— Он — благородный человек, — заявила мать. — Раз ты не хочешь, чтобы Шилес стала тебе женой, я буду рада, если ее мужем станет Гордон.

Йен резко выпрямился.

— Ее мужем?

— Говори потише. Разбудишь отца.

Перед своим возвращением Йен сам раздумывал о том, как бы подыскать ей мужа. Но Гордон? Его он не представлял в этой роли.

— Это будет удачный выбор для нашей Шилес. Только вот его мать упрется, конечно. — Она прищелкнула языком. — Такой женщине никакая сноха не подойдет.

— Это будет удачный выбор? — повторил Йен.

Он не мог поверить своим ушам.

— Да, удачный, — подтвердила мать, перекусывая зубами нитку. — Расстаться с Шилес для меня то же самое, что снова потерять ребенка. Если она не захочет остаться в нашей семье, пусть хоть живет рядом.

— С чего ты решила, что я отпущу ее к Гордону?

Мать отложила шитье и ласково улыбнулась.

— Как ты думаешь, если ты собираешься сделать ее своей женой, не пора ли тебе сказать ей об этом?

Она не успела договорить, как дверь открылась. Йен вскочил. Улыбаясь кому-то через плечо, вошла Шилес. С порозовевшими от холода щеками, с упавшими на лицо кудрявыми прядями волос, она была бесподобна.

Обернувшись, увидела его, и улыбка увяла.

— Где ты была?

Йен преградил ей дорогу, ожидая объяснений.

— С Гордоном.

Шилес сняла накидку и передала Гордону, чтобы тот повесил рядом с дверью.

— Что-то я не увидел вас по дороге, — сказал Йен.

— Мы шли другим путем, — объяснила она, потом повернулась к матери. — Такой прекрасный день для этого времени года! Посиди, Бейтрис. Я сама займусь обедом.

Шилес проскользнула мимо Йена и, не удостоив его взглядом, направилась на кухню. Он двинулся за ней, но тут Алекс просунул голову в дверь.

— Нам с Ниллом нужно, чтобы ты помог подержать лошадь, — сказал он и скрылся.

Весь кипя от возмущения, Йен выскочил во двор и увидел Алекса, дожидавшегося его возле хлева.

— Зачем я тебе потребовался? Ты ведь у нас самый лучший лошадник.

— Мне не нужна твоя помощь, — тихо заговорил Алекс. — Тут внутри твой братец, и он так зол, что коровы от испуга перестанут доиться.

— У меня сейчас нет времени. — Йен стиснул кулаки. — Мне надо поговорить с Шилес.

— Нет, я думаю, прямо сейчас тебе надо побеседовать с братом. Я попытался объяснить ему, что ты не такая уж задница, каким кажешься, но боюсь, он не поверил. — Алекс хлопнул его по спине. — Иди, поговори с мальчишкой.

— Тьфу ты, пропасть!

Ввалившись в хлев, Йен увидел, как Нилл чистит щеткой его коня.

Подняв голову, Нилл посмотрел на брата, а потом запустил щеткой в стену.

Йен перехватил его у дверей.

— Нилл, в чем?..

— Вали назад во Францию! — заорал тот ему в лицо.

Чтобы не получить кулаком в нос, пришлось схватить его за руку. А потом, опережая удар другой рукой, Йен развернул Нилла к себе спиной и заломил ему руки. Его самого затрясло от злости.

— Ты еще слабак по сравнению со мной, поэтому не вздумай нарываться, — прошипел Йен ему в ухо.

В таком состоянии было бессмысленно говорить о чем бы то ни было, и Йен отпустил его. Он наблюдал, как брат, с напряженно выпрямленной спиной и со стиснутыми кулаками, выходит из хлева. Поговорили, называется! Чтобы успокоиться перед возвращением в дом, Йен дочистил коня.

К тому моменту, когда он пришел к столу, Нилл и Гордон уже сидели по бокам Шилес. Алекс занял место напротив. Йен сел и стал смотреть, как кузен накладывает себе еду.

Мать что-то говорила ему, но слова не доходили до него. Зато ему стало ясно как день, что Гордон задумал увести у него Шилес. Прямо у него из-под носа! Господи Боже, парень глаз от нее не отрывал!

А что начал вытворять Алекс? Тот вовсю распустил свой павлиний хвост. И по тому, как Шил смеялась в ответ на его дурацкие шуточки, это срабатывало.

У Йена кусок не лез в горло.

Шилес решила быть веселой. Черт с ним, с этим Йеном Макдональдом! Сначала он потребовал, чтобы она поехала с ним. Разумеется, только для того, чтобы перед половиной сородичей, собравшихся возле церкви, разыграть из себя любящего мужа. Потом, как только они прибыли на место, услал ее от себя, словно она все еще была ребенком.

Откинув голову, Шилес рассмеялась какой-то шутке Алекса, хотя прослушала ее начало.

Может, попросить Йена сесть рядом? Или это будет чересчур? За пять лет чего она только не наслушалась от других женщин насчет отъезда своего мужа! Если бы сегодня в храме еще какая-нибудь матрона посмотрела на нее с сочувствием, она прямо там же завизжала бы от отчаяния. И дала бы еще один повод посудачить о себе.