Прости меня, Кэрол! - Фрида Митчелл Страница 19

Кэрол оделась, рассеянно поднялась в комнату, посидела там, затем спустилась на кухню и приготовила кофе. С чашкой в руках она вышла на балкон. Утро было теплым и необыкновенно красивым, но Кэрол этого почти не замечала.

Согласиться на предложение Роя — значит убить свою душу, она это прекрасно понимает, но тоненький въедливый голосок внутри нее тихонько повторял: «А может быть?»

А что может быть? Если она впустит Роя в свою жизнь, если отдаст ему свою душу и тело — может быть, в один прекрасный день он и сможет полюбить ее?

Размечталась! Роззи и Сирил немного говорили на эту тему, но даже из их скупых рассказов следовало, что Рой принадлежит к типу мужчин, которые легко сходятся с женщинами и не менее легко бросают своих подруг.

Неужели он так любил свою жену, что после ее смерти не смог найти ей замену? А что, если он все эти годы ждал ее, Кэрол? Впрочем, эту мысль она с неохотой, но отогнала прочь. Рой наверняка забыл ее мгновенно после их последней встречи и не вспоминал все эти годы. Точно так же случится и на этот раз. Как только их отношения подойдут к концу, он легко вычеркнет ее из своей жизни, без терзаний и сожалений. А она? Все, что она сделала за эти годы, пойдет прахом, вся ее жизнь будет разрушена, вот что случится с ней, если она примет бредовое предложение Роя Стюарта.

Кэрол вяло потащилась на кухню и заставила себя съесть пару тостов. В восемь она уже сидела на рабочем месте, и когда пришла Сью, то не обнаружила на лице подруги никаких следов усталости.

В половине девятого раздался телефонный звонок, но женская интуиция прямо-таки взвыла в душе Кэрол, и она страшным шепотом велела Сью включить автоответчик. Низкий голос заполнил пространство офиса, и щеки Кэрол заполыхали пожаром.

— Кэрол, я звоню просто, чтобы сказать спасибо за вчерашний вечер. Угощение было великолепно, а компания еще лучше. Через пару минут я улетаю в Штаты, но к концу недели вернусь. Не занимай субботу. Береги себя.

Тридцать секунд тишины, а затем Сью дрожащим от восхищения голосом пропела:

— Какое шикарное начало дня!

Кэрол очень надеялась, что на вид щеки не так напоминают раскаленную печь, как по ощущению.

— Это был…

— Знаю я, кто это был! Только у одного мужчины в мире такой голос. Он потрясный, Кэрол, он шикарно-убийственно-потрясно-потрясающий!!!

— Это не то, о чем ты думаешь, правда…

— Да ну! Тогда быстрее сделай это тем, о чем я думаю! Такие кадры подворачиваются только один раз в жизни, подруга, запомни это и, ради Бога, не пытайся удрать от него.

В следующий момент произошло то, что удивило их обеих, и неизвестно, кого больше: Кэрол бурно разрыдалась. Мама Сью тут же взяла власть в свои руки, и всхлипывающая и сопящая Кэрол была отправлена наверх, немедленно напоена горячим шоколадом и накормлена бисквитом. Шоколад и бисквит являлись фирменным лекарством Сью от всех душевных травм. Особенно если эти травмы были мужского пола.

В следующие десять минут Кэрол, немного удивляясь сама себе, выложила Сью всю свою историю, и, странное дело, даже самые противные моменты рассказались как-то сами собой, поскольку рука Сью обнимала ее, а голубые глаза смотрели сочувственно и понимающе. Когда Кэрол замолчала, Сью важно кивнула и изрекла тоном умудренной жизнью двадцативосьмилетней старухи:

— Я так и знала, что кто-то в этом виноват! В том, что ты так ведешь себя с мужчинами.

— Знала? Почему?

— Потому что! Когда женщина выглядит так, как ты, то есть отшивает каждого мало-мальски приличного мужчину, встречающегося на ее пути, значит, дело не обошлось без какого-нибудь парня, который успел разбить ее сердце в юности! Так это был он?

Неизвестно почему, но Кэрол захотелось вступиться за Роя:

— Это была моя ошибка. Я… я просто вешалась ему на шею.

— Ой, я тебя умоляю, Кэрол, тебе же было шестнадцать лет, ты даже не целовалась ни разу, а ему целых двадцать три, да еще и такой красавец. Крыса! Вот он кто!

Кэрол немедленно стало легче. Жаль, что Сью возненавидит Роя, но иметь союзника — это так здорово.

— А почему ты ничего не рассказывала раньше? Ведь мы давно дружим. Хотя, я понимаю, не отвечай. Я ведь не очень тебе нравилась, верно? К тому же ты закрытый человек и не любишь выставлять свои горести напоказ.

— О, Сью!

— Только учти, что теперь ты играешь с огнем. Пожалуй, я заварю чай.

Поработать этим утром не удалось, но зато Кэрол выяснила с немалым удивлением, что если рассказать свою историю — даже самую мерзкую и неприятную — кому-нибудь, то с души сваливается огромный груз. По сути дела ничего не изменилось, но то, что она впервые сказала кому-то о своих чувствах к Рою, расставило многое по своим местам. Стыд и унижение прошли. Это была жизнь, ее жизнь, с ошибками и глупостями, однако все люди совершают их, и стыдиться этого не надо. Как сказала насмешница Сью:

— Добро пожаловать в мир людей, подружка!

Удивительно, но факт: в эту ночь Кэрол спала как дитя, а наутро вскочила бодрая и свежая.

У нее все получится! Со временем Рой поймет, что на один секс ее не взять, и тогда они станут друзьями. В конце концов, она ведь сестра Розмари, и их с Роем пути, так или иначе, все равно будут пересекаться.

Она начисто проигнорировала тот факт, что за последние двенадцать лет их пути ухитрились не пересечься ни разу, а также отогнала от себя мысли о том, что, став частью жизни Роя, однажды ей, возможно, придется узнать о его отношениях с другими женщинами.

Кэрол с головой погрузилась в работу.

В пятницу вечером она строго заявила сама себе, что к завтрашнему дню надо подготовиться. Всю неделю Рой не звонил, однако в среду на пороге дома появился громадный букет орхидей с запиской внутри: «Жду субботы. Р.».

Сью при виде букета издала долгий и протяжный стон.

— О Боже, Кэрол, они же стоят целое состояние!

— Как ни цинично это звучит, но он может себе это позволить, Сью.

— Возможно, возможно… Когда мой бывший хотел меня потрясти, он дарил мне громадный веник хризантем и фрезий.

— А мне нравятся фрезии, Сью.

— Ой, Кэрол, я тебя умоляю!

Сью ушла с работы в половине шестого. Кэрол поработала еще немного, вернее, посидела на рабочем месте, вперившись невидящим взглядом в бумаги, лежавшие перед ней на столе, затем вздохнула и встала. На этой неделе к ним на собеседование приходили три женщины. Больше всего им понравилась последняя, рыжеволосая и веселая толстушка, мать двоих детей. Дети подросли, и Фиона — так ее звали — решила вернуться «в мир взрослых людей». К сожалению, на ближайшие три недели она с мужем собиралась во Францию, так что горы бумаг на нее спихнуть вряд ли удастся. Опять придется работать до полуночи. Кэрол вздохнула еще раз и протянула руку к одной из папок, но тут раздался стук в дверь. Когда она ее открыла, сердце подскочило в груди и провалилось куда-то вниз.