Найти тебя - Санта Монтефиоре Страница 19

— Ну же, Селестрия, позволь мне продолжить… — Он не заметил, что она больше не смеется.

Девушка села на диване, и он убрал свою руку.

— Что случилось?

— Ты явно меня неправильно понял. Я не такая, как ты думаешь. Разумеется, я девственница! — Она поправила платье.

— Я не хотел оскорбить тебя. — Он казался искренне расстроенным.

— Ты ведь думаешь, что я слишком легко все позволяю, не так ли?

— Да это была просто маленькая безобидная шутка.

— То же самое сказал и Хэмфри.

— А кто такой Хэмфри?

— Старый отвратительный надоеда, который весь вечер только и делал, что лапал мое колено. Думаю, самое время положить этому конец! — сердито воскликнула она, переступая через него. Она полностью взяла себя в руки, и теперь с трудом верилось, что минуту назад эта девушка буквально изнывала от страсти. Спотыкаясь, она направилась к двери.

— Я что-то не то сказал? — запинаясь, произнес он в полном недоумении.

— Просто мы неправильно друг друга поняли, — ответила она, нащупывая ручку двери. В следующую секунду он уже был возле нее, обвил ее талию руками и уткнулся носом в ее волосы.

— Я не хотел, чтобы все зашло так далеко. Мне очень жаль. Я просто слишком увлекся. Ты великолепная женщина, а я ирландец с горячим темпераментом. Ты сводишь мужчин с ума!

— Я тоже дала волю чувствам, — холодно произнесла она, наконец нащупав ручку и повернув ее. — Что ж, мы славно провели время. А теперь давай вернемся на вечеринку.

«Сердце женщины — глубокая и сложная вещь», — подумала она, вздохнув. Даже себе самой она не смогла бы объяснить своего поступка. Селестрия покидала комнату в разочаровании: это оказалась не любовь. Однако она не могла любить мужчину, который проявил к ней неуважение. Рафферти оказался далеко не львом. В ее глазах он стал собакой в львиной шкуре.

Проходя через холл, она заметила, что в кабинете Арчи горит свет, а дверь приоткрыта. Когда Рафферти исчез в палатке, она повернулась и не спеша зашла внутрь.

К своему удивлению, она увидела отца, стоящего возле окна и внимательно наблюдающего за штормом. Он вертел в пальцах сигарету, дым которой растворялся в теплом, пахнущем плесенью воздухе. Сначала он даже не заметил ее, и Селестрия снова почувствовала себя крайне неловко, как будто ей опять пришлось подглядывать за ним. Его лицо в профиль казалось каким-то торжественным, а на губах застыло суровое и непреклонное выражение. Казалось, что на людях он, как актер, играл роль веселого, добродушного мужа, отца и дяди, но, сойдя со сцены и оставшись в одиночестве, становился совершенно другим человеком. На какое-то мгновение Селестрии стало очень любопытно, каким же он был на самом деле. И от этой мысли, подкрепленной еще и воспоминаниями о тревожной беседе с матерью в дамской комнате, у нее вдруг закружилась голова. Неожиданно отец повернулся и поймал ее взгляд. Он открыл рот от удивления, но сразу же выражение его лица изменилось, и он расплылся в улыбке.

— Моя милая, — сказал он, уже больше не думая о шторме. Оставив свои тягостные мысли, он подошел к ней. — Очень непривычно видеть тебя такой спокойной.

— А тебя, папа, таким серьезным. С тобой все в порядке?

Он усмехнулся и покачал головой.

— Сегодня вечером разразился ужасный шторм. Очень необычно для этого времени года.

— Ты выглядишь печальным, — упорствовала она. Монти недоуменно посмотрел на дочь. — У тебя точно все в порядке?

— Да лучше и быть не может, — ответил он, и его усмешка лишь подтвердила, что это было сущей правдой.

— Я хочу видеть улыбку на твоем лице, — сказала она.

— Тогда я буду улыбаться чаще, будь в этом уверена.

— А где мама?

— Потанцуешь со мной, Селестрия? — вдруг спросил он, и она не поняла, проигнорировал ли он ее вопрос или же просто не услышал его.

— С удовольствием. Я, пожалуй, единственная молодая особа, которую ты можешь подержать в своих руках, и при этом мама не будет иметь ничего против. — Он был поражен. Селестрия, взглянув на него, усмехнулась, понимая, что ее беспечность вызвана исключительно тем, что она выпила много шампанского. Ее несколько обеспокоила мысль, что ее замечание вызвало у отца такую реакцию. Он покачал головой и похлопал по ее руке.

— Давай-ка я отведу тебя на танцевальную площадку, прежде чем ты скажешь еще что-то, о чем потом пожалеешь.

Той же ночью, после того как остальные домочадцы отправились в постель, Монти снова стоял у окна в кабинете своего брата. Запахи сигарет и спиртного висели в воздухе и спустя какое-то время, перемешавшись, стали кисловатыми. Он держал в руке пустую бутылку из-под шампанского. Монти расстегнул жилет и развязал галстук-бабочку так, чтобы он свободно лежал вокруг его шеи. Дождь продолжал барабанить по стеклу, а ветер жутко завывал, носясь вокруг дома в надежде поймать свой хвост. Сейчас от Монти-весельчака, которого все знали и любили, не осталось и следа, его место занял другой человек, преследуемый своим прошлым и осознающий всю бесперспективность будущего.

Он, как плохой сеятель, совершенно не задумывался о конечном результате своего труда — богатом урожае. Получая удовольствие лишь от самого процесса, он не думал о последствиях, и теперь из сложившейся ситуации оставался только один выход.

На следующее после вечеринки утро Джулия ворвалась в спальню Селестрии, ее лицо было белым как мел. Охрипшим от волнения голосом она объявила, что Баунси не оказалось на месте и его никто не видел с тех самых пор, как юные кузены оставили его одного на лестнице прошлой ночью.

— Ты ведь тоже видела его, Селестрия? — Ее голос прервался, и она начала плакать. Она стояла в дверях в своем халате и вдруг стала казаться какой-то маленькой. Ее непричесанные волосы торчали в разные стороны, напоминая метелку из перьев для смахивания пыли. Селестрия, чуть пошатываясь, встала с постели.

— Я велела ему идти спать, — сказала она, сморщившись от головной боли. Она стащила свой халат с крючка на двери и громко зевнула.

— Ты видела, как он встал с постели? А когда он потом пошел спать?

— Нет, не видела.

— Он не с Нэнни. Я чуть не убила глупую женщину за то, что она позволила этому случиться. — Она потерла ладошкой свой лоб и сделала глубокий вздох. — Ну ничего, ничего… Просто дом большой. Мы его найдем.

— А разве Гарри и остальные мальчики не проводили Баунси в его комнату?

— Конечно нет, ведь они же просто мальчишки!

— Давайте осмотрим дом снизу доверху. Ведь должен же он где-то быть!

Джулия беспомощно затрясла головой.

— Мы уже обыскали каждый уголок. Все участвовали в поисках, но его нигде нет.

— Он очень боится грозы. Он просто побоялся бы выйти наружу! — Тут Селестрия вспомнила, как вчера он бесстрашно бросился бежать к морю, и вдруг почувствовала, как откуда-то изнутри внезапно подступила тошнота.