Близость максимум - Алена Снатенкова Страница 2

Раз ему это так важно.

Пожалуйста.

— Хорошо. Как скажешь. — Побольше кислорода в легкие. Тяжелый выдох. И… — Да, какое-то время я думала, что у нас с Озериным любовь. Наивная была. Глупая. Может и сейчас такая же. Кто знает? Только Юрец мне мозги «вправил». Отлично так вправил. Резкая боль, а потом пустота. Вообще пустота. Веришь? Ничего нет. Эмоций нет. Он сосед бывший. Не парень. Сосед.

Так и хотелось сказать, что с недавнего времени у меня только один человек в голове. И это точно не Озерин. Другой. Мужчина другой. С другой фамилией и характером. Тот, кого хочется назвать своим.

Только вот сейчас не нужны такие признания.

Никому не нужны.

Егору особенно.

— Тогда почему молчала? — Раздраженно выкрикнул он, сжимая кулаки.

— Боялась. Вот именно этого момента и боялась. Переживала, что ты не так все поймешь. Знаешь, так ведь и получилось.

Его тяжелый взгляд, заставлял замереть на месте.

Превратиться в статую и ждать своего приговора.

Он опять ничего не говорил.

Думал.

Взвешивал все, что успел узнать.

А краем глаза следил за мной. В глазах правду искал.

— И я должен поверить в случайность?

— Не должен. Ты никому ничего не должен. — Сделала неуверенный шаг к нему навстречу и положила ладонь на сердце.

— Не надо. — Остановил и отодвинул руку.

Была уверена, что именно так и сделает.

— Я не вру тебе. Молчание — это не обман.

Он окинул меня скептическим взглядом, мол, ты издеваешься?

А я не издевалась. Я просто хотела донести до него, что чувствую на самом деле.

Как же было сложно это сделать. Как же сложно подобрать нужные слова.

Но как-то резко его взгляд смягчился.

Потеплел.

А потом…

— Если ты мне врешь, то Озерин, до конца дней своих будет драить туалеты на вокзале. А ты… А тебе будет еще хуже.

По спине пробежал холодок.

Угроза, которая и прозвучала как угроза. Улыбка на его лице еще больше пугала.

Но…

Его слова дали надежду.

Поэтому стало резко спокойно.

Морозов не спеша преодолел расстояние между нами, и заставил посмотреть в омут глаз.

— Поняла меня?

Облизнула пересохшие губы, и взяла его за руку.

— Не испугал. Я не вру. Поэтому угроза не сработала.

— Уверена?

— Да. — Тихий ответ сорвался с губ.

Черт.

Как же хорошо.

И спокойно.

Когда вранье закончилось, стало легче. Дышать стало легче.

Только меня затрясло, когда я вспомнила другие «мелкие» детали.

Конечно, просто так этот разговор не мог закончиться.

Не успела я нормально выдохнуть, и расслабиться, как Егор продолжил.

— Ты поняла, почему я молчал?

Парень наклонил голову и посмотрел на меня.

— Решил проверить меня на честность. — То ли спросила, то ли ответила ему, а сама надеялась, что мы сейчас же домой уедем. Плохой вечер. Кошмарный. Он из меня все силы выжал. На ногах стоять тяжко. Кажется, что в любой момент на землю рухну. Я только поэтому вцепилась в руку Морозова. Уверена, что у него на локте синяк останется. Да и пусть. Не мне одной страдать можно. — Только мне кажется, зря ты так. Мог бы сразу обо всем спросить. Не пришлось бы меня мучить, привозя на праздник старости своей бывшей возлюбленной.

— Мне показалось, что тебе была необходима встряска. Эмоции, они иногда доводят до добра. И плевать каким способом. Зато теперь мы честны друг перед другом и можем продолжить то, что начали недавно.

Меня простили?

Помиловали?

Последние слова удивили.

Этот вечер заканчивается?

— Поехали домой. — Мягким тоном сказал Егор, и, взяв меня за руку, повел к машине. — В нашей квартире есть более удобная площадка для разговоров.

Мои щеки моментально покраснели.

Только вот почему-то казалось, что на той площадке, поговорить нам не получится. Кровать она…

Она рты закрывать умеет.

Черт.

Я до сих пор стесняюсь таких мыслей.

— Кухня, Ника. Я про кухню. А там, где ты подумала, разговаривать мы не будем.

Легкий шлепок по мягкому месту. Неожиданный разворот на сто восемьдесят градусов. Его руки в моих волосах. Жесткие губы накрывают мой рот. И я отключаюсь. Забываюсь. Надеясь, что это был единственный наш серьезный разговор в жизни. Потому что знаю, у меня больше не хватит сил в открытую противостоять Морозову.

* * *

Просыпаться было сложно. Мучительно сложно. Морозов дал мне поспать каких-то пару жалких часов. Почти всю ночь выбивал из меня все плохие мысли. Каждым толчком, каждым поцелуем, каждым своим прикосновением он приклеивал меня к себе. Еще вечером мне казалось, что ад спустился на мою голову. Казалось, что еще немного, и Егор уйдет. Недослушает, не даст объяснить, бросит меня одну, там на улице. И все. Это и будет адом.

Но…

Егор выслушал.

Кажется, он понял все. Принял. Но ночью, я несколько раз ловила на себе его взгляд. Тяжелый взгляд. Изучающий. Словно в этот момент в нем самом шла битва. Словно два разума воевали между собой. И в те моменты, когда он смотрел так на меня, мне становилось страшно. Страшно оттого, что я могу его потерять.

Я прогоняла от себя эти мысли. Бежала от них как от невиданного чудовища. Потом уснула. Уткнулась в его плечо и уснула. Утром, когда обнаружила себя одну в кровати, поняла, что мысли догнали меня. Догнали и припечатали в стенку.

Когда в институте увидела Катю, обрадовалась. Улыбка сама появилась на моем лице, а глаза наполнились счастьем.

— Наконец-то! Ты даже не представляешь себе, как я тебя здесь ждала. Ну, теперь твой отпуск закончился, — подруга жестом руки показала на уже здоровую ногу. — И я тебя даже на шаг не отпущу от себя.

— Гипс на ноге, это как бы ни совсем отпуск.

— Без разницы. Считай, в стенах института, у тебя появился личный человек, который будет следить за твоей безопасностью. А за пределами, там есть кому безопасить. — Веселилась блондинка, хватая меня за руки и толкая в сторону свободной скамейки за колонной.

— Я рада, что ты у меня есть.

И это было чистой правдой. Не обманом, словами не на эмоциях. Я просто всем сердцем любила подругу.