Любовная неразбериха - Джилл Гарриетт Страница 19

Джордан знал, что он никогда не захочет об этом говорить, поэтому решил, что нужно сделать это сейчас. Маленькая репетиция перед долгим и серьезным разговором со старшей дочерью.

— Алисия, твоя мама очень хороший и добрый человек, — начал он очень осторожно. — Я вижу, что ты выросла спокойным и счастливым человеком. Это ее заслуга. Она очень хотела, чтобы ты появилась на свет. И любила тебя тогда, когда даже точки от тебя не было. И знаешь, я очень рад, что именно я стал твоим отцом. Ты — замечательный человек. — Это была единственная правда, которую он мог ей сказать.

Насколько это удовлетворяло любопытство Алисии, судить было трудно, потому что она молчала.

— Я достаточно определенно ответил? — не выдержал Джордан.

— Достаточно, — кивнула Алисия, и он понял, что она обо всем догадалась. — Все равно в основе была любовь.

Мудрый человек эта малышка, вздохнул Джордан, нашла объяснение там, где его не могло быть. К тому же кинула ему спасательный круг.

— А ты влюблялась уже? — спросил он нарочито развязно и весело, чтобы поскорее уйти от скользкой темы. — Ведь ты уже достаточно взрослая…

На самом деле ему, как и каждому нормальному мужчине, была противна мысль, что его дочь может иметь отношения с другим мужчиной. Он испытывал это в отношении Хилари и втайне радовался тому, что она одна и до сих пор принадлежит только ему.

— Нет, — спокойно ответила Алисия. — Так, нравился один мальчик. Но влюбляться… Мне больше нравится придумывать о любви. Знаете, представлять, как это будет. Там я могу насочинять все только самое интересное.

— Опасный путь, — не удержался Джордан от наставлений. — Никогда придуманное не сбывается.

— Это ваша теория, — заявила Алисия. — Моя — совершенно ей противоположна. Случается только то, о чем мы по-настоящему мечтаем. Я придумала себе фантастическую любовь. Теперь остается только ждать, когда это случится.

— Прости, — засмеялся отец, — я не хотел тебя обидеть. Конечно, все будет именно так, как ты придумала.

— Вы не верите, а это правда, — спокойно и уверенно сказала Алисия и продолжила рассматривать фотографии.

Звонок телефона прервал их дальнейшую болтовню, от которой Джордан получал настоящее удовольствие. Он поднялся с ковра, на который опустился, чтобы удобнее было рассматривать альбомы, и с сожалением пошел к телефону.

— Папа! — услышал он взволнованный голос Хилари и понял, что самое интересное за этот вечер еще не случилось. — Как хорошо, что ты дома. Целый день не могу связаться с тобой.

— Здравствуй, девочка! — нежно ответил он. — Прости, было столько дел. Устал страшно. И голова побаливает.

— Мне очень жаль, папа, но мне необходимо встретиться с тобой именно сегодня, — заявила Хилари, пропустив мимо ушей его замечание о головной боли. — Я приеду через полчаса.

— Давай завтра пообедаем и поговорим, — попытался изменить ситуацию Джордан. — Я соскучился по тебе, но, боюсь, что сегодня не в самой лучшей форме…

— Папа, я тебя люблю в любой форме, — уже откровенно обиделась Хилари, — и не понимаю, почему ты отказываешься встретиться со мной.

Джордану не оставалось ничего, кроме как сдаться. Будь что будет. Рано или поздно надо разрубить этот узел.

— Что ты, девочка, — поспешил сказать он, пока она не повесила трубку, — приезжай, конечно. Только ничему не удивляйся.

— Именно поэтому я и еду, — очень странно ответила Хилари и положила трубку.

Алисия, конечно, слышала весь разговор. Джордан повернулся к ней и открыл рот, чтобы сказать, но она опередила его:

— Если вам надо будет поговорить с Хилари, я не буду мешать. К тому же сейчас принесут еду из ресторана и мы сможем вместе поужинать.

Джордан совершенно забыл, что заказал ужин, и обрадовался. Действительно, за столом девочкам будет проще познакомиться друг с другом. Трапеза расслабляет и сближает…

Хилари вошла в квартиру вместе с посыльным, поэтому представление сестер друг другу пришлось отложить.

Хилари смотрела на Алисию и никак не могла сообразить, кто может быть эта хорошенькая молоденькая девушка. Она была очаровательна. Льняные локоны, нежные щеки, высокий лоб, чуть пухлые губы. Барби… Если бы не умненькое лицо и достоинство. Ее портили только очки, которые делали глаза неестественно большими. И одета стильно: кофейные брючки, белый короткий хлопковый свитер… Невысокая, но фигура хорошая, хотя несколько угловатая, как у подростка.

Она не может быть папиной возлюбленной, уговаривала себя Хилари. Ее отец нормальный взрослый мужчина, он не будет связываться с малолеткой. Она чуть не завизжала от ужаса.

В тот момент, когда силы ее почти покинули, посыльный наконец откланялся. И она с надеждой посмотрела на отца.

— Папа, познакомь нас, пожалуйста! — проговорила она срывающимся голосом.

— Да-да, конечно. — Джордан потер щеку. — Это Алисия. Алисия, это Хилари.

— Очень приятно, Хилари, — дружелюбно улыбнулась девушка.

— Папа, кто эта девушка? — не выдержала Хилари.

— Это твоя сестра, — пожал он плечами. — Младшая сестра.

— Сестра?! — Хилари почувствовала, что у нее темнеет в глазах.

Так вот о каких проблемах говорила Мишель. Она пыталась подготовить Хилари к появлению в ее жизни младшей сестры, которая родилась от внебрачной связи ее отца с какой-то женщиной. Это было невозможно!

— Папа, нам нужно немедленно поговорить, — сказала она, переведя дыхание. — Если можно, наедине.

— Хорошо, — согласился отец. — Пойдем ко мне в кабинет. Алисия нас простит.

— Я пока соберу фотографии, — отозвалась Алисия.

Хилари переступила порог кабинета и расплакалась. Она уткнулась отцу в грудь и рыдала, не пытаясь сдерживаться. Он гладил ее по голове, целовал в макушку и радовался, что самый тяжелый момент позади. Ему было очень жаль девочку, но женские слезы избавительны. Через пять минут она сможет нормально говорить и мыслить.

Так и случилось. Через несколько минут Хилари постепенно затихла, потом сходила ополоснуть лицо, потом опустилась с отцом на маленький кожаный диван, забралась к нему под руку, как делала в детстве, и замерла.

— У тебя что-то случилось? — спросил отец.

Хилари только кивнула. Она не хотела пока рассказывать о своих проблемах.

— Ну ладно, — понял он. — Расскажешь. А пока расскажу я.

Он говорил долго, с остановками, голос его потускнел и стал хриплым, ему было тяжело дышать, но он рассказал все. И ни в чем не дал себе послабления. Правду, настоящую правду, которая тебя не красит, говорить очень тяжело.

Хилари молчала. Она не задала ни одного вопроса, только тихонечко всхлипывала.