По волнам любви - Энн Хэмпсон Страница 19

Элейн еще долго сидела на краешке стула, ничего не соображая. Ее знобило так сильно, что, казалось, кровь застыла в жилах. Мысли смешались… она может опоздать на корабль. Тетя Сью, Джинкс, Эстелла захочет получить обратно свой паспорт. Но больше всего страшила мысль о том, что произойдет в ближайшие несколько часов. Ее разум находился в смятении. Перед ее мысленным взором проносились воспоминания: Кимон спокойно принимает отказ, когда она запрещает ему остаться на ночь в ее каюте, его изменчивое настроение, нежелание восстанавливать Элейн против себя — это обстоятельство озадачило ее тогда и осталось непонятым до сих пор. Она вспомнила о его великодушии, небольших знаках внимания, которые волновали ее, поскольку с ней никогда раньше такого не случалось. Все это должно было ввести в заблуждение, внушить доверие к нему, чтобы она согласилась подняться на борт его яхты. Элейн внезапно покачала головой. Ее рассуждения в чем-то неправильны. Зачем ему так стараться завоевать ее доверие, если он хотел просто соблазнить? Она напомнила себе — Кимон мог заполучить любую девушку, на которую обратил бы внимание. Совершенно незачем было так стараться только для того, чтобы удовлетворить свои желания. Подобный риск не нужен. А ведь, похищая ее таким образом, он должен знать, что нарушает закон.

Элейн напряглась, услышав тяжелые шаги за дверью. Она вскочила, громко закричала и начала колотить в дверь. В замке повернулся ключ, и девушка отступила на шаг. Дверь в каюту открылась. На пороге стоял худой смуглый грек — один из мужчин, которых она видела, когда поднималась на борт яхты. Его почти черные глаза сладострастно оглядели ее стройное, дрожащее тело. Толстые, грубые губы, прикрытые закрученными черными усами. В коротких и толстых загорелых пальцах он держал сигарету, а с другой руки свисали его komboli — янтарного цвета «четки для нервных» с привязанной к ним шелковой кисточкой.

— Выпустите меня! — закричала Элейн, пытаясь пробежать мимо него.

Но он поймал и удержал девушку. Извивающаяся в его руках, Элейн снова оказалась в кают-компании.

— Где твой хозяин? — свирепо крикнула девушка. — Иди и скажи ему, что я хочу его видеть. Нечего на меня так смотреть! Ты что, не понимаешь по-английски?

Он не сводил с нее глаз, пристально и озадаченно глядя на заплаканное лицо. Потом перевел взгляд на ее грудь. Элейн почувствовала себя раздетой и с этой минуты начала понемногу ненавидеть Кимона.

— Я немного говорить английский, да. — Он произносил слова медленно, на ломаном английском языке. — Ты очень красивая девушка для подруги для подушки моего хозяина, — восхищенно продолжал он. Но чувствовалось, что мужчина вот-вот рассмеется. — У него быть много красивых женщины в подругах для подушки, но ты лучшая. Фигура… и губы для поцелуев!

Элейн стало очень жарко, но ее глаза заблестели от гнева, который она не могла сдержать, несмотря на опасность.

— Я не подруга для подушки твоего хозяина, как ты деликатно выразился! Где мистер Дьюрис?

Мужчина загораживал вход, так что Элейн больше не пыталась проскользнуть мимо. Она не сомневалась в том, что он с удовольствием ее схватит.

— Что ты говорить? Ты не подруга для подушки моего хозяина? Тебе не нравится мой хозяин как любовник? — У мужчины был удивленный вид. Он продолжил, причем в его голосе появилось нескрываемое негодование: — Всем женщины нравиться мой хозяин как любовник. Он горячий мужчина… не как ваши англичане, которые такие холодные. Шведы тоже холодные, и их жены приезжать на Родос искать любовников. У моего хозяина долго быть красивая шведская женщина… — Он протянул короткие, толстые руки, и «четки для нервных» щелкнули. — Я не понимать, что ты говорить. Ты не нравиться горячие мужчины?

Элейн покраснела еще сильнее и еще пуще рассердилась.

— Иди и приведи своего хозяина! — приказала она, стараясь говорить ледяным, повелительным голосом. — Немедленно!

Он пожал плечами, немного помолчал и сказал:

— Мой хозяин не на борту «Лето»…

— Не на борту? — Она широко раскрыла глаза. — Конечно, он на борту. Иди и приведи его, говорю!

Мужчина покачал головой:

— У него быть дела на Родосе, и он сказать Маврису и мне отвезти тебя на яхте к нему домой. Он лететь туда потом сегодня.

— Лететь? Он живет на Родосе…

— Мой хозяин жить на Крити.

— Крит? — У нее перехватило дыхание. — Он критянин? — Вся невероятная ситуация стала ясной в мгновение ока. Все это предназначалось Эстелле!

— Он критянин, да. Критяне не как другие греки. Они дикие люди. Ты не сказать моему хозяину, что я говорить тебе о любви?

— Может быть, скажу, — мстительно ответила Элейн, хотя ее ум был занят другими вопросами. Она вспоминала последние шесть дней. Элейн поняла, как умно Кимон завоевал ее доверие… или доверие Эстеллы…

— Нет! Он ударить меня по лицу и уволить меня!

— Значит, он не разрешает тебе оскорблять своих… э… подруг для подушки. Как это галантно с его стороны!

— Галантно? — На смуглом лице мужчины появилось озадаченное выражение. — Что это — галантно?

Она не ответила, пытаясь хоть немного собраться с мыслями, чтобы спокойнее обдумать ситуацию.

Главным, конечно, было то, что она теперь в безопасности. Но бремя ее чувств к Кимону доставляло ей боль. Судьба посмеялась над Элейн, и она безумно влюбилась в мужчину, который решил наказать ее сестру за зло, причиненное его племяннику. Он хорошо обдумал, что собирается делать, и прежде всего, очевидно, узнал, что Эстелла поедет в этот круиз. Возможно, она проговорилась Суласу. Да, Кимон хорошо все рассчитал, но судьба пришла на помощь и повела себя исключительно великодушно. Даже имя…

Элейн прекрасно понимала, что Кимон придет в ярость, когда узнает о своей ошибке, но сейчас ее беспокоило другое. Она наверняка опоздает на «Кассиллию», и корабль покинет Родос. У Элейн снова учащенно забилось сердце. Этот человек ее не освободит… он не посмеет, она в этом не сомневалась.

— Почему твой хозяин не уплыл на Крит на этой лодке? — спросила она, не в силах этого понять.

Если бы он так и поступил! Она могла бы объяснить, и тогда он отпустил бы ее. Отпустил… Элейн вспомнила, как надеялась на то, что им с Кимоном все-таки не придется прощаться, что они договорятся встретиться снова когда-нибудь, где-нибудь. Теперь она понимала, насколько смешны были эти надежды. Кимон только хотел отомстить ей за зло, причиненное члену его семьи. Он не любил девушку по имени Элейн.

— Я говорить тебе, что мой хозяин быть дела на Родосе — срочные дела. И он говорить, что он не хотеть оставлять «Лето» в гавани, и мы должны забрать ее на Крити.

Губы Элейн изогнулись в горькой улыбке. Конечно, он не хотел оставлять «Лето» в Мандраки — с его жертвой на борту. Она могла бы привлечь к себе внимание и разрушить его планы.

Как он сумеет избежать расспросов, когда она не вернется на «Кассиллию»? Корабль не отплывет вовремя, если на борту не хватает пассажира, а начальник хозяйственной части заметит ее отсутствие, потому что ключ от каюты Элейн так и не сняла. Согласно правилу, покидая корабль, пассажиры должны были повесить ключи, а по возвращении — немедленно снять их. Если наступило время отплытия, а какие-нибудь ключи так и не сняли, имя пассажира объявляли по громкоговорителю, на случай если ключ оставили там случайно. Если пассажир не отзывался, когда его имя объявляли, тогда корабль ждал, а начальник хозяйственной части знал, что пассажир все еще на берегу.